Шамбло - Мур Кэтрин Люсиль. Страница 21

Взяв Техасца за руку, она повела его к озеру и молча опустилась на желтый, как цыплячий пух, песок узкого, безукоризненно чистого пляжа. Джо сел рядом, он смотрел на цветные пятна, парившие в туманной голубизне воды, стараясь не думать об этой цепи фантастических событий. Впрочем, обстановка и так не располагала к размышлениям – тускловатая голубизна и тишина, еле слышный плеск воды, похожий на мерное дыхание спящего… тяжелый, неподвижный воздух…

Впоследствии, вспоминая этот сон, Джо так и не смог решить, уснул он тогда или нет; как бы там ни было, через какое-то время он услышал шорох. Подняв свесившуюся на грудь голову, он увидел, как девушка, успевшая уже умыться и переодеться, садится на прежнее место. Техасец не помнил, чтобы она уходила, но это его не удивило и не встревожило.

Свет тускнел и расплывался, землю окутывали голубые, мглистые сумерки, пронизанные теми же сонными, приглушенными красками, что и зеркально гладкая вода озера… Джо не имел ни малейшего желания уходить куда-нибудь с этого берега, вставать с нежного, прохладного песка, он не думал ни о чем, не ощущал ничего, кроме огромной тишины и полного, небывалого покоя.

Сумерки сгущались, уже едва различался близкий – какие-то три шага – край воды. Затем оказалось, что он смотрит, наверное – уже давно, на девушку. Она лежала, разметав волосы по песку, ярко-красные губы казались в темноте совершенно черными, из-под полуопущенных век блестящие глаза внимательно следили за Джо.

Техасец сидел и молча смотрел в эти немигающие глаза, а затем руки девушки поднялись, и он склонился к ней с отстраненной легкостью человека, живущего во сне, хотя, может быть, все было наоборот – она склонилась, а он поднял навстречу ей руки, этого он тоже так никогда и не вспомнил. Песок был прохладный и мягкий, а у поцелуя оказался легкий привкус крови.

В этом мире был рассвет – но не было восхода. Открыв глаза, Джо увидел в прямоугольнике дверного проема на фоне быстро светлевшего неба усыпанную сверкающими алмазами фигуру. Мокрая девушка весело смеялась и стряхивала с ярких, как расплавленное золото, волос голубые капли воды.

– Я голодный, – заявил он, откидывая голубое покрывало и опуская ноги на пол. – Что и когда мы будем есть?

Смех мгновенно стих. Девушка еще раз тряхнула волосами, на секунду задумалась и переспросила:

– Ты что, хочешь есть?

– Не просто хочу, а умираю с голода! Ты вроде говорила, что вас кормят в Храме? На меня там как, хватит?

– Хватит. – Девушка скользнула по нему странным взглядом; отвернувшись, помолчала еще секунду и наконец сказала:

– Ладно, пошли.

– А в чем, собственно, дело?

Джо поймал ее за руку, усадил к себе на колени, шумно чмокнул в безучастные губы. И снова ощутил привкус крови.

– Да нет, ничего. – Она потрепала его по голове и встала. – Одевайся.

И снова тянулись к ним излишне любопытные ветки, снова бежали по лугу странные, сходящиеся к центру волны, снова расступались мохнатые травинки… Джо изо всех сил старался не замечать всего этого – и помимо своей воли ощущал некую зловещую силу, таившуюся под яркой, многоцветной оболочкой Царства сна.

– А что это такое ты говорила, – Техасец внезапно вспомнил странную фразу из вчерашнего разговора, – насчет выхода, который не связан со смертью?

– Я сказала: «страшнее смерти», – голос девушки задрожал. – Мы с… стараемся не… не говорить об этом выходе.

– Но если выход есть, я должен о нем знать. Расскажи, уж в этом-то нет ничего страшного.

– Ты все равно не сможешь им воспользоваться. – Она наклонила голову, завесив лицо золотой вуалью волос, и еле слышно прошептала: – Слишком уж велика цена. И еще… и еще я не хочу, чтобы ты уходил…

– Но знать-то я все равно должен, – настаивал Джо. – Расскажи.

Девушка замерла на месте, повернулась к Техасцу и застыла, глядя на него печальными, встревоженными глазами. Молчание длилось долго, не меньше минуты. Наконец она сдалась.

– Уйти можно тем же путем, каким ты пришел. Властью Слова. Можно – и нельзя…

– Почему?

– Слово гибельно – в самом прямом смысле. Я его не знаю, так что не смогла бы произнести, если бы даже захотела. Оно начертано огненными буквами на стене одного из залов нашего Храма, его неслышные обычному уху отзвуки раздаются в этом зале, и это будет до скончания веков. Тот, кто встанет перед письменами, попытается услышать Слово, а затем повторит ужасные звуки – умрет. Язык, породивший это слово, настолько чужд и враждебен всему нашему бытию, что эти звуки разорвут, уничтожат говорящего. Такой же разрушительной мощью Слово приоткрывает на мгновение врата между нашим миром и твоим, но тут есть другая, не менее страшная опасность – Слово может взломать врата иного мира и впустить сюда нечто ужасное; возможно, именно так проникло к нам когда-то Оно. Если в зал войдут двое, один – чтобы покинуть этот мир, а другой – чтобы прокричать Слово и умереть, уходящий должен стоять точно перед вратами, ибо это – самое безопасное место, нечто вроде затишья в центре урагана, и если уходящий хоть чуть помедлит, Слово разорвет его в клочья, точно так же, как помощника, добровольно принимающего смерть. Теперь ты понимаешь, насколько невоз…

Она негромко вскрикнула, отскочила на пару шагов и снова повернулась к Техасцу.

– Трава. – Джо недоуменно взглянул на ее ноги и увидел десятки маленьких кровавых точек. – Босиком нельзя стоять долго на одном месте, а то она присасывается и пьет кровь… как я только об этом забыла? Пошли.

Хрустально прозрачная страна приобретала новые, устрашающие черты. Джо опасливо оглянулся: по лугу все так же бежали, сходясь к центру, волны голодной травы. Ну а деревья – они что, мясом питаются? Деревья-людоеды и травинки-вампиры… Техасец невольно поежился и зашагал следом за девушкой.

Громада Храма терялась в голубой дымке, как дальние горы на Земле, только эта дымка не рассеивалась по мере приближения и никак не была связана с состоянием атмосферы – все остальные детали пейзажа просматривались с удивительной ясностью. Как только Джо пытался разглядеть более внимательно какой-нибудь угол, или башню, или окно, они расплывались перед глазами. Странное, окутанное голубоватой вуалью здание, казалось, находится в другом, непонятном мире, в других измерениях, а здесь присутствует лишь его бледный отблеск.

Из огромной тройной арки портала, не похожей ни на что виденное Техасцем прежде и упорно ускользавшей от взгляда, струился бледно-голубой туман. Мгновение – и они окунулись в знакомый цветной сумрак огромного зала.

Удалившись от входа на какой-нибудь десяток шагов, девушка привычно свернула направо; сквозь клочья тумана, лениво проплывавшие в узкой сводчатой галерее, смутно различался длинный ряд коленопреклоненных фигур. Полузакрытые глаза, низко опущенные головы, благоговейная тишина – все говорило о том, что люди истово молятся какому-то своему божеству, однако, приглядевшись повнимательнее, Джо заметил, что каждый из них плотно сжимает губами узкую трубку, торчащую из стены. Найдя в одном из рядов два свободных места, девушка опустилась на колени перед одной из трубок, указала Техасцу глазами на вторую, склонила голову и блаженно зажмурилась. Мгновение поколебавшись, Джо последовал ее примеру.

Коснувшись трубки губами, он почувствовал во рту горячую струю солоноватой жидкости. Каждый глоток вливал в него новые силы, наполнял тело теплом. Джо не оставляло ощущение, что этот вкус ему знаком; где-то, когда-то он уже сталкивался с чем-то подобным, но где?.. Оглушенный страшным подозрением, Техасец выпустил трубку изо рта и увидел на ее конце красную каплю. Красную, как орнамент шали, как след на тыльной стороне ладони, которой он вытер губы…

А рядом полузавешенное золотыми волосами лицо светилось экстатическим наслаждением. Почувствовав на плече руку, девушка вздрогнула, открыла глаза, покосилась в сторону Джо – и сделала еще один жадный глоток.

– Пошли отсюда, – беззвучно прошептал Джо. Девушка оторвалась от трубки, встала и поднесла к измазанным губам палец; на ее лице читалась откровенная досада.