Ведьмы не сдаются! - Муращенко Станислава Ростиславовна. Страница 6

– В любом случае, даже если бы не этот сон, тебе не стоило бы ходить, – неожиданно резко сказал он. – У тебя нет ни капли магической боевой силы, ты беззащитна перед настоящим врагом, как котенок! Вбила себе в голову, что чего-то стоишь, а на самом деле это не так. Ты вообще слабачка.

В первое мгновение мне показалось, что я ослышалась. Не могли же мне такое сказать! Тем более Рес не мог. Он ведь мой друг… друг? Он сказал, что я…

Постепенно до меня дошел весь смысл того, что он сказал, и то, что он действительно это сказал. Но это же… да как он мог? Он же друг… был им по крайней мере… но ведь я обладаю силой, и немалой! Да он… он просто завидует мне! Еще бы, ведь у него, кроме памяти, ничегошеньки нет. Он мне просто завидует! Ну что ж, Рес, вот я и поняла, что ты за человек.

– Что?! – Я резко вскочила на ноги, чуть не опрокинув стол.

Если до этого во мне играли здоровый скептицизм и легкая досада на паникера Реса, то теперь я была зла как никогда в жизни.

– Ты просто завидуешь мне, провидец джиннов! – крикнула я.

На меня уже начали оборачиваться, но мне было все равно, я вся кипела. Ну нет, такое я не могу оставить просто так!

– Ты всю жизнь так и проведешь в пыльных библиотеках за толкованием снов, которые никогда не сбудутся! Ты просто завидуешь мне, завидуешь тому, что я могу что-то сделать и что моя сила действительно кому-то нужна!

Рес побледнел. Я поняла, что перегнула палку. Но ведь это правда! Или по крайней мере очень похоже на правду. Что ж, если он действительно считает меня слабачкой, то какой смысл мне скрывать что-то? Я могу тоже высказать ему все, что я о нем думаю. И еще друг называется! Назывался…

Я не стала ждать, пока Рес что-то скажет еще. Просто схватила сумочку и еще зачем-то букет Реса и выбежала из зала.

Я зашла в нашу с Амели комнату. Свет включать не стала, не до того было. Только тут до меня дошло, что у меня в руках все еще зажат букет роз, подаренный Ресом. Я подумала и швырнула его об стенку. Лепестки разлетелись по всей комнате, но, естественно, убирать я не собиралась. Делать мне больше нечего! Я постараюсь забыть об обиде и думать только о том, как доказать, что я не слабая.

Перестать думать об обиде было не так-то легко, она обжигала, как кровь монстра в фильме, и мешала мыслить трезво. В голове крутились только слова Реса. Может, я действительно слабачка? Да нет, я довольно сильная, лучшая ученица и вообще… Так почему тогда Рес это сказал? И почему именно сейчас, а не раньше? Что на него нашло? Хотя какая теперь разница. Теперь я знала, что он обо мне думает, и решила, что такого друга мне не надо.

Додумав все это, я с трудом стащила с себя неудобное платье, стряхнула с подушки лепестки роз и улеглась спать. Через некоторое время вернулась Амели. Поняв, что я не сплю, она набросилась на меня, как муха на свеженькую кучку не будем уточнять чего, и завалила меня вопросами. Пришлось рассказывать, а что с ней поделаешь? Не скажешь, так она клещами из меня информацию вытянет. Сплетен она не любила, но вот подробности личной жизни из уст самих «жертв» этой самой личной жизни просто обожала.

Сказать по правде, я до сих пор не понимаю, почему вы стали друзьями, – подытожила она. – У вас же разница в два года, а сейчас для нас это немало. Как вы познакомились?

Как познакомились? О, это было давно…

Я не стала пересказывать Амели все в подробностях. Какой смысл? Просто рассказала небольшую историю. Про то, как я жила далеко отсюда в обычном городе и обычной семье. Все у нас было хорошо, но я – восьмилетняя девочка, очень уж хотела стать волшебницей. И когда в соседний дом на каникулы приехал Рес, а я случайно умудрилась помочь ему в заклинании, которое не могли достроить и более взрослые маги, он прямым ходом послал меня в школу магии, где сам учился. Профессора его мнение насчет меня разделили. С того времени в родной городишко я наведывалась только на каникулы, да и то не всегда, жутко радуя родителей своим появлением и магическими фокусами. А Реса я считала, можно сказать, своим проводником в жизнь магии. Если бы не он, ну и, конечно, толика случайного везения, не быть бы мне ведьмой…

– С того времени у нас, конечно, были ссоры, но мы точно знали, что можем доверять друг другу. Все было хорошо, даже несмотря на разницу в возрасте. Пока не это, – закончила я свой рассказ и вздохнула.

Приятные были воспоминания… приятные, и они еще больше обострили осознание того, что мой друг предал меня, того, что Рес больше мне не друг…

– Так ты после этого попала в школу магии и в Институт? – продолжала терзать меня Амели.

Я пожала плечами и стала рассказывать дальше.

Очень многие дети мечтали о школах магии, да и родители были не против спихнуть любимых чад на руки волшебникам. Наша страна довольно богата, и желающих стать магом много, но, несмотря на это, маги довольно немногочисленны и на рынке труда они нарасхват. Школы магии не были какими-то закрытыми учреждениями, туда мог попасть любой, у кого есть хоть какие-то магические задатки, но лишь меньше половины учеников могли эту силу развить и доходили до Института и до взрослой магической жизни. Большинство просто отсеивали.

То, что в школу магии меня примут, особых сомнений не вызывало. Работавшие на эти школы специальные провидцы постоянно «просматривали» окружающих людей, и при наличии у ребенка хоть какого-то признака магии его забирали в школу. Так было и со мной – мне пришло письмо. Купив все необходимое, я вместе с многими другими первого сентября отправилась не в обычную школу, а в магическую.

Этому я была ужасно рада, но заранее смотрела на мир открытыми глазами: у меня были такие же шансы не оказаться настоящим магом, как и у всех остальных. У этой девчонки из параллельного класса, сейчас с любопытством все рассматривающей, у нервозной девчонки с очень выразительными зелеными глазами, у парня с улыбчивым лицом… только знала я про это чисто теоретически, а в сердце не могла допустить и мысли, что мне придется вернуться к обыденности.

Первые два-три месяца нас ничему особенному не учили, я уже начинала недоумевать, но очень скоро поняла, что за нами просто наблюдали. Поняла я это после того, как уже в ноябре наш класс уменьшился на четырех человек, из двух параллельных классов ушло пятеро и двое. Я осталась. И именно в ноябре нас начали учить магии, а не только предметам общеобразовательных школ. А начали все с экзамена (который, кстати, отсеял еще четырех человек с параллели).

Нас запустили в огромное помещение, скорее все-таки класс, чем аудиторию. Возле доски были поставлены несколько столов для учителей. Билетов, которые я ожидала увидеть после всего, что слышала от старшеклассников, не было. Было только по стулу перед столом каждого учителя, сами преподаватели и три наших первых класса, точнее те, кто выдержал тесты и все-таки дошел до экзаменов.

Я села за третью или четвертую парту вместе с девчонкой из первого «Б» класса. Ее я запомнила еще по началу года: у нее были какого-то невнятно блеклого цвета волосы и вся она была как серенькая мышка, но на лице ее светились невероятные зеленые глаза. С первого взгляда она казалась именно мышкой, но второй падал именно в глаза – и все… Кажется, ее звали Элина. Что ж, рада, что она смогла дойти до этого момента… еще бы нам пройти дальше. Я со страхом ждала, когда меня вызовут к столам учителей.

– Поверский! – произнесла Джанавелла, преподавательница математики, а заодно нумерологии.

Строгая, но справедливая, она была грозой двоечников. Сейчас ее голос со страхом слушали не только двоечники, но даже самые заядлые отличники-ботаники. Ведь именно этот экзамен решал, можем ли мы стать магами, или наш потенциал так и не сможет развиться.

Фамилию щупленького парня из «В» класса я слушала с особенным страхом. Список фамилий вокруг своей я выучила наизусть: Паинская, Перепелов, Поверский, Полуночная… После него я. После него я… решится, кто же все-таки я… смогу ли я учиться дальше, или мне придется вернуться к жизни обычных людей… Придется ли мне… Я отчаянно трусила, но не так, как маленькая девочка, боящаяся темноты, а как взрослый человек, со страхом ожидающий того, что с ним случится в будущем. Что там рассказывал или показывал экзаменаторам Айн Поверский, я не помню. Вообще-то я просто не видела этого – не до того мне было.