Телохранитель для мессии - Морозова Юлия. Страница 44

– На улицу. – И торопливо добавила: – Быстро!

Свежий воздух хлынул в помещение, выветривая вонь бальзамирующего масла и ударяя в опьяненную голову. В нетерпении я шагнула за порог.

– Валериус! – Мой зовущий голос был столь же приторен, как и запах, которым провонял мертвяк.

Тот поторопился прийти на зов. Он не спешил нападать, давая мне возможность увидеть его во всей красе.

Не вампир – сплошное разочарование! Худенький, казавшийся просто тощим в черном камзоле, болтавшемся на узких плечах. Ножки в сапогах с широкими голенищами – как карандаши в стакане. Не выше метра шестидесяти. Зачесанные назад русые волосы открывали оттопыренные уши, клыки надежно прятались за плотно сжатыми, тонкими губами, выцветшие глаза навыкате пытались изобразить гипнотизирующий взгляд. Безуспешно. Он осторожно положил отрубленную руку на землю перед собой, не спуская с меня глаз. Правый обрубок беспомощно дергался в направлении недостающей части.

– Вовчик, забери у Валериуса руку. Нам сгодится, если уж ему она недорога.

Зомби отправился выполнять отданный насмешливым голосом приказ. Его не удалось привести в исполнение по объективным причинам: Вовчик, перелетев через два надгробия, впечатался в третье, рядом с которым и свалился мешком с костями. Вампир нахально улыбнулся, продемонстрировав внушающие уважение клыки. Я покрепче перехватила рукоять Неотразимой обеими руками. Но кровопийца остался на месте, не делая никаких угрожающих движений.

Я тоже не спешила с нападением, выжидая. Давать противнику преимущество необдуманной атакой – это не то, чему меня учила аалона Валента. Избыток бодрости горячил кровь, но не настолько, чтобы безрассудно кинуться в бой.

– Позвольте предложить сделку, госпожа, – нарушил настороженное молчание вампир, неудачно попытавшись изобразить одной рукой умиротворяющий жест.

– Мне будет не хватать моей крови в венах, знаешь ли. – Я усмехнулась. – Вряд ли ты способен предложить что-то, способное заменить ее потерю.

– Вечная жизнь?

Я расхохоталась ему в лицо:

– Поищи другую идиотку на такую вечность!

Взбодрившийся было вампир погрустнел. Но у него, как оказалось, действительно имелось то, что меня заинтересовало.

– А госпожа не любопытствует, как можно выбраться из города?

Пальцы сжали рукоять меча до боли в суставах. Выбраться из города! Это было практически единственное, что меня интересовало в данный момент.

– С чего ты взял, что меня это занимает? – Я деревянно пожала плечами. – Может, я решила здесь поселиться – такое дивное, тихое кладбище!

Преувеличенно бодрый голос даже мне резал фальшью слух, что уж говорить о чутком вампире. Клыкастая улыбка стала просто неприлично широкой.

– Не в том ли чудесном склепе? – ехидно поинтересовался он.

Я открыла рот, чтобы подтвердить собственное желание, и тут же захлопнула, сообразив, в каком качестве хочет меня туда поселить этот надоедливый тип.

Его глаза поймали мой угрюмый взгляд. И мир вокруг преобразился – из депрессивно черного трансформируясь в уютно желтый.

…Солнечный свет красит деревянную поверхность кухонных шкафчиков в цвет теплого липового меда. Бабуля, сидя за столом, целеустремленно разделывает селедку для моего любимого салата. Спина по-королевски выпрямлена, пальцы работают ножом, как скальпелем, с хирургической точностью отделяя мясо от костей. Голова, не склоняющаяся под тяжелым узлом седых волос, поворачивается ко мне.

– Аурелия, – строгий Бабулин голос всегда теплеет, когда произносит мое имя, – закатай мне рукава, солнышко. Как бы не запачкать.

Не успела я положить нож, которым чистила картошку, как на кухню вваливается разудалый зомби-сантехник.

– Госпоже потребна моя помощь? – Звук, оставляемый проводимым по стеклу пенопластом, приятнее его скрипящего голоса.

Обнаглели в ЖЭКе! Уже мертвяков в сантехники не гнушаются брать. А чем прикажете с ним расплачиваться?! Вряд ли он возьмет традиционную пол-литру…

Окружающее стремительно выцветало, устало возвращая себе привычный окрас. Нет кухни – она осталась в моем мире, нет Бабули – она уже давно на кладбище, далеко не таком роскошном. И только мертвяк остался прежним.

Глаза вампира перестали быть блеклыми – предвкушение крови залило их красным. Язык голодно мелькал между ощеренными зубами.

«Проголодался, бедненький!» Сейчас накормлю. Надеюсь, ему нравится острое.

– Иди же ко мне, девочка, – еще раз позвал он.

Иду, мальчик.

В шаге от нежити Неотразимая взвилась в воздух. Скупое, почти без замаха, рассчитанное до миллиметра движение отозвалось резкой болью в кисти. Я выполнила обещанное. Лопоухая голова скатилась как созревший кочан капусты. Туловище сырым тестом упало следом. Останки стремительно мумифицировались – время забирало отпущенное им в кредит. Обезглавленное тело не вызывало у меня никаких чувств – их просто не осталось после ночи, проведенной в такой странной компании.

– Да ты, дружок, у нас совсем молоденький! – Острие Неотразимой гадливо поддело ссохшуюся мумию, переворачивая ее на спину.

Десяточек едва стукнул. Согласно все тому же справочнику о посмертии, вампиры постарше рассыпаются на косточки, а после пары-тройки сотен лет нежизни – вообще прахом. А у этого еще и кожа сохранилась!

Зомби не подходил ко мне ближе чем на три шага, словно чувствуя неприятие. Я задумчиво посмотрела сначала на него, затем на труп перед собой и попросила:

– Вовчик, убери здесь, пожалуйста.

Он трудолюбиво скатил в кучу разобранного на запчасти Валериуса, сгреб это в охапку и беспомощно уставился на меня.

– В склеп неси. – Я злорадно улыбнулась, представив «радость» Самота при его следующем посещении последнего пристанища.

«Зачем пустовать такому замечательному постаменту». Угу.

Мертвяк споро вернулся. В нетерпении переминаясь на месте, он обеспокоенно посматривал на восток, где темно-синий край небосвода собирался вылинять в светло-серый.

– Пора?

Вовчик кивнул, клацнув челюстью.

– Иди уж, – свеликодушничала я. – Все равно больше ничем не поможешь. Буду теперь сама соображать, как выбраться из города…

Я не знала, что еще сказать. Благодарить его бесполезно – не оценит, просить молчать о нашей встрече бессмысленно – мертвые не могут врать (радовало одно – для того чтобы узнать от них правду, нужно задавать правильные вопросы).

– Прощай, – неслышно слетело с моих губ.

– Порт, – скрипнул зомби в ответ и, не мудрствуя, потопал прямо к парадным воротам.

Неотразимая упряталась в ножны: руки устали держать тяжелый меч. Мой взгляд проследил неторопливый путь Вовчика к выходу с кладбища, прежде чем подняться вверх. Небо светлело на полутон с каждой минутой. Я посмотрела на запястье – руна выцветала синхронно с небосводом. Позаимствованная бодрость подходила к своему логическому завершению, привычно сменяясь усталостью и сдавливающей виски головной болью. Вскоре район, просыпающийся всегда прежде спальных, оживет. Закопошатся рабочие на складах, нагружая паромы к утреннему отбытию.

Порт.

Глава 15

Пристань, огороженная шестью Башнями Направления, была полна шумным, спешащим народом, что совсем не удивляло. Каждый день в этом порту отправляли и принимали паромы из пяти городов Империи (трех крупных и двух помельче). Для этого между столицей и аналогичными Башнями, выстроенными в пунктах назначения более четырех веков назад, Мастера Стихийной магии натянули заклятия Направления, воздействующие на баржи-паромы. Если возникала потребность, скажем, сплавать в деревню Большие Бодуны, то уже приходилось воспользоваться более традиционными способами или заплатить тому же магу-погоднику за одноразовое заклятие.

Не очень далеко, где берег круто изгибался, виднелся причал для небольших элегантных судов. Такая близость к плебейскому порту обусловливалась Башнями. Штатный маг – это одно, а существенная экономия при использовании доступных ресурсов – совсем другое. Легкие, изящные шхуны покачивались на волнах, презрительно контрастируя с неповоротливой баржей, которая собиралась пуститься в путь. Поганки, плавающие почти возле берега, старались держаться поближе к аристократическим судам и подальше от босоногих мальчишек, имеющих полные карманы камешков, которыми они норовили запустить в птиц, соревнуясь между собой в точности. Стражник, опасавшийся порчи вверенного ему имущества, гнал наглецов от охраняемого объекта.