Чэпл-Хил - Морган Диана. Страница 4

– Кто этот – Марти? – поинтересовалась Шейла, несмотря на то, что ей это было совсем неинтересно. Она не понимала, зачем Джордан печется о неудачниках, от которых все равно не добиться толку. У него слишком неравнодушное сердце, и его следует закалить, сделать более черствым. Впрочем, именно этим она и занимается.

– Марти – мать-одиночка, и у нее бездна всяких проблем, – пояснил Джордан, сделав глоток вина.

Шейла насторожилась, и ее аккуратно подведенные бровки медленно поползли вверх.

– Так Марти женщина? Я полагала, что «Старшие братья» берут на себя заботы только о младших братишках.

– Как правило. Но иногда они делают больше, а эта девушка попала в настоящую беду. Она в тюрьме, и специальная комиссия почти приперла ее к стенке, а она взяла да и послала их всех подальше. И я ее не осуждаю.

Шейла и Джуд обменялись взглядами.

– Ты жалуешься неделями на эту комиссию. Неужели они всегда бывают не правы? – Спросила Шейла, зная, что наступает ему на больную мозоль.

– По-моему, ты занялся весьма не6лагодарным делом, – поддержал ее отец.

Свирепый взгляд Джордана заставил его осечься. Из всех, кого знала Шейла, Джордан был единственным человеком, который держался с Джудом на равных.

– Думаю, у этой девчонки все будет нормально, – решительно заявил он, – она не робкого десятка, и мне это нравится. Я в нее верю.

– Hy, конечно, – согласилась Шейла, и голос ее стал сладким, как патока.

Она-то плевать хотела на несчастную девчонку, но инстинкт, который прививали ей с рождения, сработал молниеносно. Шейла твердо усвоила, что бессмысленно требовать от мужчины того, чего тебе нужно, действуя напрямик. Тончайшее искусство убеждать, осторожно подталкивать к цели, пуская в ход лесть, она усвоила в совершенстве, и мужчины, делая то, чего она добивалась, полагали, что руководствуются исключительно собственными побуждениями. Шейлин взгляд стал ласковым.

– Я понимаю, как это все для тебя важно, и восхищаюсь, что ты не жалеешь времени, чтобы помочь тем, кому трудно. – Она немного помолчала, давая Джордану возможность расслабиться, и на ее лице появилось выражение собачьей преданности. – Но я так беспокоюсь за тебя, милый. У тебя накопилась уйма дел. В первую очередь – учеба! Диплом юриста даст тебе возможность оказывать помощь большому числу тех, кто в ней нуждается.

– Я понимаю, – ответил Джордан, вонзая нож в ростбиф. Он снова обратился к Джуду, словно пропустил мимо ушей слова Шейлы. – К сожалению, в деле имеются отягчающие обстоятельства.

– Ну хорошо, что же натворила эта негодница? – решил поинтересоваться Джуд и потянулся к стакану с вином. – Обчистила пару-тройку карманов?

Джордан мрачно ухмыльнулся.

– Это были бы цветочки.

– Так что же тогда?

– Отцеубийство.

Шейла остолбенела, а Джуд поморщился.

– Газеты уже наделали шуму?

– Не упоминая имени, она несовершеннолетняя.

– Это немного облегчает положение, – сказал Джуд, – и хорошо, что пока в нее не вцепились газеты, больше шансов выиграть дело.

Джордан смело посмотрел на него и заявил: – Ей понадобится адвокат.

В глазах Джуда промелькнуло мимолетное любопытство, но через секунду лицо его стало каменным.

– Есть полно защитников-добровольцев.

Он поднес ко рту стакан и сделал глоток.

– Нужен хороший адвокат.

Наступила тишина. Даже Луиза предпочла выйти из столовой, а уж Шейла и подавно сочла неуместным вмешиваться в решающую схватку. Схватку между двумя мужчинами.

После затянувшейся паузы обед продолжился, но Шейла знала, что за внешней бесстрастностью отцовского лица скрывается лихорадочная работа мысли. Он взвешивал все «за» и «против», и совсем не последнюю роль играла здесь она. Шейла была далеко не уверена, что и Джордан думает о ней, его она пока не так хорошо знала. Но спорить и, тем более, просить, он был явно не намерен. «Ну что ж, победа за Джорданом, – отметила она про себя недовольно. – Он становится самонадеянным».

Но она ошиблась. Целеустремленность Джордана заставила его уже забыть о Джуде Райкене. Нет, это вовсе не было тактическим ходом или почти не было. Ему от природы свойственно умение сосредоточиться на одной задаче до такой степени, что все прочее мгновенно утрачивало смысл. А сейчас он задумал помочь обиженной жизнью девчонке, которой не на кого положиться, кроме него. И неважно, разозлится Джуд, останется равнодушным или будет спорить. Какое это имеет значение для Джордана? Он сам найдет способ, во что бы то ни стало помочь Марти. Потому что он так решил. А еще потому, что он знает, что значит быть обездоленным.

Первые семнадцать лет жизни Джордана Бреннера прошли в Бакстоне, в Северной Каролине, жалком городишке в горах на границе с Теннеси. Младший из семерых детей, в четыре года он стал дядей, и, когда кончал среднюю школу, число его племянников и племянниц перевалило за пятнадцать. Он был круглым отличником в классе, где было двадцать семь учеников, и получил право произнести прощальную речь на выпускном вечере.

Положение младшего ребенка в семье давало ему по крайней мере одно преимущество. У его родителей и без него хватало помощников к тому времени, как он подрос, и они могли позволить младшенькому вкусить неслыханной роскоши. Когда стало ясно, что он хорошо успевает в школе, они решили, что у него есть будущее, и постановили отправить его в Чэпл-Хил. Джордану не первому в семье предстояло получить образование – трое из его братьев окончили сельскохозяйственный факультет в Гринсборо, а одна из сестер стала врачом-физиотерапевтом и работала теперь в больнице графства. Но Чэпл-Хил без сомненья относился к самым престижным университетам в масштабах всей страны. Джордан даже не помышлял о том, чтобы когда-нибудь стать его студентом, и опасался, что его могут и не принять, но и оставаться в Бакстоне навсегда ему не светило. Его семейство приняло его незаурядность как подарок судьбы. Они все на него рассчитывали. Они создали вокруг него особую атмосферу. А если бы он не уехал, его возможности были бы крайне ограничены.

И вот, когда пришло время, получив стипендию университета штата Северная Каролина, он покинул отдаленные предгорья и, сияя от счастья, отправился в обитель знаний. Когда отцовский пикап въехал в город, Джордан застыл от восторга. Чэпл-Хил с его солидными краснокирпичными зданиями, подстриженными газонами, цветочными клумбами и мощенными камнем дорожками, напоминал декорацию для фильма, и его возвышенно интеллектуальная атмосфера показалась ему необыкновенно привлекательной. Город протянулся вдоль одной единственной главной улицы, но на ней оказалось больше книжных магазинов, чем во всем его родном графстве. Некоторые из них, как он с восхищением отметил, были еще и маленькими кафе. Пройдясь туда-сюда по Франклин-стрит, он уловил слова, произнесенные на трех разных языках, и только поздно вечером встретил студента, который, как и он, был уроженцем Северной Каролины.

Джордан как можно скорее постарался избавиться от деревенского говора. У него, конечно, сохранилось мягкое южное произношение, но это уже была культурная речь образованного южанина, начисто лишенная теннессийской гнусавости. На следующий день после приезда он решил, что займется юриспруденцией, и получил в канцелярии экземпляр программы юридического факультета. И количество лет, которые он рассчитывал провести в Чэпл-Хиле, выросло с четырех до семи. То, что его выбор пал на изучение права, объяснялось желанием помогать людям, неспособным себе помочь. Тем, кто нуждался в защите. И этому он хотел научиться здесь, в этом идиллическом царстве, которое словно окружала невидимая крепостная стена. Редкие счастливцы процветали за ней, а прочим оставалось лишь наблюдать за ними, прижавшись носами к стеклу. Уж он-то сумеет воспользоваться выпавшей ему удачей, чтобы приоткрыть двери другим. Он о них не забудет. Потому что он сам один них.

Луиза появилась вновь и подала следующее блюдо, к которому все сидящие за столом приступили, так и не произнеся ни слова. Шейла почувствовала, что молчаливый уговор пересидеть не нарушая тишины, становится опасным. Кажется, эти двое слишком упрямы, чтобы растопить пробежавший между ними холодок отчуждения, требуется немного женского лукавства.