Меч наемника - Мун Элизабет Зухер. Страница 105

Но ночью под покровом темноты Синьява увел свою армию, пройдя незаметно мимо дозоров ополченцев. Наутро герцог в бешенстве пытался узнать, почему такое могло случиться, но, пораженный, выяснил, что командиров отрядов ополчения больше заботил порядок их следования в колонне. Лишь через несколько часов после восхода объединенная армия двинулась вслед за Синьявой.

В тот вечер Медовый Кот разбил лагерь на возвышенности с прикрывающими его строй с флангов двумя скальными грядами.

– Просто замечательно! – Стэммел выругался и, сплюнув, пояснил: – Там на камнях он посадит своих арбалетчиков. Нам их толком не видно, зато мы у них будем как на ладони. Да и солнце у них за спиной. А обходить скалы – уйма времени уйдет. Ну что ты будешь делать! Чертовы ополченцы, почему они не шевелятся?!

– И какого черта они отказались от помощи нашей разведки? Сказали, что сами управятся, и под носом у себя упустили целую армию, – вспыхнув, продолжил Кефер.

Стэммел взял себя в руки:

– Ладно, будем надеяться, что теперь-то уж сам герцог возьмется за дело. Сдается мне, что тут всего-то на день работы. Пакс, проследи, чтобы в твоем отделении все еще раз проверили оружие. Вик, твоих это тоже касается. Нам не нужно сюрпризов, кроме тех, что устроит нам этот. – Сержант кивнул в сторону позиций Синьявы.

С первыми лучами рассвета они уже стояли в боевом строю, последний раз подгоняя крепления щитов и застежки нагрудников. В стороне сквозь сумерки проступали очертания когорты ополченцев из Плиуни и двух когорт роты Влади. За ними – мощный прямоугольник ополченцев Фосса, тысяча человек с пиками, еще дальше отряд Вонги – половина с мечами, половина с копьями. На правом фланге стояли когорты Арколина и Доррин, за ними – две когорты Хальверика. Стрелки Кракольния и ополченцев Фосса встали за первыми отрядами на обоих флангах. Всадники Кларта, оставшаяся часть рот Влади и Хальверика и сводный отряд ополченцев – около пятисот человек – ждали в резерве.

Когда прозвучала команда: «Вперед!», Пакс ощутила, что ее ноги сами переходят на бег, словно желая разогнать ее до скорости стрелы к моменту встречи с противником.

– Куда рванулись! – одернул Стэммел ее и других солдат из первой шеренги. – Набегаетесь еще! Великий Тир, да поберегите вы силы.

Пакс заставила себя ступать в такт бившему в тылу когорты барабану. Ей хотелось, чтобы сэкономленные на беге силы перешли в руки, особенно в ту, которая сжимала меч. Медальон Канны и талисман Сабена, казалось, жгли кожу. Скоро, повторяла она про себя, совсем скоро. Когда они прошли половину расстояния до частокола направленных на них пик, засвистели арбалетные стрелы, и Синьява бросил свои войска в атаку. Прямо перед когортой Арколина стояли солдаты в незнакомой синей, отороченной ярко-алой полосой форме. Они бросились вперед, не соблюдая строя, просто толпой, сойдясь с противником вплотную. Пакс резко ткнула мечом в ближайшую синюю фигуру, отразила щитом укол чьей-то пики, нанесла рубящий, с замахом удар… Завязался бой.

Весь день две армии сражались без явного перевеса с какой-либо стороны. Пыль столбом стояла над полем боя. Каким-то чудом солдаты угадывали тонущие в лязге и криках команды офицеров и сержантов. Когорты и эскадроны сходились, выходили из боя, перестраивались и снова вступали в сражение. Перед глазами Пакс мелькали то синие, то черно-желтые туники, то коричневые жилеты. В какой-то момент с фланга на их когорту надвинулся ощенитившийся копьями строй. По команде Стэммела его солдаты выстроились в каре, готовые отразить неожиданный маневр противника, и лишь отчаянные крики с обеих сторон: «Пелан! Влади!» – помогли прояснить ситуацию до того, как пролилась первая кровь.

Много часов подряд продолжалось сражение, солдаты вымотались; Пакс ощущала себя на пределе сил и держалась, лишь подогреваемая памятью о Канне и Сабене. Наконец командиры стали отводить свои подразделения. Солдаты получили возможность перевести дух. Пакс обнаружила, что строй вокруг нее – это всего лишь дюжина удержавшихся вместе бойцов. Оказывается, когорту разметало по полю боя, и теперь герцогский горн протяжно трубил сбор. Сориентировавшись, откуда шел сигнал, Пакс повела за собой сослуживцев.

Подойдя к строящейся когорте, они заняли свои места, но тут Стэммел, заметив Пакс, без лишних эмоций, по-деловому сказал:

– А, Пакс, наконец-то. Я уж думал, что ты… совсем потерялась. Давай приступай к новому делу. Сели ранен, встанешь за него, будешь заместителем Девлина.

– Есть, сэр, – почти равнодушно ответила Пакс; она слишком устала, чтобы радоваться повышению.

Роль-капрала оказалась нелегким делом. Пакс пришлось приложить немало усилий, чтобы обеспечить когорту водой, бинтами для легко раненных и новым оружием взамен пришедшего в негодность. Постепенно по соседству стали выстраиваться другие подразделения. Рота Хальверика быстро привела себя в божеский вид и снова была готова к бою. Зато ополченцы бродили по полю боя безо всякой цели, словно потерянные. По другую сторону вражеская армия тоже постепенно восстанавливала силы и перестраивалась. У Пакс заныли все мышцы при одной только мысли о возможном предстоящем бое. Солнце стало спускаться к горизонту, и, судя по всему, ни одна из армий не была способна продолжать сражение. Между когортами союзников засновали посыльные, и вскоре лишь боевое охранение осталось там, где еще недавно стояли плотные квадраты подразделений наемников и бродили группками ополченцы.

Ночью лазутчики Синьявы попытались убить командиров союзных подразделений. Удалось лишь покушение на командующего ополчением Фосса. Остальные лазутчики были обнаружены охраной, но скрылись в темноте. Все же часовым роты Пелана удалось захватить одного из них живым. Пакс видела, как начальник караула, двое конвойных и дежурный по лагерю тащили связанного пленного к шатру герцога. Больше о захваченном лазутчике она ничего не слышала, и его судьба осталась для всей роты неизвестной.

Наутро пошел дождь, разбудив Пакс, едва прикорнувшую у костра дежурного. Она провела почти всю ночь в делах по обеспечению готовности когорты к завтрашнему бою и попутно гадая, спят ли капралы и сержанты вообще. Бой под дождем на мокрой траве был если и менее динамичным в отношении перемещения подразделений, но никак не менее упорным и ожесточенным, чем накануне. Где-то после обеда отряды Синьявы дрогнули и стали отступать под натиском наемников. К сожалению, ополченцы не смогли «дожать» противника и отстали, дав ему организованно отступить к лесу.

Появились сведения, что сам Синьява бежал и распустил свою армию. Но, судя по лицу герцога, остановившего свою роту на опушке, он не очень верил в это. Да и Пакс сильно сомневалась в таком скором и благополучном исходе дела. Она уже по опыту знала, как умело Медовый Кот может перегруппировывать свои силы и как упорно сражаются его солдаты.

Вечером, изрядно побегав от лазарета к палаткам и от кухни к штабу, Пакс наконец смогла перевести дух и направилась в столовую, где обнаружила за столом беседующих сержантов – Стэммела, Кефера и Хабена из когорты Доррин. Кефер говорил:

– Нет, ребят Кларта обвинять не в чем. Они и так понесли большие потери, а в сильный дождь кавалерии даже тяжелей, чем нам.

– Согласен, но эскадрону Синих Всадников нечего было топтаться за спинами своей пехоты. Могли бы и пощипать отступающих. Хотя я сореллинцев понимаю – они не стали слишком далеко вырываться вперед, видя, что когорты Вонги и Фосснира даже с места не сдвинулись. – Увидев Пакс, Стэммел прервался и спросил у нее: – Ну что, осмотрела раненых? Сводку в штаб передала? Отлично. Садись ешь. Завтра выступаем рано утром.

– А лагерь разбиваем поздно вечером, – улыбаясь, подхватил Хабен. – Надеюсь, мы не упустим опять Синьяву и его армию.

– Я слышала, что эскадрон Синих Всадников отправлен вперед и следует за Синьявой по пятам.

– Это так, но где они теперь, эти Синие Всадники, если Синьява устроил ночной марш-бросок? Если даже они его не упустят, если даже их связные выведут нас в нужном направлении, я готов поспорить, что раньше полудня эти чертовы ополченцы не соберутся.