Нежданная любовь - Мортимер Кэрол. Страница 8

Да, она, конечно, хотела, когда будет к этому готова, обсудить с ним как с компаньоном финансовое положение их компании. Сейчас же она уязвлена и расстроена, и ей очень трудно говорить о делах.

— Раз так, я тоже хочу тебя видеть. — Его нисколько не смутило, что его реплика осталась без ответа.

— Да? — устало спросила она.

— Да. Почему бы тебе, Кассандра, не зайти в комнату и не закрыть за собой дверь? — Он говорил тихо, не поднимаясь с дивана. — То, что я хочу тебе сказать — личное. Очень личное, — мягко повторил он.

Кассандра вдруг представила себе паука, плетущего паутину для ничего не подозревающей мухи. Но она все же кое-что подозревала. Да и Джонас предупредил ее неделю назад. Да, положение незавидное. Он же для достижения поставленной цели будет пользоваться любыми средствами.

Однако никогда она сама бы не догадалась, что на самом деле он от нее хотел!

Глава 4

Кассандра испуганно смотрела на него.

— Что ты сказал? Повтори, пожалуйста. Она не сразу поняла смысл сказанного, не могла, просто не могла поверить своим ушам. Ее реакция позабавила Джонаса.

— Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, — спокойно повторил он.

Действительно, в первый раз он сказал то же самое. Но зачем ему это надо? С самого начала как женщина она для него не существовала. Он презирал ее как жену столь нелюбимого им брата. Просто невозможно представить их мужем и женой. И тем не менее он сказал именно это. Он просил стать его женой.

Слава Богу, она закрыла дверь в гостиную. Если бы сейчас вошла ни о чем не подозревающая Джин и услышала эту фразу Джонаса? Или еще хуже: могла спуститься Бетони выпить воды, что иногда случалось среди ночи. Кассандра хмуро посмотрела на Джонаса, стараясь по выражению его лица догадаться, о чем он думает. Но, как и следовало ожидать, оно ничего не выражало. Он привык держать свои чувства втайне от людей. В угольно-черных глазах лишь пренебрежение и вопрос. И больше ничего.

Происходившее было похоже на дурной сон. Но она видела перед собой Джонаса, спокойно и вопросительно смотревшего на нее. Увы, это был не сон, о котором, проснувшись, можно забыть.

Она глубоко вздохнула и крепко сжала руки, чтобы Джонас не заметил охватившей ее дрожи. Без сомнения, он прекрасно понимал, какое впечатление произвели его слова.

— Зачем? — наконец удалось ей выдавить из себя.

— Ах, Кассандра. — Он улыбался, видя ее удивление. — Я думаю, что ты не станешь расстраивать меня.

Она нахмурилась еще сильнее. В чем все-таки дело? Может быть, перелет из Америки в Англию его сильно утомил, и потому он несет такую чушь? Но тут она вспомнила, как свежо он выглядел по приезде. Но он заснул. Может быть…

— Только не надо театральных восклицаний: «Ах, Джонас, это так неожиданно!» — Он явно насмехался над ней. — Или «Ах, Джонас, ты не можешь быть заботливым мужем!»

Но это действительно было неожиданно. И конечно, он не может быть заботливым мужем.

— Еще раз тебя спрашиваю, Джонас, зачем? — Он поднялся, и она непроизвольно отступила назад. Он насмешливо поднял брови, и краска еще сильнее выступила у нее на щеках. Джонас по-прежнему улыбался, и эта улыбка лишила ее присутствия духа.

— Потому что, моя дорогая Кассандра…

— Я тебе не «дорогая»! — перебила она наконец разозлившись.

— Ты права. — Усмешка сбежала с его губ. — Но ты будешь моей женой, вот увидишь, — твердо сказал он, заметив, что Кассандра собирается ему возразить. — Ты сделаешь так, как я хочу. К тому же, ты тоже этого хочешь.

Он выглядел очень самоуверенно. По-видимому, сейчас она услышит что-то очень важное.

— Дело в том, Кассандра, — спокойно заговорил он, засунув руки в карманы брюк и медленно покачиваясь на пятках, — тридцати пяти процентов в «Хантер и Кайл», которыми я располагаю, недостаточно, чтобы нормально управлять компанией. — Он с вызовом посмотрел на нее.

Она не поняла и удивленно взглянула на него. Значит, ему нужны ее десять процентов, доставшиеся от отца. Это усилит его влияние в «Хантер и Кайл»! Но если это и в самом деле так, что могла получить она от… Боже, нет! Она едва сдержала стон, поняв, какую сделку он ей предлагает. Да, похоже, дело именно в этом.

— Да, Кассандра. — На сей раз Джонас улыбался дружелюбно. Он больше не собирался ее мучить. В руках у этого человека были все козыри. — Все дело в бухгалтерской проверке, которую я провел в компании. Ведь мы оба знаем, что за счета я обнаружил.

Кассандра судорожно попробовала прикинуть, сколь многое ему известно. Судя по победоносному блеску глаз, ему известно все.

Ее так потрясла кончина отца и внезапная смерть Чарльза, ее собственные дела в ателье шли настолько плохо, что она совершенно не думала о «Хантер и Кайл». Только когда Джонас стал главой компании, она в полной мере осознала, какие неприятности в скором будущем обрушатся на ее семью.

Но проходили дни, недели, а он не говорил никому ни слова о делах. Ей стало казаться, что дела в компании не так уж плохи. Просто Чарльз, рассказывая о них, слишком сгущал краски. Иначе Джонас, безусловно, постарался бы выяснить, как велись дела в «Хантер и Кайл» в последний год жизни обоих компаньонов. Так она считала до начала предыдущей недели, пока Джонас не упомянул о финансовой проверке. Это касалось всей семьи, и Джонас, конечно же, понимал, что любой скандал, связанный с компанией, коснется их всех.

Теперь ему известно, какая часть средств «Хантер и Кайл» вложена в другую компанию и что один из компаньонов пользовался этими деньгами исключительно для своих нужд. В его лице не было ничего похожего на симпатию к ней, и она поняла, что, предлагая эту сделку, он просто хочет вернуть принадлежащие ему деньги, все до последнего пенса. Губы ее пересохли.

— Каким образом это выяснилось? — Она не узнала собственного голоса, так сильно он дрожал. Слезы готовы были брызнуть из глаз.

— Надо сказать, все было проделано очень умно. Прекрасная работа. Путаница на путанице. Никак не мог понять, что к чему. Но недаром же я занимаюсь бизнесом на самом трудном рынке мира — в Нью-Йорке, где деньги значат все и где нет джентльменов.

«Поэтому нельзя обвинять его в том, что он стал таким», — подумала Кассандра.

— Но сейчас я полностью во всем разобрался, — жестко продолжил он. — и могу сказать, что твой отец присвоил деньги из фондов компании и использовал их для собственных нужд.

Кассандра посмотрела на него, и краска снова сбежала с ее лица.

— Да, наверное, не очень приятно выслушивать подобные вещи, — произнес он без тени сочувствия в голосе, — но теперь ты понимаешь, при таких обстоятельствах будет только справедливо, если десять процентов фондов, ранее принадлежавших твоему отцу, вернутся к Хантеру…

— Я тоже Хантер! — резко перебила она. Кассандра никак не могла собраться с мыслями. Джонас холодно на нее посмотрел.

— Если ты выйдешь за меня, это действительно будет так. Но если твоим мужем станет какой-нибудь молокосос, вроде того, что я тут видел, все известное мне в тот же день станет…

— Я тебе еще раз повторяю, мы с Симеоном просто дружим. Между нами никогда не было таких отношений, которые ты имеешь в виду! Мы связаны только работой.

В самом деле, в своей жизни ни к кому она не испытывала романтических чувств, кроме Чарльза, горячо полюбив его пять лет тому назад. И конечно же, у нее не было мужчин за эти десять месяцев после его смерти.

Джонас мрачно кивнул.

— Уверен, нам с тобой тоже еще предстоит «поработать». — Он презрительно фыркнул, давая понять, что конкретно имеет в виду. — Тебе так не кажется? — с вызовом сказал он и быстро подошел к ней. Шесть футов и три дюйма роста, сто восемьдесят фунтов веса. При этом он передвигался с удивительной легкостью, как тигр. По сути он и был хищником, если верить его рассказам про Нью-Йорк.

Она растерялась. Что делать? Нельзя же стоять перед ним, как беззащитный кролик перед удавом, и ждать, пока он ее проглотит. Но было поздно. Джонас обхватил ее руками, словно стальными обручами, прижал к себе и склонил голову, закрывая собой весь свет и оставляя ее в полной темноте. Он коснулся губами ее рта, и это касание пронзило ее подобно удару электрического тока. Она хотела вырваться, но не смогла. Она уже полностью была в его власти. Где-то в глубине души она поняла это еще раньше, когда он сказал: «Ты будешь моей женой».