Дэнс, дэнс, дэнс - Мураками Харуки. Страница 22

Учился он так же отлично. Всегда — первый или второй в классе по успеваемости. Приветливый, искренний, и при этом — никакого тщеславия. В любой одежде смотрелся одинаково стильным и воспитанным человеком. Даже мочась в сортире, выглядел элегантно. На свете вообще очень редко встретишь парней, элегантно мочащихся в сортире. Стоит ли говорить, спортсменом был тоже отменным — один из лидеров сборной школы. Ходили слухи, что он дружит с самой популярной девчонкой в классе, но правда это или нет — я не знал. Учителя его обожали, а после того, как был устроен “показательный школьный день” для родителей, его заобожали и все мамаши нашего класса. Такой вот был человек. Хотя для меня всегда оставалось непонятным, что же он думает на самом деле.

Так же, как и на экране.

После всего этого— на черта мне за мои же деньги смотреть такое кино?

Я выкинул газету в урну и под лениво падавшим снегом вернулся в отель. Проходя по фойе, бросил взгляд на стойку регистрации — но моей знакомой там не оказалось. Видно, ушла куда-нибудь на перерыв. Я отправился в уголок компьютерных игр и несколько раз сыграл в “Пэкмэна и Галактику”. Отлично придуманная, хотя и слишком патологическая игра. И чересчур агрессивная. Но время сжирает неплохо. [12]

Затем я вернулся в номер и принялся читать книгу.

День обещал быть пустым и бессмысленным. Читать надоело, и какое-то время я просто разглядывал снег за окном. Тот, похоже, собирался идти до самого вечера. Все сыпал и сыпал — даже интересно: вот, оказывается, сколько снега может свалиться с неба за один день. В двенадцать я спустился в кафе отеля и пообедал. Затем снова вернулся в номер, еще немного почитал и поразглядывал снег за окном.

Но завершиться впустую этому странному дню все же не удалось. Ровно в четыре, когда я валялся в постели с книгой в руках, в дверь постучали. Отворив дверь на несколько сантиметров, я выглянул в щель. На пороге стояла она. В очках и светло-голубой униформе. Бесшумной тенью она скользнула в чуть приоткрытую дверь и мгновенно захлопнула ее за собой.

— Если меня застукают — уволят сразу! — сказала она. — Здесь с этим ужас как строго…

Быстро окинув взглядом номер, она пробежала к дивану, села, расправила ладонями юбку на коленях. И глубоко вздохнула.

— У меня сейчас перерыв, — сказала она.

— Выпьешь чего-нибудь? — спросил я. — Лично я пиво буду…

— Нет, времени совсем мало, — отказалась она. — Слушай, а чем ты в номере весь день занимаешься?

— Да ничем особенно… — ответил я, достал из холодильника пиво и налил в стакан. — Время убиваю. Книжку читаю, на снег смотрю.

— Какую книжку, о чем?

— Об испанских войнах. Каждая испанская война с начала и до конца очень подробно описана. В разных исторических версиях и трактовках…

Испанские войны и правда изобилуют самыми разными объяснениями того, что и как там происходило. Такие уж раньше были войны.

— Только не думай обо мне ничего странного! — сказала она.

— Странного? — переспросил я. — Ты о чем? О том, что в номер ко мне пришла?

— Ну да.

— А-а…

Я присел на кровать со стаканом в руке.

— Вовсе я не думаю о тебе ничего странного. То есть, я, конечно, удивился, что ты пришла — но я очень рад. Я тут как раз от скуки помираю, поговорить не с кем…

Поднявшись с дивана, она встала посреди комнаты, легким движением скинула голубой жакет и повесила его, чтобы не измялся, на спинку кресла у письменного стола. Затем подошла и присела, чинно сдвинув колени, на кровать со мной рядом. Без жакета она вдруг показалась мне очень слабой и ранимой. Я обнял ее за плечи. Она положила голову мне на плечо и застыла. Восхитительный запах. Идеально отглаженная белая блузка. Так прошло, наверное, минут пять. Под моей рукой, уткнувшись головой мне в плечо, с закрытыми глазами она дышала спокойно и ровно, точно спала. И лишь нескончаемый снег все сыпал и сыпал, заглушая городской шум вокруг. Абсолютная тишина.

Человек, уставший в пути, захотел где-нибудь отдохнуть, думал я. И я — дерево, к которому он прислонился. Я сочувствовал ей. Но при этом вовсе не считал, что вот, мол, как несправедливо и неправильно, когда настолько молодая и симпатичная девушка так устает. Если подумать, ничего несправедливого здесь нет. Усталость может обрушиться на любого из нас независимо от красоты или возраста. Точно так же, как буря, наводнение, землетрясение или горный обвал.

Минут через пять она подняла голову, встала, надела жакет. И опять присела — теперь уже на диван. Пальцы левой руки теребили кольцо на мизинце правой. В жакете она будто опять напряглась, став чужой и далекой, как прежде.

Не вставая с кровати, я смотрел на нее.

— Послушай, — сказал я. — Насчет того, что с тобой случилось на шестнадцатом этаже… Ты тогда ничего особенного не делала? Перед тем, как в лифт садиться, или уже в самом лифте?

Она склонила голову набок и задумалась на пару секунд.

— Хм… Да нет, вроде. Ничего особенного… Я не помню уже!

— И вокруг никаких странностей не заметила? Ну, было что-нибудь не так, как всегда?

— Да все было, как всегда! — она пожала плечами. — Никаких странностей. Совершенно обычно села в лифт, приехала, двери открылись — темно. Вот и все.

Я кивнул.

— Слушай, а может, поужинаем где-нибудь?

Она покачала головой.

— Извини. Сегодня у меня важная встреча.

— Ну, а завтра?

— А завтра — бассейн. Я плавать учусь.

— Плавать учишься… — повторил я и улыбнулся. — А ты знаешь, что в Древнем Египте тоже учились плавать в бассейнах?

— Откуда мне знать? — сказала она. — Врешь, наверное?

— Да нет же, правда! Я сам об этом материал для статьи собирал, — настаивал я. Хотя спроси она меня: “ну, и что из этого?” — я бы не знал, что ответить.

Она посмотрела на часы и встала.

— Спасибо, — сказала она. И выскользнула в коридор так же бесшумно, как и пришла. Единственное событие этого дня. Маленькое и неприметное. Радуясь таким вот маленьким, неприметным событиям, и жили свои маленькие, неприметные жизни древние египтяне. Обучались плаванию в бассейнах, бальзамировали мумии, занимались прочими мелочами. Большое скопление таких мелочей в одном месте и называют Цивилизацией.

9

К одиннадцати заняться стало нечем в прямом смысле слова. Все, что можно было сделать, я сделал. Ногти постриг, ванну принял, уши почистил, новости по телевизору посмотрел. От пола отжался, ужин съел, все книги до конца дочитал. Но спать совсем не хотелось. С другой стороны, для дальнейших экспериментов с лифтом еще слишком рано. Такими вещами стоит заняться где-нибудь заполночь, когда на этажах никого из персонала не встретишь.

Я прикинул, что еще оставалось — и отправился в бар на двадцать шестом этаже. Уселся за столик — и, потягивая мартини, стал разглядывать снежную мглу за окном и думать о египтянах. Любопытно все-таки — как они жили там, в Древнем Египте? Кого обучали плаванью в своих бассейнах? Наверняка каких-нибудь членов семьи фараона, детей аристократов и прочую “золотую молодежь”. Древнеегипетские нувориши оттяпывали себе лучшие земельные участки вдоль Нила, сооружали там элитные бассейны и учили своих чад передвигаться в воде особо пижонскими способами. А обаятельные инструкторы — точные копии моего одноклассника-киноактера — плавали вокруг и приговаривали сладкими голосами: “Замечательно, мой господин, так держать! Вот только когда вы изволите плавать кролем, ваша правая рука могла бы простираться еще немного вперед…”

Я живо представил себе эту картину. Воды Нила цвета синих чернил, слепящее солнце, охранники с длинными пиками отгоняют аллигаторов и простолюдинов, шелест тростника на ветру, загорелые тела сыновей фараона… Как насчет дочерей фараона? Или девчонок они плаванью не обучали? Например, Клеопатра. Совсем еще молоденькая такая Клеопатра, вылитая Джоди Фостер. Интересно, у нее тоже съезжала бы крыша при виде инструктора, моего одноклассника? Да, наверное, и у нее съезжала бы. Все-таки в этом — его Основное Предназначение…

вернуться