Конан идет по следу - Мур Шон. Страница 29

И все-таки в том, что касалось обманщиков и слабаков, могучий кезанкиец оказался не так уж и не прав. Что как не политические выверты некоторых вельмож привели несчастную девочку к гибели, а короля – на смертное ложе! Гнойный нарыв, порожденный завистью Вальтреско к королю, – сколько времени он зрел, пока Конан с Мадезусом не выпустили ядовитую гниль? А что, если здесь, по коридорам дворца, вовсю шастают на свободе еще какие-то изменники, только ждущие шанса нанести смертельный удар?.. От этой мысли Кейлаш попросту похолодел. Но потом сказал себе, что вряд ли это возможно. Основной корпус дворцовой стражи был беззаветно предан Эльдрану, – такое влияние имел король на людей. Все, кроме некоторых выродков, любили его, и он, несомненно, это заслужил! Когда еще бывало, чтобы бритунийский король столь успешно примирял между собой раздираемые усобицами княжества да еще сдерживал жадных соседей вроде Немедии с Коринфией, готовых чуть что оттяпать себе кусок?..

То есть были, конечно, в Бритунии и такие, кому воцарение Эльдрана пришлось не по ноздре. Некоторые знатные фамилии с юга страны, сами когда-то порождавшие королей, отказывались признавать власть Эльдрана, но, правда, войной идти не пытались. Иные из них во всеуслышание объясняли свое неповиновение тем, что Эльдран-де происходил не из королевского рода. Наверное, у Вальтреско были сторонники из числа этих семейств… Кейлаш содрогнулся, осознав: умри сегодня король, и гнусный заговор полководца, пожалуй, навсегда остался бы нераскрытым. Вальтреско – король!.. А ведь если бы не Мадезус с Конаном, все так бы и случилось!

Кейлаш задумался о киммерийском богатыре и о его более чем странном приятеле – могущественном жреце Митры, заявлявшем при этом, что он, мол, вроде как и жрец-то ненастоящий!..

Кейлаш был предостаточно наслышан о киммерийцах, варварах с далекого морозного севера. Легендарный штурм аквилонской крепости Венариум, предпринятый киммерийцами, был худшим кошмаром для всех солдат любой цивилизованной страны. А ведь этот самый Конан запросто мог оказаться участником того штурма!.. Кейлаш всегда представлял себе киммерийцев бледнокожими, темноволосыми, мрачными звероподобными великанами. Конан, при всей его физической мощи, под такое описание, конечно же, не подходил. Хотя и здоров же был драться, ох и здоров!.. То-то прибавилось за последние несколько дней на городском кладбище могил стражников, имевших глупость заступить ему путь!.. Кейлаш весьма сомневался, что даже среди его отборных бойцов найдется равный киммерийцу – хоть на мечах, хоть на ножах, хоть на копьях. А сам Кейлаш уже вовсю предвкушал, как станет сражаться плечом к плечу со столь великим воителем!

Итак, Конан был человеком вполне понятным Кейлашу. И очень симпатичным ему. С Мадезусом все обстояло гораздо сложней и туманней. Любой уважающий себя горец знал тьму легенд о магах, жрецах, заколдованных амулетах и тому подобном. Кейлаш, как весь его народ, был весьма суеверен. Сколько вечеров, начиная с самого детства, провел он возле костров, слушая рассказы седобородых старцев о ворожбе, заклинаниях и чудесных превращениях! Поначалу он считал эти россказни детскими страшилками, позже, с возрастом, убедился: зерно истины в них все-таки было. Но чтобы самому, своими глазами, увидеть, как пускают в ход подобную мощь!..

Волшебные и жреческие искусства всегда оставались за пределами его понимания, а его с младенчества приучали: чего не знаешь и не понимаешь, тому не верь! Он и не верил. Даже этот Мадезус, добрый вроде бы парень, вгонял его в дрожь.

Оставалось утешаться лишь тем, что королю после посещения молодого целителя и впрямь полегчало. Остальные, сколько их ни было, ничего не могли поделать. Этот смог. И все равно Кейлаш не мог заставить себя относиться к Мадезусу с полным доверием. Тот, кажется, больше рвался истребить свою жрицу мутари, чем спасти жизнь королю. Ну да ладно! В конце концов, и он, и Кейлаш преследовали одну цель. Кейлаш станет помогать ему. И помогать усердно.

Еще он спрашивал себя, что, интересно, думали эти двое о нем самом. Кейлаш знал: для стороннего наблюдателя он был всего лишь туповатым воинственным горцем, не более. В былые времена такая оценка его способностей стоила жизни не одному врагу. Как говорил его батюшка – держи раскрытыми глаза и уши, а не рот, проживешь дольше…

…Его размышления прервал деликатный стук в дверь. Он положил точило назад в сумку и поднялся, а друзья-горцы подошли к двери. Неужели это Мадезус так скоро вернулся? Но нет. На пороге стоял главный евнух, Ламици. Как всегда, тихий и вежливый, как всегда, в шелковых одеяниях.

– Прости за неожиданное вторжение, Кейлаш, – сказал Ламици негромко. Голос у евнуха слегка дрожал, да и сам он выглядел несколько помятым, словно только-только с постели. – Что это такое рассказали мне стражники? – спросил он, волнуясь. – Они говорят, Вальтреско убит, но прежде был изобличен как изменник! Возможно ли, что это действительно так?..

– Это правда, – рассеянно ответил Кейлаш. – Его убил Конан, после того как сам этот негодяй предательски убил Сальвораса. Варвар и жрец Мадезус помогли раскрыть заговор.

– Ужас, ужас!.. Стариннейший друг короля!.. И пойти на измену короне!.. – Ламици изо всех сил изображал благородное негодование, а про себя гадал, не возникло ли каких подозрений относительно него самого. – Говорил ли кто с Вальтреско прежде, чем он был убит?

– Только варвар. А жрец утверждает, будто Вальтреско – всего лишь пешка в руках какого-то там могущественного и древнего зла. Он это знаешь сколько раз повторил? Все твердил про «жрицу мутари», – чтоб я знал, кто это такая! Мадезус говорит, ей для чего-то понадобилось наложить на короля заклятие Смерти. Может, и не врет мигрант… Если б не он, король бы, наверное, помер уже!

Слушая Кейлаша, Ламици с величайшим облегчением убедился, что о его роли в заговоре никто пока не прознал. Но и то, что они каким-то образом пронюхали об Азоре, до крайности насторожило его. Простой жрец Митры!.. Как такое могло быть?.. Азора обещала ему, что, как только заклинание будет довершено, короля не спасет ни один жрец… Ну да ладно, не о том теперь волноваться! Вальтреско погиб, и надежды Ламици на восстановление славы бритунийского трона рухнули безвозвратно. О, они ему за это заплатят! Варвар, сующий нос не в свое дело, – и жрец! Азора раздавит их, как клопов!.. Он, Ламици, должен как можно скорее сообщить ей тревожные новости. Однако прежде следовало выяснить, много ли стало известно Кейлашу. Благо горский недоумок, по-видимому, все еще ему доверял.

– Мутари? – спросил евнух. – Она жива, эта злобная наложница Мрака? Или тоже погибла?

– Жива, к сожалению, – ответил Кейлаш. – Жрец говорит, он пока еще не знает, где искать колдунью, но надеется вскоре выследить и уничтожить ее. А он силен, Ламици! Куда могущественней всех, которых я когда-либо видел! У него на груди амулет, и с его помощью он такими силами повелевает, что только держись! Мы с Конаном скоро отправимся вместе с ним, чтобы отыскать жрицу и уничтожить ее. Как я понимаю, они с Мадезусом – старинные недруги…

– А раньше они встречались? Откуда он знает о ней? – начиная не на шутку волноваться, спросил евнух. Да, если вовремя не убрать жреца, его, Ламици, тесное сотрудничество с Азорой могло, чего доброго, в самом деле выплыть наружу!..

– Насчет прежних встреч он ничего не говорил, сказал только: чует, мол, она где-то неподалеку. Знаешь, Ламици, есть в нем что-то этакое… Непростое! Он как-то там чувствует ее присутствие, а как – объяснять не желает. Еще он говорит, мы с Конаном должны помочь ему в борьбе против этой потаскухи мутари. Не знаю уж, на что мы ему нужны, но лично я пойду с ним обязательно! Я ему во как обязан!..

– Как и все мы, впрочем, – улыбнулся Ламици. – С твоего позволения, м-м-м… тут стражники уже задаются вопросом, кто теперь заменит Вальтреско в качестве полководца. Прошу прощения за смелость, но мне кажется – никто так не подходит на эту должность и не любим народом больше, как ты, Кейлаш!