Мир сложнее, чем мы думали - Мулдашев Эрнст Рифгатович. Страница 28

В этот период я был народным депутатом РСФСР. В сущности, я понимал, к чему может привести скатывание к дикому капитализму, поскольку был во многих странах и мог сравнивать. Я добился выступления на трибуне съезда и, повернувшись к сидевшему сзади в президиуме Б. Н. Ельцину, сказал:

— Борис Николаевич! Я был в Колумбии и видел, что их общество поляризовано на супербогатых, живущих в домах по типу крепостей с автоматными вышками, и преступную бедноту, способную только грабить. Если мы полностью отпустим цены и ослабим контроль государства, то очень быстро скатимся к колумбийскому варианту развития. Освободившись от коммунистических пут, каждый второй россиянин, почувствовав свободу, станет вором, потому что над ним до сих пор висит негативная психическая аура и он не готов созидательно работать без жесткой дисциплины, к которой привык в коммунистические годы. Чисто экономические проекты, о которых вы говорите и которые во многом заимствованы у Запада, не сработают в посткоммунистической стране. Нужно обратить внимание на японо-китайский вариант развития. Дэн Сяо Пин ..

— Вы за кого, за Ельцина или за коммунистов? — прервал кто-то меня из зала.

— Да! За кого вы призываете голосовать? — спросил Б. Н. Ельцин.

— Я буду голосовать за Ельцина, — с натугой ответил я.

На следующий день центральное телевидение в программе «Время» показало мою речь, сделав особый акцент на том, что я буду голосовать за Ельцина. В то время наше общество было поляризовано на два полюса и сладостно предавалось политической борьбе, забыв о созидательной позитивной работе. В то время оно было не способно услышать предупреждения о том, что капитализм — это не скатерть-самобранка, а его надо строить под жестким контролем и дисциплиной. Негативная коммунистическая аура не растаяла над страной, а перешла в су-масбродно-эйфоричную негативную ауру дикого капитализма.

Сейчас мы можем «с гордостью» сказать, что дикий криминальный капитализм построен. За эйфорично-негативную психическую энергию, в основе которой лежат вседозволенность и возвеличивание умело ворующего человека, страна расплатилась сотнями миллиардов долларов, вывезенных за рубеж, падением производства, оскудением ресурсов, ослаблением армии, развалом старой России (СССР) и т. д.

Подлили и подливают масла в огонь журналисты. Посмотрите на любую страницу любой нашей газеты: везде и всюду идет смакование негатива (криминальная хроника, правительственные вести и др.), в интервью журналисты задают преимущественно язвительные вопросы, почти любая личность обсуждается в черных тонах и т. д. Черный цвет не только превалирует в тоне газет, более того, журналисты как бы соревнуются в смаковании оттенков черного цвета.

Если бы журналисты хоть на секунду задумались над тем, что нужна не только «негативная правда», но нужно и преподносить положительные моменты жизни, то они бы достигли двух важных моментов: во-первых, «негативная правда» в сопоставлении с положительными явлениями жизни была бы более действенной, во-вторых, люди, читая положительную информацию, будут излучать позитивную психическую энергию, способную конкурировать с негативной аурой над Россией. А ведь в нашей стране есть о чем говорить в позитивном смысле — в магазинах появились продукты, есть хорошие фермеры, передовые колхозы, есть достижения науки и техники и т. п. Нужно писать о российско-патриотическом духе и даже немного хвалиться, — это поднимет тонус и дух россиян, ведь россияне устали быть под колпаком негативной ауры.

Все сказанное в адрес журналистов относится также к телевидению. Средства массовой информации называют себя четвертой властью. Это на самом деле так. Власть должна не усугублять сплошной негативизм, она должна бороться с ним. Власть должна хоть немножко знать о законах психической энергии, которую в армии метко называют боевым духом.

Резонно задать вопрос — почему же Тот Свет, если он столь всесилен и создал человека на земле, не поможет России освободиться от негативной ауры над ней? Ответить на этот вопрос, я думаю, можно следующим образом — человек на земле был зарожден не как дитя Того Света, которое надо лелеять, а как саморазвивающееся начало, которое должно само идти по пути прогресса. Высшие страхующие системы (Генофонд человечества и Шамбала) будут задействованы только в крайнем случае (массовое одичание, глобальные катастрофы и т. п.).

Представим, что слесарь Н., живущий Грязный подъезд положим, в квартире № 34 в девятиэтажном крупнопанельном доме на шестом этаже, выходит из своей квартиры утром. С плохим настроением от того, что сосед-алкоголик на седьмом этаже «гудел» всю ночь, он закрывает свою бронированную дверь двадцатисантиметровым гаражным ключом. Ступая по окуркам и огрызкам семечек, слесарь Н. подходит к лифту и нажимает кнопку вызова, продырявленную окурком. Ожидая лифт, слесарь Н. угрюмо взирает на стены подъезда, которые только в этом году были покрашены жэком грязно-зеленой краской, но успели уже ободраться и были «художественно оформлены» с преобладанием слов «х…» и «Fuck you». Ему становится холодно, поскольку окно в подъезде вот уже год как кто-то выбил.

«Какая сволочь выбила это окно! И куда смотрит жэк! Ему все до фени. Э-эх!» — думает слесарь Н.

Свежий ветерок приносит сочный запах помойки.

«Опять, что ли, мусоропровод забило. А ведь если даже не забился, все равно сыпят на пол рядом с люком мусоропровода. Ну что за народ, а! Ведь как в помойке живем», — думает слесарь Н., пинает гнилой помидор и смачно сплевывает на дверцу лифта.

Открывается дверца лифта. Зайдя в лифт и нажимая кнопку первого этажа, также продырявленную окурком, слесарь Н. зажимает нос, стараясь не наступить на лужу мочи, но тут видит, что в лифте находится что-то посерьезнее.

«Вчера только нас…ли, а сегодня уже наср…ли. Свиньи какие-то, а не народ! Ср..т, где живут. Ведь как в туалете еду», — думает слесарь Н., закатывая глаза от смрада и видя на стенах лифта прожженные дыры и «художества» опять-таки с преобладанием слов «х…» и «Fuck you».

Отдернув локоть, прилипший к жевательной резинке, приклеенной к стенке лифта, слесарь Н. наконец выходит из лифта. Смачно выругавшись и с удовольствием вздохнув полной грудью, слесарь Н-больно спотыкается о ящик, оставленный кем-то.

— Ну что за народ, а, твари какие-то, е….. мать, — проговаривает слесарь Н. и, пнув ногой разломанную дверь подъезда, выходит на улицу. Оглянувшись на широко рассыпанную нижнюю помойку, он ступает на тротуар.

Слесарь Н. обходит несколько луж, образовавшихся на месте вечных ям на асфальте, и оглядывается на красивую девушку в резиновых галошах, стоящую рядом с грязью на том месте, где должна быть лужайка, и выгуливающую омерзительного вида пса размером с теленка. Пес принюхивается к слесарю Н. и громко лает. — Джесси, фу! — кричит девушка в галошах. «Запах лифта, наверное, чует, сука, — думает слесарь Н. — Ну и собак развели, динозавры какие-то. На улицу выходить опасно, эти твари не только ногу, но и я…а оттяпают».

На пути к трамвайной остановке встречается канава с перекинутой через нее доской. Переходя по доске канаву, слесарь Н. думает:

«Хоть бы поручень к доске приделали, упасть ведь можно. Сколько пьяных, наверное, сюда попадало. Ведь год, как зарыть не могут. Ну что за государство такое, а! Жалобу, что ли, написать».

Перейдя через канаву, слесарь Н. приподнимает брючины, которые только вчера чистил, и идет неестественной походкой, стараясь не забрызгать брюки жидкой грязью, размазанной по асфальту на полкилометра в округе. Дойдя наконец до чистого асфальта, он шаркает ногами, счищая с ботинок грязь. Оглядев свои брюки, слесарь Н. с удовлетворением думает:

«Всего до пояса забрызгался. А Васька-то, токарь, вчера пришел, аж на ушах грязь была. Ну что за народ, а! Ведь, как свиньи, в грязи живем. Что, канаву закопать трудно? Ну что за правительство, а!»

Ожидая трамвая, слесарь Н. оглядывает стоящих на остановке людей. Комок злости подступает к его горлу.