Последний танцор - Моран Дэниел. Страница 85

— В самом деле?

— Сэлия, они подрастают с необыкновенной быстротой. Он считает это ненормальным, и я с ним согласен.

— Не могу сказать, что меня это удивляет, — вздохнула Хранительница. — Я заподозрила нечто в этом роде еще в тот момент, когда Старейшины Анеда запретили отправиться в изгнание даже тем целителям, кто добровольно выразил согласие.

— О чем ты, Сэлия? Что именно и в каком роде?

— Ты ведь знаешь, Дван, что каждый родившийся ребенок проходит Посвящение в Храме Зарадинов. Но это только внешняя сторона дела. Одновременно мы инициируем... — Она запнулась и покачала головой. — Вряд ли тебе знаком этот термин, поэтому попробую объяснить своими словами. Короче говоря, мы вводим новорожденному препарат, вызывающий доброкачественное заболевание, в результате которого организм начинает вырабатывать антитела, позволяющие не только успешно бороться с любыми другими болезнями, но и значительно отодвигающие порог взросления и старения. Чем старше мы становимся, тем медленнее стареем. Целители до сих пор ведут дебаты, достижима ли вообще полная зрелость уроженцами нашего Мира, прошедшими инициацию. Мне кажется, даже я ее пока не достигла, хотя ты слышал, наверное, что я прожила едва ли не дольше, чем любой другой человек из Народа Пламени. Из родившихся еще до Ухода Зарадинов сохранилась лишь небольшая горстка из числа Анеда. Тебе едва ли суждено встретиться с кем-то из них, но жалеть об этом не стоит. Выглядят они не слишком привлекательно, поверь мне. Лица в складках и морщинах, суставы почти не гнутся, зрение плохое и еще масса прочих недугов. Дело в том, что они успели состариться, прежде чем целители открыли возбудитель заболевания, предотвращающего старение. К сожалению, обратной силы этот процесс не имеет.

Двана Ее рассказ настолько взбудоражил, что он забыл об этикете и обратился к Ней без имени или титула:

— Ты хочешь сказать, что все эти дети... Сэлия кивнула, то ли не заметив, то ли сделав вид, что не замечает нарушения субординации.

— Совершенно верно. Они будут быстро расти и первое время выглядеть более крепкими и жизнеспособными, чем их сверстники из нашего Мира. Но это лишь обманчивая видимость. Очень скоро они начнут стареть.

— И?..

— И умирать, — сухо закончила Хранительница.

Когда Дван снова зашел навестить Седона, он застал у него дома старейшего из Танцоров Индо. Тот проводил занятия с двумя из старших мальчиков, Таном и Кентом. Все трое стояли на коленях, образуя подобие равностороннего треугольника. Ни один из ребят даже не заметил, как вошел Дван, настолько увлекла их лекция Индо. С таким отсутствием внимательности нечего надеяться на карьеру Защитника. В лучшем случае из них разве что инженеры или техники получатся.

Седон чуть наклонил голову при появлении Двана и жестом пригласил его садиться. Индо же и бровью не повел, хотя не мог не обратить внимания на присутствие посетителя.

Дван уселся рядом с хозяином дома у дальней стены горницы, шагах в десяти от старого Танцора и парнишек, терпеливо ожидая, когда закончится урок. Он старался не прислушиваться, но голос Индо, сиплый и немного скрипучий, помимо воли проникал в сознание:

—...и пересекаете равнину, обширнее той, что простирается за пределами города. В конце пути вас ожидает уходящий в небеса фонтан света. Тьма у вас над головой, тьма под ногами, тьма вокруг, но вы продолжаете идти на свет. Столб его пронзает черное небо, и вам не достигнуть взором того места, где он заканчивается. Вам остается до него десять шагов, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один. Вы делаете последний шаг и оказываетесь внутри фонтана. Вы открываете глаза...

Сомкнутые веки мальчишек неожиданно раскрылись, и тот из них, что стоял на коленях напротив Двана, ощутимо вздрогнул при виде разглядывающего его дюжего Защитника.

Индо поднялся одним скользящим движением и обратился к ученикам подчеркнуто равнодушным тоном:

— Вы свободны. Дома самостоятельно займитесь медитацией и постарайтесь снова вызвать в сознании то же видение. Через декаду мы снова встретимся и проверим, каковы ваши успехи.

Ребята отвесили прощальный поклон Индо, затем Седону и, наконец, Двану — чуть ли не в пояс. Пятясь задом, выскользнули на крыльцо и припустили бегом, да так, что только пятки засверкали.

— Собираетесь сделать из них Танцоров? — осведомился Дван.

Индо только фыркнул и уселся на ковер лицом к лицу с хозяином и гостем, а Седон пожал плечами и коротко ответил:

— Там видно будет. Скажи лучше, как поживаешь, мой друг?

— Нормально. А как ты?

Старая и уже приевшаяся пикировка вызвала на губах Седона лишь слабое подобие улыбки, но он поддержал словесную игру собеседника:

— Как может чувствовать себя несчастный изгнанник; насильно сосланный во главе жалких остатков возглавляемых им мятежников на самую отдаленную и дикую планету на самых задворках Вселенной? А в остальном — тоже нормально.

— Что тебе сказала Хранительница? — довольно бестактно прервал их диалог Индо.

По лицу Седона пробежала гримаса недовольства.

— Спокойно, Индо, не горячись, — проговорил он. — Уж тебе-то лучше других известно, что спешка до добра не доводит. Куда приятней расслабиться и наслаждаться жизнью, пока есть такая возможность. Но раз уж вопрос прозвучал, было бы любопытно узнать, что поведала твоя старушка?

— Они будут стариться и умирать. Как наши предки перед Уходом Зарадинов, — тихо ответил Дван, испытывая в этот момент невыразимую грусть и чувство вины перед всеми детьми колонистов, которым в лучшем случае суждено прожить всего несколько десятков быстротекущих лет.

Седон не дрогнул ни единым мускулом, а вот Индо изменился в лице до такой степени, что на него страшно стало смотреть.

— Итак, — подвел итог Седон, — теперь мы знаем, что у них с самого начала не было намерения допустить процветания и расширения колонии. Лицемеры и предатели!

— Надо было сражаться до конца, — проворчал Индо.

— Ты повторяешься, мой друг, — поморщился Седон и покосился на Двана. — Тебе не кажется, что Хранительница хотела, чтобы мы узнали правду?

— Возможно, — пожал плечами Защитник, — но, по-моему, Ей попросту наплевать.

— Тебе известно, что Индо был моим Наставником? — неожиданно спросил Седон.

— Нет, первый раз слышу, — покачал головой Дван. — Признаться, я удивлен.

Седон непринужденно рассмеялся.

— Если человек не в состоянии переубедить собственного учителя и склонить его к ереси, значит, он плохой ученик. А кто был твоим Наставником, Дван?

Защитник замялся.

— Наша подготовка все же заметно отличается от вашей, — заговорил он после паузы. — Много было разных инструкторов...

— Не темни! — нетерпеливо оборвал его Танцор. — Кто?

Дван сам не знал, что на него нашло и почему так не хочется называть имя.

— Главным образом, Страж Мара, — признался он наконец.

— Ага! -удовлетворенно кивнул Седон.-А скажи нам, не послужила ли твоя пресловутая набожность основной причиной того, что он назначил тебя моим персональным тюремщиком на все время полета сюда?

— Думаю, да.

— Ты уважаешь его суждения?

— В высшей степени.

— Минувшей зимой Индо высказал дельное предложение, которое я склонен принять. Надеюсь, ты не откажешься передать Хранительнице, что мы решили переселить четверых Танцоров и половину наших людей в другое место. До него отсюда пять дней пути пешком. Мы нашли там богатую жилу железной руды, которую можно добывать открытым способом.

— Сомневаюсь, что это единственная причина вашего переселения, — проворчал Дван.

— Да какая, в сущности, разница, зачем мы перебираемся на новое место? — усмехнулся Седон, дружески хлопнув Защитника по плечу.

— Ей это не понравится, — честно предупредил Дван.

— Ну и что? — сухо осведомился Седон. — Кто ее будет спрашивать?

Роберт проснулся, разбуженный мелодичной трелью дверного звонка. Свесил ноги с кровати, широко, до хруста в челюстях, зевнул и приказал: