Дорога дорог - Мороз Игорь. Страница 29

О том, что вызвало Большую Беду, – продолжал Фалигол, – можно лишь догадываться: случайно ли нарушили маги и ученые природное равновесие, или причиной тому была разразившаяся между ними война, – не известно, но, как бы то ни было, чудовищная катастрофа потрясла планету до основания. Оба больших материка погрузились на дно Великого Внешнего моря, исчезли также два спутника нашей планеты – две луны, вращавшиеся прежде вокруг нее и делавшие ночи на ней значительно светлее, чем теперь. Да, да, я знаю, что многое в моей речи кажется тебе непонятным, но спросишь об этом позже, сейчас я хочу рассказать главное.

Большая Беда неузнаваемо изменила наш мир, обрушилась на маленький центральный материк наводнениями, землетрясениями, извержениями вулканов и прочими ужасами. Черные тучи пепла закрыли солнце, отравленным воздухом невозможно стало дышать, из рек и озер нельзя стало брать воду, от ядовитых дождей люди, жившие здесь, мерли как мухи. Небольшие страны, расположенные на нашем материке – Юш, Мондараг, Уберту, Край Дивных городов, теперь-то о них воспоминают как о могучих и огромных государствах, – были буквально стерты с лица земли. Жизнь повсеместно угасала, и тогда, чтобы оставить о себе хоть какую-то память для тех, кто, быть может, через сотни веков вновь заселит нашу планету или сумеет каким-то чудом пережить катастрофу, жители малого материка, нашедшие на нем приют западные маги и восточные ученые собрались в Танабаге – столице государства Уберту, по милости судьбы уцелевшей – и надежно упрятали спасенные ими знания в сокровищнице, специально построенной для этой цели Марондой – Последним Верховным Владыкой Уберту…

– И они же изготовили кристаллы Калиместиара? – спросил Мгал умолкнувшего файголита.

– Нет, ключи для сокровищницы не были предусмотрены. Погоди-ка, вот и ниша, в которой мы сможем закончить наш разговор, прежде чем войти в Хрустальный Чертог Посвященных. – Фалигол указал на полукруглую комнатку, замыкавшую коридор из черного стекла. Подождав, когда северянин усядется на грубо сколоченную скамью, файголит продолжал:

– Ключей для сокровищницы не сделали, поскольку никто не предполагал, что они когда-то понадобятся. Жизнь, как я уже сказал, угасала на последнем континенте планеты, и спасти ее не было никакой возможности. Государства перестали существовать, города опустели, – казалось, все кончено, но тут на материке появились Посвященные. Кто они такие и откуда взялись, так и осталось неизвестным. Можно только гадать, спустились ли они со звезд или вышли из глубин Великого Внешнего моря, посланы были сюда Небесным Отцом или Амайгерассой, олицетворявшей Вечно Возрождающуюся Жизнь. – Фалигол слегка пожал плечами. – Но кем бы ни были Посвященные, они вовремя появились на нашем материке и сумели спасти едва теплившуюся на нем жизнь. Они разделили его на Семь Сфер влияния и сделали так, что воздух на нем снова стал пригоден для дыхания, а вода – годной для питья. Они не дали погибнуть от страшных болезней оставшимся жителям материка и… какую-то часть из них привели вот в этот подземный город. Он существовал здесь и прежде, но Посвященные перестроили его, и жизнь в нем с тех пор не прекращается.

– Так они, эти Посвященные, были богами?

– Не знаю. Никто не знает, как удалось им спасти наш мир, откуда они пришли и кем были. Но думаю, вряд ли богами, иначе им едва ли понадобилась бы сокровищница Маронды и не пришлось бы делать ключи к ней, чтобы воспользоваться знаниями древних. И все же они их сделали, и они же, перед тем как исчезнуть навсегда, оставили Семь ключей в Семи святилищах Амайгерассы, находящихся в Семи Сферах очищения.

– Но куда они ушли и зачем тогда им было спасать нашу землю? Я не понимаю. – Мгал покачал головой. – Неужели в хрониках файголитов об этом никаких сведений не сохранилось?

– О, разумеется сохранились, однако разобраться в написанном порой бывает не под силу и самым мудрым. Существует множество предположений по поводу того, для чего Посвященные спасали наш мир. Я позволю себе упомянуть лишь об одном, весьма вероятном. Если, проходя по городу, ты увидишь горящий дом и гибнущих в дыму и пламени детей, что ты сделаешь?

– Я вытащу их из огня.

– Ага! И если ты даже узнаешь, что дом подожгли эти самые неразумные дети, ты ведь все равно бросишься их спасать?

– Да! Да, конечно же! – раздраженно перебил Мгал неторопливого файголита. – Но при чем здесь наша земля и Посвященные?

– Ну-у-у… Они, возможно, приняли ее за дом, где гибнут дети, поджегшие его по своему недомыслию. Теперь продолжим наше сравнение. Пожар потушен, дети спасены, тебе нужно вновь пускаться в путь, и волей-неволей ты снова оставляешь неразумных детей одних, заперев предварительно все опасные предметы, которыми они могут нанести себе увечья, в кладовую. Заметь, вещи, необходимые в хозяйстве, – огниво, топор, вилы, косу и прочее. Если у детей хватит разумения не подходить к кладовой, пока они не подрастут, все будет хорошо, если же нет…

– Ты хочешь сказать, что сокровищница Маронды – это и есть та самая кладовая?

– Возможно. Но это только одно из предположений. Можно, например, допустить, что одно прикосновение к знаниям древних, к которым и Посвященные добавили толику своей мудрости, сделает слабых – сильными, злых – добрыми, глупцов превратит в умников, и мир наш станет совсем иным. Если мы здесь, во чреве Горы, способны из преступников сотворить людей честных, самоотверженных и отважных, почему не допустить, что и сокровища Маронды способны принести в наш мир свет истины и человечности?

– Значит, мысль о том, чтобы завладеть кристаллами Калиместиара, приходила вам на ум, но сомнения удержали от решительных действий? – задумчиво проговорил северянин.

– «В сомнении воздержись от поступков» – так гласит старая пословица. Кстати, выражение «кристаллы Калиместиара» не совсем правильно передает настоящее положение вещей. Калиместиар – это сакральное имя, принимаемое старшим жрецом святилища Амайгерассы, который отвечает за сохранность порученного этому храму кристалла Посвященных. Таких жрецов, по количеству кристаллов и уцелевших святилищ, было семь, однако постепенно культ Вечно Возрождающейся Жизни растерял своих поклонников и пришел в упадок. И все же до сих пор, точнее, до недавнего времени кристаллы Посвященных почитались величайшими святынями, даже приближаться к ним считалось опасным кощунством. Да ты и сам знаешь, что только тот, кому ведома тайна смены огней, способен без риска для жизни проникнуть в святая святых храма.

Северянин кивнул, подумав, что, очень может статься тайна эта неведома была ни Белым Братьям, ни Черным Магам.

– Теперь мы можем наконец вернуться к истории нашего города. – Фалигол вытянул ноги, устраиваясь на скамье поудобнее. – Ты увидел у нас много такого, что показалось тебе удивительным, превосходящим твое понимание. Должен признаться, ты в этом не одинок – немалая часть того, что служит нам верой и правдой, так же непонятна обитателям Горы, как и тебе. Мы используем механизмы, магические формулы и заклинания древних, которые вручили нашим предкам Посвященные, и порой лишь в самых общих чертах представляем принципы их работы. А порой и вовсе не представляем, передавая из поколения в поколение заученные фразы и движения, потому что переданы были нам не знания о работе механизмов, формул и заклинаний, а лишь способ их применения. Ты улавливаешь разницу? Мы можем пользоваться камнегрызной машиной, но починить ее в случае поломки или сделать новую, точно такую же, не в состоянии. Даже лучшие, самые знающие из нас – не более чем Хранители Горы, хранители того, что Посвященные оставили нам, чтобы мы могли выжить. И хранители, надо заметить, прескверные, потому что многие механизмы уже перестали действовать, заклинания утратили свою силу, и рано или поздно нам предстоит покинуть Гору, жить в которой с каждым десятилетием становится все труднее и опаснее.

– Тем больше у вас причин добраться до сокровищницы Маронды! Обладая полнотой знаний древних, вы сумели бы починить то, что сломалось, или построить новое. Вам это было бы легче, чем кому-либо! – не выдержал Мгал. – Вы, видать, тут совсем отвыкли от мира и обленились, или… Быть может, вы просто боитесь?