Французский связной - Мур Робин. Страница 8

Заместитель старшего инспектора Кэри поручил теперь работать с Эдди Игэном и Сонни Гроссо ещё нескольким сотрудникам. Федеральное бюро по борьбе с наркотиками в лице директора нью-йоркского отделения Джорджа Гаффни тоже заинтересовалось расследованием: специальный агент Бюро Фрэнк Уотерс получил задание действовать совместно с городской полицией. Таким образом, в ноябре любое передвижение супругов Фуке, будь то днем или ночью, не оставалось незамеченным.

Игэн и Гроссо все ещё руководили общим наблюдением, постоянно докладывая своему начальнику лейтенанту Винни Хоуксу и сержанту Джеку Флемингу из Отдела специальных расследований. Оба детектива по-прежнему тратили все свое свободное время, чтобы ещё надежнее расставить ловушку вокруг Туминаро-Фуке. Крайне редко Сонни выкраивал свободною от дежурства ночь, чтобы поиграть в боулинг, или воскресный день, чтобы вместе с напарником посмотреть на "Янки Стэдион" футбольный матч с участием "Джайантс"; Игэну только изредка удавалось встречаться с Кэрол Гэлвин. В основном же они полностью ушли в дело Фуке, без конца гонялись за торговцами и сбытчиками наркотиков как в Гарлеме, так и в Бруклине, и трясли своих самых надежных осведомителей в попытках получить ещё какую-то информацию о Пэтси.

Отношения Игэна с Кэрол Гэлвин занимали все более важное место в его жизни. Он испытывал страстное желание быть с ней, и надеялся, что она тоже к нему привязалась. Кэрол была по настоящему хороша собой. Никогда прежде у него не было столь очаровательной подруги. Впервые он встретил её в сентябре, когда зашел провести свободный вечер в"Копа". Она мило откликнулась на его неловкую попытку завязать знакомство, и вскоре он стал приходить туда каждую ночь, чтобы проводить её домой после закрытия. Прогулки в три часа утра хлопот ему не доставляли: он редко заканчивал работу раньше. Правда, его задела её просьба не ждать в помещении клуба, потому что среди посетителей "Копа" бывали известные фигуры преступного мира, и Кэрол боялась, что руководству не понравится постоянное присутствие полицейского, пусть даже ничто в заведении, кроме гардеробщицы, его не интересовало. Поэтому они встречались у Центрального парка, в половине квартала от Шестидесятой улицы, и шли куда-нибудь в китайский ресторанчик или в пиццерию. Вскоре они стали близкими друзьями.

У Кэрол были все данные, чтобы стать фотомоделью или актрисой, но девятнадцатилетней девушке недоставало честолюбия и целеустремленности. Она участвовала в обычных конкурсах красоты и поступила на работу в "Копа", чтобы на неё обратил внимание кто-нибудь из нужных для карьеры людей. Однако ничего примечательного с ней так и не происходило, за исключением, естественно, неизбежных предложений от любвеобильных посетителей. Ничего, не считая того, что она влюбилась в рыжеволосого полицейского.

Игэн всячески её оберегал. Ему не нравилась её работа в "Копа" именно потому, что заведение часто посещали богатые мафиози. Оба они жили в Бруклине, и он дал ей ключи от своей квартиры. У Кэрол не было семьи, и в ранние утренние часы, когда Эдди не мог её встретить, после закрытия "Копа" она отправлялась на своей машине к нему домой и там ждала, пока он, наконец, появится, закончив очередную фазу своей бесконечной войны с торговцами героином. Такое положение вещей никого из них не устраивало, и Игэн придумал новый план, который совмещал его неутоленные полицейские инстинкты с желанием проводить больше времени с Кэрол. Он узнал, что открылась вакансия барменши в, как он выразился, более "приличном" ресторане в центре на Нассау Стрит в финансовом квартале, недалеко от штаб-квартиры Бюро по борьбе с наркотиками. Клиентура "Таверны Нассау" была чрезвычайно разноликой – толпы брокеров, банкиров и юристов в обеденное время к ночи сменялись стайками сомнительной публики. Иногда заглядывал даже Пэтси Фуке, а его брат Тони был здесь завсегдатаем. Кэрол стала потенциально важным источником информации.

На новом месте Кэрол каждый вечер заканчивала работу в одиннадцать часов, и очень часто Игэн приезжал за ней и забирал с собой на слежку за Пэтси Фуке. Это начало раздражать его напарника Сонни Гроссо, но Игэн резонно возражал, что сидеть с Кэрол в машине напротив закусочной или дома Пэтси он может с тем же успехом, как и с ним, только, вполне понятно, с большим удовольствием.

Но вскоре Кэрол от такого распорядка устала. Она начала намекать, что подобная ситуация не может устраивать ни его, не их обоих, что он должен оставить работу в полиции, что они прекрасно могли бы жить вместе, не будь он так перегружен своими служебными обязанностями. Но Игэн не чувствовал себя перегруженным: он был увлечен своей работой и имел четкое представление о цели, несмотря на столь легкомысленное отношение к служебным инструкциям и предписаниям. Кэрол была нужна ему, но работа стояла на первом плане. Кэрол в ответ заявляла, что получила несколько занятных предложений от богатых клиентов, и что, пожалуй, ей стоит отнестись к ним посерьезнее.

Они все чаще стали ссориться.

Невзирая на личные проблемы, Игэн и Сонни по-прежнему были вездесущи. Они накопили массу сведений об образе жизни и прошлом семейства Фуке. Отчим Барбары во времена сухого закона был бутлегером, но уже очень давно удалился от дел и теперь помогал им в магазине. (Именно ему принадлежал старенький "додж", которым иногда пользовался Пэтси). Тони, брат Пэтси, был тем самым неопрятным типом в потертой кожаной куртке, которого несколько раз замечали детективы. Он был на год старше Пэтси. Тони работал грузчиком в порту и жил в захудалом квартале Бронкса с женой и двумя маленькими дочерьми.

Родители Пэтси – им пошел седьмой десяток – сдавали два верхних этажа своего трехэтажного дома на Седьмой улице в районе Бруклина, известном, как Гованус. Старший Фуке, по имени Джузеппе, или Джозеф, давным-давно отсидел срок за разбойное нападение и грабеж.

Похоже, единственными друзьями, с которыми Пэтси и Барбара проводили время, были Ники Травато, портовый грузчик, и его жена, тоже Барбара. Жили те в нескольких кварталах от Фуке на Шестьдесят шестой улице рядом с Пятнадцатой Авеню. Хотя Ники работал в доках, и они снимали квартиру в обветшалом, грязном от копоти многоквартирном доме практически под Нью Утрехт Авеню, полицейские с интересом подметили, что Травато разъезжали в почти новом "кадиллаке". Несколько раз по ночам они видели, как Ники сажал Пэтси и возил его по Бруклину: в определенном месте один из них покидал машину и ненадолго заходил в какой-нибудь магазин или жилой дом, а затем они снова возобновляли свое ночное путешествие. Детективы пришли к выводу, что такие поездки устраивались с целью доставки наркотиков и, возможно, получения оплаты; ясное дело, что Ники об этом знал, поэтому и его внесли в тщательно подобранную, небольшую, но постепенно пополнявшуюся картотеку на Пэтси Фуке.

По ночам Пэтси часто не бывало дома. Почти до полуночи он обычно сидел в магазине, и после этого три-четыре раза в неделю садился в машину и через пятнадцать минут оказывался на Манхэттене, возле бара под названием "Пайк Слип Инн". Это было полутемное, зловещего вида бистро, расположенное почти под мостом Манхэттен, за углом от причалов Ист-ривер неподалеку от живописного рыбного рынка Фултон. Хозяином заведения была темная личность по имени Мики Блейр, а само бистро имело репутацию райского уголка для всевозможных уголовных типов и актеров-неудачников.

Впервые очутившись там, Эдди и Сонни пребывали в некотором возбуждении, потому что в этом грязном притоне Пэтси, похоже, принимали, как королевскую особу. В тот первый раз вслед за Пэтси внутрь зашел Сонни, и от угла стойки бара у дверей мог наблюдать, как с дюжину клиентов, зная о родстве Пэтси с Малышом Энджи, спешили засвидетельствовать свое почтение. Однако в последующие визиты Сонни стал задаваться вопросом, действительно ли Блейр для Пэтси что-то значил, поскольку главный интерес для последнего, казалось, представляла барменша, хорошенькая, южноамериканского типа, брюнетка по имени Инес. Пэтси уделял ей массу внимания, в грубовато-ласковой манере заигрывая, целуя её или пуская в ход руки, когда та проходила мимо, нашептывая что-то на ухо или раскатисто смеясь вполголоса сказанной шутке. Все заканчивалось тем, что он садился в машину и через мост Манхэттен отправлялся домой в Бруклин.