Повелитель земного предела - Мунн Уорнер. Страница 20

По мере продвижения дальше на север, с пополнением из рабов и их охраны, численность нашей процессии в конце концов возросла до трех сотен человек – и принимавшие нас крепости входили в чудовищные расходы, обеспечивая постояльцев продовольствием. Наконец наш первоначальный отряд отделился от людей, присоединившихся позже. Те последовали отдельной группой, а мы быстро двинулись вперед, не обремененные ничем, кроме нашего оружия и снаряжения, хотя рабы с трудом поспевали за нами, сгибаясь под тяжестью снятых с «Придвена» металлических деталей. Во все время похода нам разрешалось держать свое оружие при себе – это обстоятельство немного успокоило нас и несколько рассеяло возможные страхи.

Все холодней, все короче и сумрачней становились дни. Ночами иногда сыпал сеющий снежок, и наконец нам выдали толстые одежды из оленьей кожи. Спали же мы теперь под теплыми медвежьими шкурами.

Мы шли через горы и долины, пересекали реки вброд или на лодках и оставляли за спиной такие пространства заросших деревьями земель, что Андерида, самый большой лес Британии, со всеми своими населенными гоблинами руинами, бесследно затерялся бы среди этих бескрайних лесистых равнин. Один раз мы в рыбачьих лодках, обтянутых кожей, поднимались больше чем на сотню миль вверх по течению широкой реки, и на всем протяжении плавания не видели ни одного просвета в стене деревьев по обоим берегам, как не видели ни дыма костров, ни каких-либо иных признаков человеческой жизни – за исключением крепостей, обеспечивающих безопасность передвижения граждан Тлапаллана по этому водному пути.

За время путешествия мы – никогда не знавшие ни голода, ни настоящей сытости – стали тощими и мускулистыми. Наконец на берегу необычайно широкой реки нам предоставили (в очередной крепости, разумеется) добротные лодки, которые должны были привезти нас к конечной цели этого путешествия. Все пешие переходы через леса к этому времени уже остались позади.

Долгий путь дался нам довольно легко. Мы двигались через непроходимые чащи так же уверенно, как почтовый курьер двигается по дорогам Римской Империи, уверенный, что в случае необходимости всегда сможет сменить коня, найти пристанище для отдыха или сменного курьера, способного доставить послание к месту назначения.

Мы, белые люди, прониклись уважением к царящему в этой стране порядку – особенно когда в утро нашего отплытия увидели множество рыбачьих лодок, покачивающихся на волнах в мелкой бухточке.

– Охион, – так назвал реку Хайонвата. – Там, на расстоянии нескольких дней пути вверх по течению, находится город Змеи – и Кукулькан.

Со звоном ломая тонкий ледок у берега, мы выгребли на глубину. Бдительные разведчики тут же оторвались от основной группы и стремительно ушли вперед, а мы принялись неторопливо преодолевать заключительную часть нашего долгого пути.

Порой мы видели водопои непуганых зверей: волков, медведей, огромных диких быков с горбатыми спинами, косматой шерстью и короткими острыми рогами. Встретился нам и гигантский лось, и безгривый лев, который при виде нас зарычал, яростно хлестнул себя хвостом по бокам, злобно сверкнул глазами и одним прыжком скрылся в густых зарослях.

Листва растущих по обоим берегам кленов, дубов, берез и буков уже увяла от мороза, но некоторые деревья еще ярко алели. На привалах наши товарищи предлагали нам какие-то орехи – странные на вид, но очень сладкие и вкусные – а на десерт мы ели растущий здесь в изобилии дикий виноград, чуть отдающий дымом.

Это изобильная страна, мой Император! – обогащающая своих властителей.

Наконец пограничные территории остались позади, и прибрежные леса начали редеть. Теперь по берегам реки встречались открытые пространства – каждое со своей насыпью, крепостью, полями и великим множеством рабов. Последние при виде нас отрывались от работы и с мрачным тупым любопытством глазели на нашу белую кожу до тех пор, пока на их покрытые шрамами спины не обрушивались кнуты надсмотрщиков.

Тогда без малейшего намека на протест в черных глазах несчастные снова поднимали свои корзины и продолжали труд по возведению новых курганов или по надстройке старых.

Открытые пространства постепенно становились широкими лугами и вересковыми пустошами. А крепости превратились в целые селения и деревни за оградами в виде насыпных земляных валов с возведенным по верху частоколом – подобные оборонительные сооружения, хоть и построенные без применения камня, были, тем не менее, неприступны для любой существовавшей здесь враждебной силы.

Затем в один прекрасный день мы покинули реку Охион, свернули в ее приток и вскоре прибыли в главный, хоть и не самый красивый, город Тлапаллана – величественный и залитый кровью город Змеи.

Еще двигаясь по Охиону, мы заметили впереди поднимающиеся высоко в небо столбы дыма, разорванные на короткие и длинные клубы. Наши друзья сказали нам, что таким образом от деревни к деревне передается весть о нашем приближении.

Поскольку расположенные по берегам притока селения не были защищены крепостными стенами, мы сначала рассудили, что прибыли в местность, свободную от угрозы нападения дикарей. Но, похоже, мы заблуждались – ибо внезапно увидели длинный земляной вал, тянущийся вдоль узкого берега притока в месте слияния его с совсем маленькой речушкой.

При первом взгляде на эту стену нас поразило сходство ее со змеей. Правда, подобие змеи во много раз превосходило размерами любой оригинал, когда-либо ползавший по земле, – поскольку тянулась стена на добрую четверть мили. А если распрямить все ее далеко уходящие в сторону извивы, образующие замкнутые (наподобие крепостных) пространства, то получилось бы и того больше.

Ширина стены достигает тридцати футов, хотя высота ее не превышает роста высокого человека. В образуемых извивами замкнутых пространствах в случае вражеского нападения спасаются жители незащищенных селений, расположенных вверх и вниз по течению небольших рек. Хвост этой земляной змеи находится около одной реки, голова – у другой, а на спине ее высятся бревенчатые дома, соединенные между собой частоколом, – и получившаяся таким образом сплошная стена нигде не имеет в высоту меньше двадцати футов. Внешние укрепления у трех ворот делают их совершенно неприступными.

Пока мы шли снаружи вдоль этой впечатляющей крепости, на всех крышах и за частоколом толпились люди. Они внимательно рассматривали процессию, но не спешили приветствовать ее и не следовали за нами – просто неподвижно стояли на месте и провожали нас взглядами, пока колонна не скрывалась с глаз. Этот прохладный прием произвел на нас зловещее впечатление.

Чувство беспокойства не ослабло, когда отряд тлапалликов по приказу Хайонваты разбился на две части и пошел справа и слева от нас. Так, шеренгами по трое, мы приблизились к воротам, расположенным в змеиной пасти. Они были широко распахнуты и за внешними укреплениями мы увидели еще один курган – овальных очертаний, увенчанный крышей или павильоном из бревен – и за этим яйцевидным холмом заметили раскрытую пасть другой змеи, как будто готовой проглотить его… Но тела у сей змеи не было, ибо протекавшая за курганом река препятствовала продолжению земляных работ.

Не зная, считать ли себя пленниками или почетными гостями, мы, пятьдесят римлян, приблизились к широко распахнутым перед нами воротам. На расстоянии ста футов от входа наша колонна остановилась, трубач поднес к губам сигнальную раковину и возвестил о нашем прибытии. Из ворот навстречу нам размеренной поступью вышла длинная процессия.

Отряд за отрядом двигались воины и, расходясь налево и направо, бесстрастно занимали свои места по обе стороны от нас. Мы были окружены.

Дурное предчувствие во мне усилилось, и я тихо передал своим людям приказ приготовиться к любым неприятностям. Позади я услышал лязг стали в ножнах, звон натягиваемых луков, бренчание стрел в колчанах – и несколько успокоился.

– Возможно, мы обречены, – подумал я. – Но встретим смерть достойно.

Из ворот рабы вынесли носилки, на которых полулежал невероятно тучный человек средних лет с жестоким выражением лица.