Черный вечер (сборник) - Моррелл Дэвид. Страница 18
— Попробуйте университет, — посоветовал я, — или студенческий совет.
Интуиция не подвела: доктор Кемпбелл был штатным психотерапевтом местного университета. По субботам он не работал, по домашнему телефону ответила какая-то женщина: мистер Кемпбелл вернется во второй половине дня.
Поговорить с ним я смог лишь в четыре.
— У вас есть пациентка по имени Саманта Перри...
— Да, была до недавнего прошлого.
— Видите ли, Саманта поехала ко мне, в Айову... Я боюсь.
— Думаю, вам не стоит беспокоиться.
— Считаете, она не представляет никакой опасности?
— Ну, чисто теоретически...
— Тогда скажите, как с ней себя вести? Вы же ее лечите, значит, знаете, что следует делать, а что — нет.
— Мистер Инграм, она к вам не приедет. В День благодарения Саманта Перри умерла от передозировки снотворного. Нам известно даже точное время — час ночи.
Перед глазами потемнело. Чтобы не упасть, я схватился за кухонный стол.
— Это невозможно!
— Я сам выезжал на опознание.
— Сэм звонила мне той ночью!
— В котором часу?
— В Айове было три утра.
— Значит, в Калифорнии — час... Получается, лекарство она приняла до или сразу же после того. Никакой записки не оставила.
— Она не рассказывала...
— Не то слово, только о вас и говорила. Мисс Перри была патологически к вам привязана. Бедная девушка вбила себе в голову, что слышит ваш голос.
— Так у нее была паранойя?
— Мистер Инграм, я и так слишком много вам рассказал. Саманта мертва, но врачебную тайну я нарушать не хочу.
— А если она жива?
— Что, простите?
— Если девушка умерла в четверг, то как она могла позвонить мне в пятницу?
Доктор Кемпбелл ответил не сразу:
— Мистер Инграм, вы расстроены и не понимаете, что говорите. Наверное, просто даты путаете...
— Да поймите вы, в пятницу ночью Сэм позвонила снова!
— Послушайте, мисс Перри умерла в четверг. Вас либо разыгрывают, либо...
— Что — либо? — От волнения я чуть не выронил трубку. — Либо у меня галлюцинации?
— Мистер Инграм, вам нужно успокоиться...
Я повесил трубку. Не может быть, я ведь слышал ее голос!
Ночью кошмар повторился. Сэм позвонила в три часа ночи из Солт-Лейк-Сити. Когда я передал трубку Джин, она услышала только длинные гудки.
— Но ведь чертов телефон звонил! — волновался я.
— Наверное, сбой на станции... Чак, я правда никого не слышала.
Воскресенье, три часа ночи. Шайенн, штат Вайоминг. Саманта приближается... Как это возможно, если она мертва?
Университет выписывает студенческие газеты всех пятидесяти штатов, и в понедельник с утра мы с Джин поехали в библиотеку. К счастью, они уже получили пятничный выпуск газеты из Беркли. Я в отчаянии листал страницы. Вот она, крошечная заметка. «Несчастный случай в женском общежитии. Саманта Перри...» О подробностях тактично умалчивалось.
— Ну, теперь веришь, что она мертва? — спросила жена, когда мы вышли на стоянку.
— Тогда почему я слышу ее голос? Неужели схожу с ума?
— Ты чувствуешь себя виноватым, думаешь, что она умерла из-за тебя. Вот воображение и разыгралось.
— Ты ведь тоже слышала, как звонит телефон!
— Да, правда... И объяснений у меня нет... Если проблема в аппарате, мы его починим и сменим номер.
Мне стало легче. Вернувшись домой, я выпил две рюмки коньяку и смог заснуть.
Ночью, в три часа, телефон зазвонил снова. Пусть Джин ответит! Длинные гудки... Выхватив трубку, я услышал голос Сэм:
— Я уже близко... В Омахе... Спешу к тебе, любимый...
— Этого номера нет в справочнике!
— Ты сам мне его дал... Твоя жена пытается нас разлучить! Я ей покажу! Дорогой, скоро мы будем вместе...
Я закричал так, что Джин испуганно отшатнулась.
— Сэм, остановись! Я говорил с доктором Кемпбеллом...
— Нет... Он не посмеет нарушить врачебную тайну!
— Он сказал, что ты мертва!
— Я не могла без тебя жить. Скоро мы будем вместе!
От моих криков проснулись девочки. Я начал биться в истерике, и Джин пришлось вызвать «Скорую». Два укола — и я провалился в беспамятство.
От Омахи до нас примерно день пути. Во вторник Джин навестила меня в больнице.
— Как ты себя чувствуешь? — холодно спросила она, глядя на длинные рукава смирительной рубашки.
— Пообещай мне кое-что, ладно? Считай меня сумасшедшим, только, ради бога, сделай, как я прошу! Возьми девочек и уезжай из города. Сегодня в три часа ночи Саманта придет к нам домой.
В глазах жены светилась жалость.
— Обещай мне!
Джин медленно кивнула.
— Может, в дом Сэм и не сунется, — продолжал я. — Похоже, она в курсе последних событий и даже знает, что я в больнице. А что, если сюда придет? Нужно что-то придумать...
В голубых глазах жены заблестели слезы.
— Чак...
— Обязательно проверю, уехали вы или нет... Пожалуйста, не заставляй меня волноваться еще сильнее!
— Все сделаю так, как ты сказал. Возьму Сьюзен с Ребеккой, и мы где-нибудь спрячемся.
— Я тебя люблю...
Джин зарыдала.
— Как мы потом друг друга отыщем?
— Если выживу, пошлю тебе весточку.
— Как?
— Оставлю записку в деканате у секретаря.
Джин поцеловала меня в щеку, абсолютно уверенная, что я сошел с ума.
Из больницы я выбрался вскоре после наступления темноты. Джин и девочки уехали. Взяв спортивную машину, я покатил по скоростной магистрали.
Отель на окраине Чикаго, три утра. Сэм звонила из Айова-Сити. Она опять слышала мой голос. Якобы я сам сказал ей, что уезжаю из города. «Почему ты убегаешь?» — рыдала она.
Выехав из Чикаго в полночь, я без остановок гнал до самой Пенсильвании и в час ночи зарегистрировался в одном из отелей Джонстауна. Заснуть никак не удавалось, в голову лезли всякие мысли. Прошлой ночью Сэм повторяла: «Скоро мы будем вместе, навсегда!»
На туалетном столике лежит ручка и небольшой блокнот.
Три часа утра! Боже, сделай так, чтобы я дожил до рассвета!
Четыре утра. Саманта не позвонила. Неужели все в порядке? Не отрываясь, смотрю на телефон. Я ведь на востоке, в Пенсильвании. Другой часовой пояс. С Калифорнией три часа разницы, так что, когда в Айова-Сити три, в Джонстауне уже четыре.
Все, время!
Что-то здесь не так...
Боже милостивый, звонят не по телефону, а в дверь...
Гроза
«The Storm» 1984
Во вступительной статье к «Всегда я слышу за спиной» я писал, что в бескрайних просторах Среднего Запада есть что-то внушающее благоговейный страх. Настоящую грозу я впервые увидел в Пенсильвании, а перебравшись в Айову, понял, что местные грозы еще страшнее пенсильванских. Когда в Айове по радио объявляют грозу, местные жители вздрагивают. Представьте себе зеленеющее небо и ветер, сметающий все на своем пути. За один летний вечер молния трижды ударяла в мой дом. В три часа ночи, прислушиваясь к дикому завыванию ветра за окном, я решил написать этот рассказ, впоследствии вошедший в сборник лучших произведений в стиле фэнтези 1984 года.
Первой ее увидела Гейл, когда вышла из мотеля на стоянку, где наш восьмилетний сын Джефф и я складывали багаж в машину. Точнее, я укладывал, а он руководил: «Этот рюкзак лучше оставить в салоне, а тот чемодан убрать в багажник». Потрепав Джеффа по русой макушке, я горячо заверил сына, что прекрасно справлюсь и без его советов.
Второе августа, четверг, восемь утра. Когда мы уезжали, столбик термометра в отеле поднялся до тридцати пяти градусов, и это при почти стопроцентной влажности! Складывать сумки в машину не бог весть как тяжело, а я потом обливаюсь. Эх, нужно было вместо джинсов шорты надеть! В безоблачном небе раскаленный солнечный диск. Ни дуновения, ни ветерка. Похоже, скоро настанет день, когда внедорожник с кондиционером из роскоши превратится в единственно возможное средство передвижения.