Дорога дорог - Мороз Игорь. Страница 60

Гатиана – одна из трех величайших рек, связывавших северные города с побережьем Жемчужного моря – не зря называлась Голубым трактом. Вверх и вниз по течению ее постоянно курсировало множество судов, и потому Чилар вечно был переполнен всевозможным сбродом: ворами, убийцами, проститутками, Торговцами людьми, наемниками, адептами самых немыслимых культов, и Мадан совершенно справедливо считал, что купцы, как никто другой заинтересованные в порядке и безопасности на улицах города, должны не только надоедать ему просьбами, жалобами и сетованиями, но и вносить посильный вклад в упорядочение городской жизни. Именно поэтому он не далее чем полгода назад приветствовал весьма разумное начинание мастера Урогаля, который предложил посылать своих людей на помощь городским стражникам, патрулирующим район, в котором находился Дом Белых Братьев. С тех пор группы воинов в белых плащах все чаще и чаще можно было видеть у городских ворот, в порту и даже под окнами Владыки Чилара, что, впрочем, последнего нисколько не беспокоило.

Естественно, он слышал о Стране Белых Братьев, крепнущей год от года за Восточными горами Атаргате, но особого значения этим слухам не придавал – мало ли что делалось где-то там, далеко-далеко, на краю континента? Даже известие о том, что Норгон и Манн – города, расположенные по эту сторону Восточных гор – попали под протекторат Белого Братства, не заставило его изменить отношение к симпатичным, всегда подтянутым и дружелюбным людям в белых одеждах, поскольку товары из Норгона и Манна по-прежнему регулярно поступали на базары Чилара, цены на них оставались старые и хуже они не становились. В конце концов, Мадан не знал лично правителей этих городов и охотно допускал, что лучшей участи, чем уступить свои троны расторопным протекторам из Белого Братства, они не заслуживали.

Дешевые и качественные товары из Атаргате и ее протекторатов пользовались у чиларцев большим спросом, и вошедшему в полдень в Розовые ворота путнику не составило труда разузнать дорогу к Дому Белых Братьев, хотя отвечавшие на его расспросы горожане не могли скрыть брезгливых усмешек при виде столь мерзкого оборванца. Выглядел он действительно вызывающе даже для такого разношерстного города, как Чилар: левая рука, обмотанная грязной тряпицей, бессильно покачивалась на перевязи, от одежды остались жалкие лохмотья, едва прикрывавшие исцарапанное, покрытое нарывами и коростой тело, зазубренный обломок меча был заткнут за пояс из засохших лиан, однако наиболее отталкивающее впечатление производило обезображенное багровым шрамом лицо с клочкастой щетиной. Ввалившиеся щеки делали его похожим на обтянутый сморщенной кожей череп, а повязка на правом глазу и начавшие криво срастаться губы придавали ему одновременно веселое и угрожающее выражение.

Следуя указаниям чиларцев, бродяга поковылял через город, почти не глядя по сторонам и равно не обращая внимания ни на обшарпанные халупы, ни на роскошные, покрытые затейливой резьбой здания из белого и голубого ракушечника, ни на разбитые тут и там зеленые садики, в которых торговали вином, засахаренными фруктами, лепешками и прочей снедью. Шел он медленно, прихрамывая, покачиваясь, едва переставляя ноги, и все же ни разу не остановился, пока не добрался до цели – одной из высоких кованых калиток, установленных в мощной стене, которая ограждала Дом Белых Братьев от остального Чилара и превращала его в некое подобие крепости. Нетерпеливо позвенев обломком меча о толстые прутья калитки, он дождался появления широкоплечего воина в белом плаще, под которым угадывались пластинчатые доспехи, и хрипло сказал:

– Я пришел издалека, и мне нужно немедленно видеть вашего мастера. Отомкни дверь и проводи меня к нему. – Видя, что караульщик не торопится исполнить его просьбу, бродяга приблизил лицо к прутьям и раздраженно добавил: – Во имя Света и Единства!

Стражник кивнул и загремел засовами:

– Во имя Света и Единства я впущу тебя. Но чтобы повидаться с мастером Урогалем, тебе придется изложить свое дело одному из его секретарей. – Он пропустил оборванца, превышавшего его ростом на целую голову, в калитку и тщательно запер ее. – Следуй за мной.

Миновав узкий мощеный двор, бродяга, получив в караульной нового провожатого, проследовал через множество запутанных коридоров, вышел во внутренний дворик, поднялся по лестнице и очутился в просторной комнате, где за большим столом сидел худощавый молодой человек с рано наметившейся лысиной. Без лишних слов оборванец снял с груди засаленную ладанку, развязал ее и извлек на свет маленькую серебряную звездочку, в центре которой было вытиснено изображение петуха.

– С докладом к мастеру? – поинтересовался молодой человек, отодвигая лежавшие перед ним свитки, и, получив утвердительный ответ, отослал прежнего провожатого и повлек странного посетителя по очередному лабиринту коридоров. Оставив его в крохотной каморке, освещенной огарком свечи, секретарь скрылся за одной из трех дверей, велев обождать. Вернулся он не слишком быстро и из другой двери. Расплываясь в улыбке, радостно сообщил:

– Мастер Урогаль готов принять вас, – и, распахнув третью дверь, вдвое более узкую, чем остальные, отступил, пропуская бродягу вперед.

Переступив порог комнаты, человек со шрамом прищурил оставшийся глаз и, яростно ворча, замотал головой. Противоположная стена высокой комнаты, украшенной зеркалами и яркими коврами, была стеклянной, и солнечные лучи пронизывали ее насквозь. Свет, показавшийся бродяге после темных коридоров нестерпимо ярким, на самом деле таковым не был – стеклянную стену занавешивала тончайшая кружевная ткань.

Оборванец, все еще щурясь, сделал шаг вперед, и тут же из-за зеркальной ширмы, которую он принял за часть стены, выступил очень толстый мужчина с круглыми, спелыми щеками и улыбчивым ртом.

– Мастер Урогаль, вот человек, предъявивший звезду доверия и пожелавший вас видеть.

– Подмастерье третьего цикла Заруг, – отрекомендовался высокий оборванец и особым образом сложил пальцы левой руки.

– Рад видеть тебя, Заруг. Ты можешь говорить при Лолисе, он тоже посвященный третьего цикла, – ласково приветствовал его Урогаль.

– Я прибыл из Исфатеи, по поручению мастера Донгама, – начал Заруг и внезапно закашлялся. Шрам на его губах треснул, и по краям струпа выступили бусинки крови.

– Лолис, подай брату вина, – обратился Урогаль к секретарю и снова обернулся к посетителю: – Твой караван подвергся нападению? Вполне ли ты здоров, не вызвать ли лекаря?

Заруг принял тяжелый серебряный кубок и, сделав большой глоток, прокаркал:

– Нет. У меня не было каравана. Я шел пешком через Чиларские топи. – Он еще раз глотнул из кубка.

– Ай-ай-ай! – всплеснул пухлыми ручками Урогаль. – И о чем только вы там в Исфатее думаете? Ну кому же придет в голову посылать гонца через Чиларские топи? Может быть, все-таки позвать лекаря? – На лице его появилась участливая улыбка.

– Я буду просить у вас не только лекаря, но и ванну, цирюльника, портного, много еды, вина и мягкую постель. Но это после. После того как мы закончим с делами, – прохрипел Заруг. – Потом я представлю вам доклад по всей форме, а пока главное. Северянин, некто Мгал, похитил из родового храма Амаргеев кристалл Калиместиара и Жезл Силы. Он удрал с ними из Исфатеи и отправился в ваш город через Чиларские топи. Я с отрядом последовал за ним, но потерял своих людей в схватке со скарусами. Они перебили мой отряд, использовав Жезл Силы, которым каким-то образом завладели. Мгал и двое его товарищей, один из которых чернокожий, сумели пройти через топи и приближаются к Чилару. Я видел их на берегу Гатианы три дня назад.

– Та-ак… – Лицо мастера Урогаля сделалось серьезным, полные губы сжались в узкую полоску. – Вот, значит, где хранился седьмой ключ от сокровищницы Маронды. Любопытно. Что у тебя с глазом?

– Я лишился его, сражаясь с мечезубом, – сухо ответил Заруг и продолжал как ни в чем не бывало: – Этих троих, северянина во всяком случае, надо схватить, едва они появятся в Чиларе. Кристалл должен принадлежать Белым Братьям. Чтобы вашим людям было легче опознать похитителя, я нарисую его портрет. Не беспокойтесь, правая рука ранена не так уж сильно. – Заруг криво улыбнулся, поймав недоверчивый взгляд Лолиса. – Медлить нельзя, через день, а может, уже сегодня вечером северянин и его спутники подойдут к городу.