Крестовый поход на Восток. «Жертвы» Второй мировой - Мухин Юрий Игнатьевич. Страница 40

Пару слов следовало бы сказать и о целях войны, поскольку вся «мировая общественность» уверена, что СССР хотел завоевать Финляндию, да у него не получилось. Эта идея проходит не то что без обсуждения, но и без реальных доказательств. Между тем достаточно посмотреть на карту Финляндии и самому попробовать спланировать войну по ее захвату. Уверен, что даже дурак не полез бы ее захватывать через Карельский перешеек, поскольку именно в этом месте у финнов были в три полосы укрепления «линии Маннергейма». А вот на тысяче километров остальной границы с СССР у финнов ничего не было. Кроме того, по зимнему времени эта местность была проходимой. Наверняка любой, даже дилетант, будет планировать вход войск в Финляндию через незащищенные участки границы и ее расчленение на части, лишение связи со Швецией и выхода к берегам Ботнического залива. Если иметь целью захват Финляндии, по-другому действовать нельзя.

А реально советско-финляндская война 1939—1940 гг. протекала так. По советским довоенным представлениям стрелковая дивизия должна иметь полосу наступления с прорывом обороны в 2,5-3 км., а в обороне – не более 20 км. А на незащищенном участке советско-финской границы от Ладожского озера до Баренцева моря (900 км по прямой) против финских войск было выставлено 9 стрелковых дивизий [222], т. е. на одну советскую дивизию приходилось по 100 км фронта, а это такой фронт, который дивизия и оборонять не может. Поэтому совершенно неудивительно, что части этих дивизий попадали в ходе войны финнам в окружение. Зато на Карельском перешейке против «линии Маннергейма», длиной вместе с озерами в 140 км, действовали (с юга на север) 28, 10, 34, 50, 19, 23,15 и 3-й стрелковые корпуса, 10-й танковый корпус, а также отдельные танковые бригады и части РГК [223], т. е. не менее 30 дивизий.

Из того, как советское командование расположило войска, совершенно очевидно, что оно Финляндию завоевывать и оккупировать не собиралось, целью войны было лишение финнов «линии Маннергейма» – оборонительного пояса, который финны считали неприступным. Без этих укреплений даже финнам должно было стать понятным, что при враждебном отношении к СССР ее не спасут никакие укрепления.

Надо сказать, что с первого раза финны этого намека не поняли, и в 1941 году Финляндия опять начала войну с СССР и союзника себе подобрала на этот раз достойного – Гитлера. В 1941-м, напоминаю, мы просили ее образумиться. Бесполезно. Великая Финляндия от Балтийского до Белого моря не давала финнам спокойно жить, а новая граница по системе Беломоро-Балтийского канала завораживала их, как удав кролика. Маннергейм пишет: «В соответствии с планом военные действия наших войск в следующие месяцы подразделялись на три основные стадии: сначала освобождение Ладожской Карелии, затем возвращение Карельского перешейка, а потом продвижение вглубь территории Восточной Карелии.

Директиву на наступление севернее Ладоги утвердили 28 июня. Наши войска, дислоцировавшиеся примерно на линии между Китее и Иломантси, – они поначалу включали два армейских корпуса (6-й армейский корпус под командованием генерал-майора Талвелы и 7-й армейский корпус под командованием генерал-майора Хэгглунда), куда входило всего пять дивизий, а также „Группу О“ под командованием генерал-майора Ойнонена (кавалерийская бригада, 1-я и 2-я бригады егерей, а также один партизанский батальон) – свели в одно обьединение численностью 100 000 человек, которое назвали Карельской армией. Командовать ею назначили начальника генерального штаба генерал-лейтенанта Хейнрихса; а на его место в генштабе перевели генерал-лейтенанта Ханелля.

В последнем пункте приказа указывали, что конечным рубежом операции будет река Свирь и Онежское озеро.

30 июня отдали приказ…» [224]

Вообще-то финны в данном случае олицетворяют русскую поговорку «битому неймется». Их можно даже зауважать за исключительное упорство – ведь они пытались заглотнуть Карелию на последнем дыхании, так сказать, высунув языки по пояс. «Финляндия постепенно была вынуждена мобилизовать свои подготовленные резервы вплоть до людей в возрасте 45 лет, чего не случалось ни в одной из стран, даже в Германии», – признается Маннергейм [225].

В 1943 г. СССР снова предложил Финляндии мир. В ответ премьер Финляндии заключил с Гитлером личный пакт о том, что не выйдет из войны до полной победы Германии. В 1944 году наши войска пошли вглубь Финляндии, без больших проблем взломав заново отстроенную «линию Маннергейма». Дело запахло жареным. Премьер с его личным обязательством фюреру ушел в отставку, на его место был назначен барон Карл Маннергейм. Он и заключил перемирие. В ходе мирных переговоров Молотов заставил финнов обезоружить немцев на своей территории и обстругал Финляндию со всех сторон. На болота особенно не зарился, взял что получше. Такая тогда у министров иностранный дел СССР выучка была. На севере отобрал область Петсамо с ее запасами никеля, Выборгскую область и прочее. Единственно – вместо; 600 млн. долларов контрибуции в пять лет смилостивился на 300 и в шесть лет.

Ну не глупо ли? Предлагали Финляндии мирно увеличить ее территорию. Так нет – почти шесть лет войны, самое большое военное напряжение, убитые, калеки. Во имя чего? Чтобы Финляндия стала меньше, чем до войны?

А давайте представим, что финны были бы нашими союзниками и бились бы с немцами, скажем, в Норвегии. Они ведь показали себя отличными солдатами, да и Маннергейма царь не без заслуг награждал.

В 1945 году Сталин, невзирая на протесты США и Англии, передал Польше огромные территории Германии. И Черчилль, и Рузвельт считали Польшу недостойной, протестовали и, как сейчас выяснилось, были правы. Сталин ошибался, когда считал, что поляки излечились от подлости. Но если бы Финляндия участвовала в войне на нашей стороне, то не исключено, что Сталина, одновременно с передачей Польше немецких земель, двинул бы на запад и нашу границу Белоруссии, дав Kaлининградской области более надежную опору. Тогда почему не предположить, что он передал бы Финляндии, как союзнице и победительнице Гитлера, Карелию?

Глупая, крайне глупая война. Единственный ее положительный момент – у Финляндии началось просветление в мозгах.

И было невтерпеж!

Зимой 1999—2000 года вся «демократическая обидев общественность» России праздновала юбилей – 60-летие; победы Финляндии над сталинским Советским Союзом! в войне зимой 1939—1940 гг.

Имелись трудности. В стране не все идиоты, и кое-кто помнит, что в марте 1940 г сдалась Финляндия, а не СССР.

Правда, свой приказ войскам Финляндии о фактической капитуляции от 13 марта 1940 г. главнокомандующий финляндской армией маршал Маннергейм закончил словами: «У нас есть гордое сознание того, что на нас лежит историческая миссия, которую мы еще исполним, – защищать западную цивилизацию, она издревле была нашей наследственной долей; но мы также знаем, что до последней монетки отплатим свой долг Западу» [226]. Не позавидуешь «западной цивилизации»: как только в мире находятся мерзавцы, они немедленно начинают ее защищать. Если вы помните, то и Гитлер напал на СССР именно с этой целью.

Не знаю, как там с Западом, но долг Финляндии СССР Маннергейм действительно оплатил до монетки – Сталин за этим проследил. Вот и посудите, как с такими фактами праздновать победу Финляндии над СССР? До чего московская лимита тупая, но ведь и она может догадаться, что жирует за счет экспортных поставок на Запад никеля с тех рудников, что были законно добыты в этой «проигранной» войне.

Что делать мерзавцам-фальсификаторам? Приходится вымучивать эксклюзивно для российских козлов версию, будто СССР войну проиграл потому, что у него боевые потери были в несколько раз выше, чем у армии Финляндии. Мыслишка убогая, но и ее ведь как-то надо подтвердить.

Созрела конъюнктура, и в 1996 г. М.И. Семиряга уточнил, что в войне 1939—1940 гг. советских убитых и пропавших без вести было 70 тыс. человек, да еще 176 тыс. раненых и обмороженных. Нет, утверждает A.M. Носов, я лучше считаю: убитых и пропавших без вести было 90 тыс., а раненых – 200 тыс. Казалось бы, подсчитали всех, но мало, ребята, мало, тут нужна аптекарская точность. И вот к 1995 г. россиянский историк П. Аптекарь высчитал совсем точно – только убитых и пропавших без вести было, оказывается, 131476 человек [227]. А раненых он и считать не стал, – видать, сотни тысяч. В результате «Коммерсант-Власть» от 30 марта 1999 г. уже смело исчисляет потери СССР в той войне в полмиллиона, т. е. счет уже идет на миллионы! Правильно, чего их жалеть-то, сталинских совков?