Корсары Балтики - Морозов Дмитрий Витальевич. Страница 49
— А я каков молодец? — спросил гоблин, демонстрируя рубаху и широченные штаны, собранные на голенях пестрыми обмотками, уходящими в крепкие башмаки. — Чистая и конкретная реконструкция на Иванушку-дурачка… вторая половина шестнадцатого века.
— По-моему, — мстительно заметила Дрель, — тебе идет. Носил бы всегда такое — на личном фронте проблем бы поубавилось.
— Ладно, меня Бледный Король заслал — пора идти. Скоро целый царь всея Руси появится, надо не пропустить такое шоу.
— Уже бегу, — Дрель с сожалением посмотрела на остатки помады, но, выполняя наказ ангмарца, не притронулась к косметике.
Они вылетели из терема и догнали группу судовой рати Карстена Роде, шумной толпой валившую к воротам Сам датчанин ехал впереди на присланном Басмановым коне, о чем-то беседуя с расфуфыренным в пух и прах Соболевским.
Бледный Король без своей обычной рогатой короны смотрелся довольно странно и непривычно, словно назгул вдруг предал идеалы Тьмы и решил закосить под человека.
В своем обычном наряде, разве что помыв и вычистив его, по случаю визита Ивана Васильевича, оказались только ирландцы.
— Ирландия, — заметил по этому поводу Шон, — законодательница мод.
Действительно, время от времени мимо ирландских реконструкторов проходили в точности так же одетые парни и взрослые мужчины.
На берегу пришельцы из будущего обжились на удивление быстро и без особых эксцессов. Относились к ним «местные» с ничуть не большей настороженностью, чем к команде когга датчанина, принимая за таких же иноземцев.
Бледный Король даже придумал по этому поводу слезную байку про какую-то испанскую деревню, покрестившуюся по православному обряду и через это жестоко притесняемую маврами Эту историю он обожал рассказывать всем и каждому, от своих до чужих. Особенно пришлась она по вкусу бабам с ярмарочных торговых рядов.
— Вот мы и собираемся когда-нибудь вернуться на родину, — проникновенно вещал назгул, хрустя солеными огурцами и заедая их медом, — Выбить мусульман… в смысле — агарян с родного хутора и зажить как люди.
Если обнаглевшему ангмарскому оборотню удавалось хлебнуть где-нибудь пива или меда, то он еще и начинал петь, ужасно фальшивя, но неизменно вышибая слезу из слушателей.
Портил «туристический отдых» Карстен Роде, вознамерившийся в кратчайшие сроки сделать из ребят настоящих морских волков.
Лойма что ни день выходила на реку, маневрировала, сцеплялась с коггом крючьями, ставила и снимала парус. Все это вызывало пока еще глухой ропот, сулящий форменную бурю в будущем.
Известие о нежданном визите царя весь Иванго-род, кроме команды «Федора Крюггера», встретил с огромным энтузиазмом.
— Первомайская демонстрация получится, — сказал Шон.
— Ничего из-за стрелецких шапок не увидим, — добавила Дрель.
— И все-таки мы пойдем, — докончил за всех и подвел черту под дискуссией бледный Король. — Иначе точно каменьями забьют. Издаю новый указ — всем озаботиться костюмами. С Карстеном я поговорю — учебное плавание на один день отменит.
— Хоть какая-то польза, — промямлил гоблин, давеча свалившийся за борт и простывший в студеной наровской водице. — Я бы на папу Сау пошел смотреть. А какой-то Иван, пусть и Грозный…
— Шепотом, — погрозил ему пальцем назгул. — Шепотом высказывай свои неблагонадежные мнения, гоблинское отродье.
— Да, — завел обычную для своей «породы» шарманку ролевик. — Я быдло. Нет у нас аристократии, нет — и не надо! Мы — гоблины, природные демократы. Никаких царей, лордов, сэров и прочего ливера.
— И даже ты, природный демократ, сейчас закроешь свое хайло и пойдешь рукоплескать царю-батюшке.
— Есть, — отдал гоблин честь на американский манер и отправился шить себе «выходной костюм».
…Толпа бурлила и ликовала, в лучших традициях Советского Союза. На перекрестках стояли кучки вооруженных «солдат правопорядка», со знакомым скучающе-бдительным выражением на физиономиях. Было все, что положено — пробки из телег и коней, зажигательные речи непонятных личностей, сладости на лотках, подвыпившие люди неясного возраста, целовавшиеся шумно и громко, с патриотическими речами на устах и слезами в глазах..
Сам царь, восседавший на троне, водруженном вместо спешно разобранной потешной крепостицы, разочаровал многих.
— Он маленький, — пищала Дрель.
— Он не маленький, — наставлял ее Шон. — Он далеко.
— Скажите, почему он вовсе не похож на артиста Яковлева, — разорялась эльфийка.
— Чтобы враги не догадались, — терпеливо разъяснял ирландец.
— О чем?
— Чтобы ни о чем не догадались.
— Скучно…
Была джигитовка, стрельба, танцы и стеношный кулачный бой — любимая царем забава. Черный Хоббит даже сходил в ней поучаствовать. Вернулся с бланшем под глазом, в разорванной рубахе и очень довольный.
— Экзотика, — вздохнул он. — Прямо душа поет!
Под вечер все организованно вернулись назад, с каковым событием их и поздравил Бледный Король.
— Это прогресс в нашем маленьком коллективе, — сказал он прочувственно. — Никто не попал в ментовку и вытрезвитель, сиречь в острог и… опять в острог. Значит, мы стали организованной силой.
— Почему не бывает организованного бессилия, — спросила подружка Дрели.
— Не в Индии, дамочка, — сказал кто-то из гоблинов.
— По причине сегодняшнего парада и вашего хорошего поведения, — сказал назгул, — выражаю благодарность от лица службы и лично товарища Карсте — на Роде.
— А посущественнее чего нету? — с ленцой спросил битый в стенке Хоббит.
— А посущественнее — бочка вина!
В этот раз ангмарец сорвал аплодисменты.
— Веселого мало, — заметил Шон, налив себе вина во фляжку и примостившись на ступеньках игрушечного, какого-то очень не настоящего терема.
— А что такое? — спросил довольный жизнью Хоббит. — Из всех искусств для нас важнейшим являются кино, вино и домино. Кстати, я вырезал кости из деревяшки, проявив способность к народным ремеслам и смекалку. Сразимся?
— Война будет, — сказал печально Шон. — Не до домина.
— С чего ты взял?
— А ты в календарь загляни, у Майки или у Дрели остался. Совместишь со здешними датами и школьной программой…
— Вы опять про свою Ливонскую войну, мальчики, — девушка по кличке Майка присела рядом с Шоном. — Давайте лучше о бабах.
— Я знаю, что она должна вот-вот начаться, —
Хоббит шумно отхлебнул вино из рога и скривился. — Надо срочно принять Грузию или Молдавию в состав России. О чем это я… Начнется, не начнется — тянут кота за хвост…
— После такого шоу, — сказал Шон, медленно, но верно впадающий в мрачное ирландское национальное пьянство, — она может начаться хоть завтра.
— Вообще-то, — согласилась Галадриэль, — Шон прав. Вся эта первомайская демонстрация напоминала банальную идеологическую накачку.
— А я только научился обмотки правильно мотать, — печально заметил Филька. — Придется опять верные кирзачи вынимать из рюкзака.
— Для нас война в любом случае начнется очень скоро, — подошел ангмарец, водрузивший все же свою корону, причем не снимая «маскировочного костюма», отчего назгул сделался похожим на уходящего на пенсию сатира. — Карстен Роде собирается выходить в море.
— Кстати, пора определиться, — сказала Майка. — Кто будет ходить в плавание, а кто дома кашеварить.
— А чем вахтовый метод плох? — спросил Килька.
— Скорее подойдет комбинированный, — заметил ангмарец. — Та же самая Дрель наотрез отказывается убивать не знакомых ей лично немцев. Она — в Ивангороде, Майка тоже…
— Нет, я от здешней тоски и сидения за рогатками сделалась агрессивной, — сказала Майка, — и обуянной идеей убийства всех немцев и шведов на свете. Я лучница эльфийская, или где?
— Ты станешь стрелять? Убивать и калечить? Рискуя быть искалеченной или убитой самой?