Черный вечер (сборник) - Моррелл Дэвид. Страница 29
— Ребята, вы что, шутите? — задумчиво почесал затылок Хейз.
— Нет, мы стремимся играть в команде! — пылко возразил мой приятель.
— Тогда вам известны правила: в команду принимают тех, у кого средний балл не менее четырех.
— Мы исправимся, обещаем! Вот увидите: к концу сентября ни одной тройки не останется!
— Хватит сказки рассказывать: таких лоботрясов, как вы двое, во всей школе не сыскать.
— Все изменится, только дайте шанс! — молил Джо. Ба, да этот парень умеет упрашивать!
— А как быть с физической подготовкой и ростом?
— У меня метр восемьдесят, а Дэнни еще на пару сантиметров выше.
— Сможете работать наравне с остальными? Вон, посмотрите на Уэлша, он все лето тренировался.
Высокий поджарый парень бодро подтягивался на турнике. Похоже, у него батарейка вместо сердца!
— Да вы после первой же недели бросите! Зачем тратить свое и чужое время?
— Мы ведь только просим дать нам шанс!
Тренер Хейз равнодушно пожал плечами:
— Шанс, говоришь? Хорошо, но лишь один, как и остальным. Покажите, как умеете работать, причем и на поле, и в классе. Буду лично следить за вашей успеваемостью.
— Спасибо вам, сэр! Именно этого мы и хотели!
— От своих игроков я требую стопроцентной отдачи! Слышали, не девяносто и не девяносто пять процентов, а сто! Если хоть раз замечу, что халтурите, клянусь, пожалеете, что сегодня ко мне пришли!
— Сто процентов, сэр!
— А ты, Дэнни, никак, язык проглотил?
Я покачал головой, сожалея, что позволил втянуть себя в авантюру.
— Нет, сэр! Буду работать на все сто, сэр!
Это были не сто, а двести процентов страшных мучений. По сравнению с тренировками наши упражнения с гантелями — детский лепет, иначе и не скажешь! Даже те, кто летом побывал в спортивном лагере, справлялись с огромным трудом. Судите сами: два забега на две мили, после которого меня вырвало, затем растяжка и упражнения на гибкость и выносливость.
В воскресенье утром я не смог встать с кровати.
— Нет сил, — позвонив Джо, прохрипел я. — Этот Хейз из меня все дерьмо вышиб!
— Дэнни, что за разговоры такие?! — закричала с кухни мама.
— Думаешь, мне легче? Всю ночь приседания снились, а по животу будто стадо слонов бегало.
— Давай не пойдем!
— Ну уж нет! Я слово дал!
— Объясни мне, зачем! Да все прелести Ребекки Хендерсон не стоят таких мучений.
— При чем тут Ребекка Хендерсон? — удивился Джо. — Главное — в команду попасть...
— Но ты говорил...
— Только чтобы тебя заинтересовать! Слушай, Дэнни, это ведь действительно шанс! Возможность выделиться, показать себя, чего-то добиться. Лично мне надоело, что все меня каким-то недоделанным ублюдком считают! А тебе?
— У меня ноги не ходят... — заканючил я.
— Слушай, мы ведь не первый год дружим, правда?
— Ну!
— Мы и читать, и плавать вместе учились, ходили в кино и на хоккей...
— Понял, к чему ты ведешь, только вот...
— Дэнни, пожалуйста, не могу представить, как буду тренироваться один! Не хочу терять твою дружбу! Пойдем вместе, прошу тебя!
Глаза защипало. Так ведут себя девчонки, но кого стесняться? Дэнни мне ближе и дороже брата.
— Хорошо, — проговорил я, — раз это так много для тебя значит...
— Для меня это вопрос жизни и смерти.
— Вот так чудеса! — покачал головой тренер Хейз, увидев нас в зале.
— Мы ведь сказали, что настроены серьезно.
— Руки-ноги небось болят?
— Не то слово...
— Мышцы словно ватные?
— По мне будто паровой каток проехал...
— Ну, по крайней мере, не выпендриваетесь! — криво ухмыльнулся Хейз. — Тяжело бывает всем: и новичкам, и профессионалам. Главное, как бы ни было больно, продолжать работать над собой.
— Мы не подведем вас, сэр!
— Посмотрим... Дэнни, что-то ты опять молчишь! Ладно, всем приготовиться! Двадцать кругов по залу, начинай! А потом вас ждет парочка новых упражнений.
Я едва сдержался, чтобы не застонать.
После первых десяти кругов меня снова тошнило.
В понедельник утром я чувствовал себя ужасно: казалось, болит каждая клеточка тела. Во вторник стало еще хуже, а среду даже вспоминать не хочется. В довершение всего мы перестали сидеть в «Куриных мозгах» и не запирались в моей студии, чтобы послушать новые диски. Времени не оставалось, а сил хватало только на то, чтобы доползти до дома и включить телевизор.
А ведь еще надо было заниматься!
Боже, как мы скучали по жареной картошке и вишневой коле... Но тренер сказал: жирному и сладкому в рационе спортсмена не место. Говядину есть можно, хотя без гарнира, салатам — да, картофельному пюре — нет. Мама чуть с ума не сошла, составляя меню.
Зато в субботу, после первой недели тренировок, стало немного легче. Тело по-прежнему болело, но я чувствовал себя иначе: бодрым и подтянутым, даже думать стало легче.
За первый тест получил высший балл.
Через две недели, в воскресенье, тренер Хейз собрал новичков на отбор. Взволнованные, бледные, мы стояли перед ним, не зная, на что надеяться.
— Фредди, — начал тренер, обращаясь к стоящему рядом со мной парню, — извини, у тебя недостаточно мышечной массы. Приходи на следующий год, а пока попробуй легкую атлетику, если хочешь, замолвлю словечко. — Хейз взглянул на другого: — Пит, из тебя выйдет неплохой нападающий. Гарри, можешь стоять на воротах.
И так далее, и тому подобное, пока не остались мы с Джо.
— Ну, вы двое — самые жуткие лодыри во всей школе, — ухмыльнулся тренер. Я чувствовал, как дрожит стоящий рядом Джо. — И все же я решил вас принять.
Мой приятель вздохнул с облегчением:
— Слава богу!
— Нас приняли! — ликовал Джо. — Поверить не могу, мы в команде!
— Никогда в жизни так не старался...
— И не зря, нас приняли!
— Слушай, я твой должник. Если бы не ты, не видать мне футбола.
— Все в порядке.
— Нет, серьезно, если бы не ты...
— Если честно, я сам несколько раз чуть не бросил, — признался Джо.
Что-то не верится, учитывая, с каким пылом он тренировался.
— Ладно, мне пора, мама, наверное, заждалась с ужином.
— Моя тоже. Не забудь, завтра встречаемся на полчаса раньше, чтобы подготовиться к тесту по биологии.
— Ладно, хорошо, — уже без энтузиазма добавил я.
— Теперь начинается самое трудное, — словно прочитав мои мысли, проговорил Джо.
Он оказался прав.
До проб мы занимались общей физической подготовкой, а мяч гоняли лишь ради развлечения. Сейчас наступило время настоящей игры.
— Запомните расстановку игроков в этом матче. — Тренер Хейз ткнул указкой в пришпиленный к доске плакат. — Будем пробовать разную тактику, разбираться в психологии, учиться морально воздействовать на соперника. Мальчики, хочу, чтобы вы проводили друг с другом как можно больше времени. Ходите в кино, бары, библиотеки, куда хотите, только научитесь понимать друг друга с полужеста. Понимание — главный секрет любой команды, и нашей в том числе.
У тренера Хейза был еще один секрет, но его я узнал лишь через две недели, когда состоялся первый матч. А пока нагрузки росли день ото дня. Оказывается, американский футбол — это тяжкий труд, особенно когда проигрываешь одни и те же комбинации несколько часов подряд. Однажды я раз пятнадцать вводил мяч в игру, чуть руку не вывихнул.
Мы с Джо старались вовсю, и, похоже, тренер был доволен нами больше, чем хотел показать. Попробовав нас в разных позициях, он наконец поставил меня квотербеком, а Джо — принимающим.
— Вы, ребята, одинаково мыслите, это здорово и обязательно нужно использовать.
Здорово-то здорово, однако, к примеру, о Ребекке Хендерсон даже вспомнить было некогда. Какая Ребекка? Главное — школа, футбол и то, что говорит тренер Хейз.
Пятница, половина шестого вечера, мы в раздевалке, готовимся к первому матчу. Джо бледен как мел, я страшно нервничаю, другие ребята тоже, а тренер Хейз, вместо того чтобы нас подбодрить, расписывает, как здорово играют соперники.