Клятва наемника - Мун Элизабет Зухер. Страница 13

Пакс отодвинулась, пропуская его к мешку. Волшебник пробормотал какие-то слова. Через несколько мгновений, когда он отступил в сторону, узлы были развязаны, а веревка опять стала мягкой и податливой. Пакс вытряхнула содержимое мешка и отдала его Месениону.

Когда волшебник наконец остался доволен тем, как утеплено их временное пристанище, Пакс почувствовала, что не может больше двигаться от усталости. Снежная метель не утихла. Месенион, выглянув наружу, сказал, что снегу прибавилось еще на несколько футов.

Вход в пещеру оставался открытым, но у них не было ничего подходящего, чтобы заткнуть его. Месенион хотел было уже нагребать туда снег и возводить снежную стену, но, взглянув на Пакс, понял, что она больше не в силах работать. Тогда он решил разжечь небольшой костер из веток и сучьев, валявшихся вокруг. Пакс помогла ему укрепить над огнем небольшой горшочек. Она давно уже мечтала о горячем питье. Но снег, который по-прежнему заметало ветром в их убежище, обжигал холодом руки и не давал согреть окоченевшие пальцы.

— Тебя мучают демоны холода. Они ненавидят тех, у кого горячая кровь и кто приходит сюда с равнин. Они ревниво охраняют от людей свои горы. Это они крадут тепло костра, чтобы ты не могла согреться, — объяснил Месенион.

Пакс глотнула едва теплого вина и с тоской подумала, что ей вряд ли удастся вновь когда-нибудь согреться. Теперь даже путешествие под холодным дождем казалось ей приятным. Она надела на себя всю одежду, которая у нее была, и свернулась калачиком под одеялом. И только к вечеру почувствовала себя лучше.

Лошадь и пони тоже, кажется, начали приходить в себя. Пакс дала им немного зерна с теплой водой из запасов, сделанных для Звездочки. Месенион проворчал, что лошади колдунов не нуждаются в таком баловстве, но Пакс заметила, что Ветерок попытался оттолкнуть Звездочку от ее порции, так ему хотелось есть. Тогда она вылила немного теплой воды на зерно, приготовленное для Ветерка хозяином, и он с удовольствием его съел. Месенион посмотрел на девушку выразительно, но ничего не сказал. Несколько раз он выходил наружу, чтобы узнать, не изменилась ли погода.

Наконец Месенион объявил, что снегопад закончился, а ветер стал утихать.

— Если сугробы по ту сторону горы не очень глубокие, мы сумеем пройти остаток пути за завтрашний день. Мыс тобой пустим лошадь и пони вперед по сугробам. А теперь давай спи. Если мы сможем завтра продолжить путь, то выйти надо рано — с рассветом. Я подежурю сегодня ночью — все-таки я больше приспособлен к холоду и высоте.

Пакс возмутил его покровительственный тон, но возражать уже не было сил. Она заснула, но пробуждалась каждый раз, когда Месенион раздувал огонь. Лошади стояли у задней стенки пещеры и тоже дремали.

Массивный выступ скалы, высотой с человеческий рост, мерцал в темноте, как будто на нем светились крошечные звездочки. Пакс зажмурилась, подумав, что это обман зрения. Но, открыв вновь глаза, она увидела то же самое. Наконец она решила, что скальная порода полна вкраплений слюды, которая и отражает свет.

Отсвет костра бросал блики на сугробы, и казалось, что в них сверкают алмазы. Прекрасное зрелище, подумала девушка. Правда, если наблюдать за ним из теплого укромного уголка. При этой мысли она еще уютнее закуталась в одеяло, глубоко вздохнула и опять погрузилась в сон.

…Испуганный крик Месениона заставил ее тут же вскочить на ноги. Едва успев открыть глаза, девушка инстинктивно схватилась за меч. Волшебник стоял по ту сторону костра выпрямившись. Пакс пыталась разглядеть, что же так испугало его. Но не увидела ничего, кроме обступившей их со всех сторон темноты.

Тогда она повернулась к лошадям. Обе они были настороже. Головы высоко подняты, ноздри подрагивают, уши шевелятся. Пакс подумала, что в свете костра все они являются хорошими мишенями для невидимого врага.

Затем она увидела бледно-голубой блеск чьих-то глаз.

— Паксенаррион! — Шепот Месениона был хриплым и отчаянным.

— Я здесь, — сказала она тихо.

“Но чьи это глаза?” — думала она. Она могла лишь сказать, что они были необычайно крупными и расстояние между ними было больше, чем у человеческих глаз.

Волшебник хватал ртом воздух, словно ему нечем было дышать. Наконец он выговорил:

— Пакс, это… это — снежная кошка.

— О ужас! — только и сказала Пакс.

Она была в растерянности и не представляла, что ей делать.

— Что? — переспросил Месенион.

Девушка почувствовала, что дрожит от страха и волнения. Обернувшись к магу, она ответила:

— Ничего… Что же нам теперь делать?

— Ты ее видишь?

— Нет… не вижу ничего, кроме глаз.

— Я не знаю, что мы можем сделать… — И тут вдруг голос Месениона стал властным: — Пакс! Твое кольцо!

Сначала Пакс даже не поняла, что он имел в виду.

— Твое кольцо! Твое волшебное кольцо! — снова закричал он.

Наконец Пакс поняла. Кивнув, она стала стаскивать с руки перчатку, чтобы дотронуться до кольца.

— А вы уверены, что это поможет? Может быть, снежная кошка и так уйдет, если мы ее не будем трогать?

Словно в ответ на эти слова, горящие глаза придвинулись ближе. И сейчас девушка уже могла рассмотреть контуры тела огромной кошки, готовящейся к прыжку.

— Ты просто дура! Она знает, что мы здесь, и сейчас бросится на нас! Останови ее! Держи ее! — кричал Месенион.

Пакс заметила, как по длинному хвосту прошла судорога. То же самое она наблюдала в родительском доме, когда их кошка охотилась в сарае на мышей. В ту же секунду она с силой нажала большим пальцем на кольцо и мысленно приказала снежной кошке остановиться.

— Получилось? — хрипло спросил Месенион.

— Да. Но как долго это будет на нее действовать?

— Пока ты будешь об этом думать. Держи ее на месте, держи!

Девушка постаралась сосредоточиться. Ей хотелось получше рассмотреть снежную кошку. Месенион тем временем рылся в своих вещах. Пакс боялась взглянуть на него, чтобы кошка в это время не прыгнула на них. Все свое внимание она сконцентрировала на животном. Вдруг вспыхнул яркий свет.

— Не смотри, — приказал Месенион.

Свет был настолько ярким, что можно было разглядеть все вокруг. Теперь она уже ясно различала снежную кошку. Ее туловище было такой же длины, как тело человека. Как и рассказывал Месенион, ее шерсть была белой с серо-голубыми пятнами, которые напомнили Пакс огромные снежинки. Глаза кошки горели белым пламенем, на морде у нее росла белая борода. Когда же она посмотрела в сторону Месениона, цвет ее глаз стал отливать янтарем.

— Месенион, какая она красивая. Это самое прекрасное…

— Она кажется тебе такой прекрасной, потому что пытается заворожить тебя, — объяснил Месенион.

— Но этого не может быть… — Она умолкла, когда Месенион оказался в поле ее зрения. — Что вы собираетесь сделать?

— Как что, Пакс? Я хочу убить ее.

— Убить? Но зачем, она не сможет сдвинуться с места, пока я…

— Совершенно верно. Вот и заставь ее посидеть спокойно. Это единственный для меня шанс…

— Но это нечестно…

Пакс на какое-то мгновение ослабила бдительность, и снежная кошка тут же изогнулась, готовясь к прыжку. Она обезумела от сознания того, что кто-то ее сдерживает. Кошка прижала уши и замахнулась на Месениона мощной лапой. Он быстро отскочил в сторону, а Пакс опять подчинила ее своей воле.

— Будь ты неладна! Одно слово — человек! Держи эту зверюгу на месте, иначе мы оба погибли! И это будет хуже, чем просто смерть, попомни мои слова! — Прокричав это, Месенион повернулся к снежной кошке и занес над ней свой меч.

Пакс почувствовала, как на нее накатила волна отчаяния. Это было ужасно, чудовищно несправедливо, но что она могла сделать?

— Месенион, не нужно ее убивать… — попыталась она остановить его еще раз, глядя в огромные, отдающие янтарным блеском глаза снежной кошки.

— Хочешь отдать ей свою живую душу? Тебе жизнь недорога? Если так, ну что ж, ступай, иди к ней, — сказал он грубо.

Пакс опустила глаза и почувствовала, что у нее задрожали губы. Она подумала, что не сможет больше сдерживать животное, но потом взяла себя в руки. Снежная кошка не оказала никакого сопротивления, да она и не могла его оказать, но она выла — от бешенства и боли. Этот жуткий вой вызвал у Пакс слезы. Она стоически наблюдала за тем, как Месенион вытирал меч о шерсть мертвого животного. Закончив, он подошел к костру в веселом расположении духа.