Агнец - Мур Кристофер. Страница 80

— Нехорошо, нехорошо, нехорошо, — запричитал Нафанаил.

Собаки Варфоломея гавкали и выли на ветер. Иаков с Андреем свернули парус и спустили весла на воду. Петр перешел на корму — Иоанн в одиночку уже не справлялся с румпелем. Нас захлестнуло еще одной волной, и Варфоломеева апостола — шелудивого терь-ерчика — смыло за борт.

На дне лодки вода уже стояла по щиколотку. Я схватил ведро и кинулся вычерпывать, кивнув Филиппу, чтоб помогал. Однако тот поддался наистремительней-шему приступу морской болезни из всех, с какими я сталкивался в жизни, и теперь травил за борт.

Тут в мачту ударила молния, озарив все фосфорически-белым сиянием. Сразу же громыхнуло так, что заложило уши. По дну лодки ко мне подплыла Джо-шева сандалия.

— Мы обречены! — взвыл Варф. — Обречены! Джош сдвинул рыбацкую шляпу на затылок и обозрел воцарившийся хаос.

— Ох, маловерные, — вздохнул он. Потом обвел небеса рукой, и буря утихла. Взяла и утихла. Черные тучи втянулись обратно за горы, вода угомонилась до мягкой зыби, солнце засияло ярко и жарко, и от одежды нашей повалил пар. Я перегнулся за борт и выхватил плавучего песика.

Джошуа улегся на место и снова надвинул на лицо шляпу.

— Новенький видел? — шепотом спросил он.

— Еще бы.

— Впечатлился?

— Челюсть до пупа отвисла. Как громом по балде шарахнуло.

— Здорово. Разбудишь, когда приплывем.

Я разбудил его на подходах к берегу. Нас уже поджидал здоровенный псих — он орал что-то с пеной у рта, швырял камни и время от времени угощался пригоршней грязи.

— Притормози-ка, Петр, — попросил я.

Паруса мы снова убрали и подходили к берегу на веслах.

— Я должен разбудить Капитана, — ответил Петр.

— Не, все нормально. У меня есть полномочия тормозить перед психами. — И тем не менее я аккуратно пихнул ногой Мессию: — Джош, смотри, какой любопытный экземпляр.

— Петр, глянь, — ткнул пальцем в фигуру Андрей. — У вас с ним одинаковые прически.

Джошуа сел, опять сдвинул на затылок шляпу и посмотрел.

— Вперед, — распорядился он.

— Ты уверен?

До нашей лодки уже долетали камни.

— А чего тут? — не понял Джош.

— Он очень крупный, — сказал Матфей, объясняя то, что и так было яснее ясного.

— И чокнутый, — добавил Нафанаил, не желая, чтобы кто-нибудь перещеголял его в банальности.

— Он страдает, — сказал Джошуа. — Вперед. Каменюга размером с мою голову впоролся в мачту и срикошетил в воду.

— Я вырву вам ноги и запинаю вас ими, пока вы, обливаясь кровью, будете ползти к своей смерти, — объявил с берега псих.

— Не хочешь сам отсюда до него доплыть? — осведомился Петр, уворачиваясь от обломка скалы.

— Это так освежает — искупнуться после сна, — добавил Иаков.

Матфей встал на корме во весь рост и откашлялся:

— Что значит одна бедная страждущая душа по сравнению со стихшей бурей? Вы же все были со мной в одной лодке, разве нет?

— Вперед, — скомандовал Петр, и мы послушно двинулись вперед: большая лодка, на борту — груз из Джошуа, Матфея и восьми маловерных кусков дерьма.

Джош выпрыгнул из лодки, едва мы проелозили килем по песку. И нацелился прямиком к психу — тот, судя по телодвижениям, готов был раздавить череп Мессии одной лапой. С бесноватого свисали грязные лохмотья, половина зубов сломана, из десен сочилась кровь — грязи переел. Вся физиономия его кривилась и дергалась, точно из-под кожи пытался вырваться клубок червей. Спутанные волосы торчали седыми космами. Прической он и впрямь напоминал Петра.

— Смилуйся надо мной, — проговорил псих. Голос его звучал в горле хором саранчи.

Я соскользнул с борта, и остальные тихонько пошли следом, держась у Джошуа за спиной.

— Как зовут тебя, демон? — спросил Джош.

— А как ты предпочитаешь? — спросил демон.

— Знаешь, мне всегда нравилось имя Савва.

— Нет, ну какое совпадение, а? — сказал демон. — Меня как раз зовут Савва.

— Ты мне мозги трахаешь, правда? — спросил Джош.

— Ага, — смутился демон. — Имя мое — Легион, ибо нас тут целая тьма.

— Изыди, Легион, — приказал Джошуа. — Изыди из этого громилы.

Поблизости паслось стадо свиней, занимавшихся своими свинскими делишками. (Не знаю я, чем они там занимались. Я — еврей, что я понимаю в свиньях, кроме того, что мне нравится бекон?) Из пасти Легиона исторглось зеленое сияние, дымком пронеслось по воздуху и окутало свиней, точно облаком. Через секунду оно всосалось им в пятачки, и хрюшки принялись плеваться пеной и стрекотать, как саранча.

— Пропади ты пропадом, — сказал Джошуа.

При этих словах свиньи кинулись в море, побарахтались, наглотались воды и одна за другой пошли ко дну. Зыбью к берегу прибило штук пятьдесят свиных тушек.

— Как мне тебя благодарить? — спросил пенистый громила. Он уже не исходил пеной, но громилой от этого быть не перестал.

— Расскажи людям своей земли о том, что здесь произошло, — ответил Джошуа. — Расскажи, что явился Сын Божий и принес им благую весть о Святом Духе.

— Только перед тем, как рассказывать, приведи себя в порядок, — посоветовал я.

И он заковылял прочь, этот чудовищный громила, больше нашего Варфоломея и гораздо вонючее, хоть раньше я считал, что вонючее уже некуда. Мы расселись на берегу и разделили немного хлеба и вина — и тут услышали, как из-за дюн к нам приближается огромная толпа.

— Благие вести не лежат на месте, — заметил Матфей, чей розовощекий энтузиазм меня уже слегка раздражал.

— Кто убил наших свиней?

Народ потрясал граблями, вилами и косами. Не похоже, что они пришли сюда за евангельскими наставлениями.

— Ах паскудники!

— Поубивать на хер!

— Все на борт! — скомандовал Джош.

— О, мало… — Очередное замечание Матфея было прервано Варфом, который схватил таможенника за ворот и поволок по песку к лодке.

Братья уже оттолкнулись от берега и стояли по грудь в воде. Потом они перевалились через борт, Иаков с Иоанном установили весла, а Петр с Андреем втащили нас по одному в лодку. Апостолов Варфа мы выловили из воды за шкирки и едва успели поставить парус, как на нас обрушился град камней.

Мы все посмотрели на Джошуа.

— Чего? — спросил он. — Будь они евреи, трюк со свинками прошел бы на ура. А с гоями у меня мало опыта.

В Магдале на берегу нас ждал посыльный. Филипп развернул свиток:

— Это приглашение на ужин в Вифании, в неделю Песаха, Джошуа. Высокопоставленный член Синедриона требует твоего присутствия на ужине в его доме для обсуждения твоего чудесного пастырства. Подпись: Иаакан бар Иебан иш Назарет.

Муж Мэгги. Вот урод. Я сказал:

— Хороший первый день тебе выдался, а, Матфей?

Глава 27

Мы подошли к Иерусалиму и, согнувшись в три погибели, миновали ворота Вифезда, которые называются «Игольное ушко», затем вышли из Золотых ворот, миновали долину Кедрон, перевалили через Масличную гору и вступили в Вифанию.

Обе команды братьев и Матфея мы оставили в Галилее, поскольку им нужно было работать, а Варфоломея — потому что от него смердело. Его нечистоплотность в последнее время начала привлекать внимание капернаумских фарисеев, а нам не хотелось дразнить вражеских гусей, вступая в их берлогу. В пути нас сопровождали Филипп и Нафанаил, но потом они остались на Масличной горе — на полянке под названием Гефсимания, где имелась пещерка и стоял давильный пресс. Джошуа пытался убедить меня остаться с ними, но я не поддался.