Мое чужое лицо - Муратова Ника. Страница 68

— А это и есть любовь.

— Разве?

— Да.

Альбина, не отрываясь, смотрела в его глаза. Он не лгал. Он верил в то, что говорил.

— А почему ты считаешь, что мы нужны друг другу?

— Просто знаю это и все. Будешь отрицать?

Она не смогла даже пожать плечами. Любой жест казался фальшивым и ненужным. Только глаза неотрывно впились в его глаза, выискивая малейший намек на сомнение. На неуверенность. На давление. Придирчивый взгляд не нашел ничего.

— Нет, не буду. Я же сама говорила тебе об этом. Десять лет назад.

— Да. Но ты говорила это не мне, а желторотому идиоту, ничего не понимающему в жизни. Теперь все по-другому.

— Ты уверен?

— Абсолютно. Ты выйдешь за меня замуж?

— Да.

Он встал и, не говоря ни слова, вышел за дверь, оставив ошеломленную Альбину в застывшем состоянии на ковре. Через полчаса он вернулся с охапкой роз. Таких же мокрых, как и он сам. Она хотела поставить их в вазу, но он остановил её.

— Какое сегодня число?

— Пятое октября. А что?

— Ты почту свою проверяла?

Она растерянно взглянула в сторону ноутбука, лежащего на углу журнального столика.

— Ты хочешь, чтобы я проверила сейчас?

Он не стал подходить к монитору, терпеливо ожидая, когда она откроет письмо.

Она оглянулась на него, чуть улыбнулась. Одними губами. Глаза, влажные и тревожные, не мигая смотрели сквозь него. Потом подошла к охапке роз, раскинувшейся багровым веером на столе.

— Запах роз… он излечивает… Излечивает от боли. И даже от воспоминаний о ней…

Влажные от слез щеки уткнулись в его свитер. И поцелуй получился с привкусом моря — соленый и наполняющий чувством невесомости. И еще они долго сидели перед камином, просто обнявшись, и молча смотрели на огонь. Они так и уснули, обнявшись, у камина. Уставшие, измотанные собственными переживаниями, причудами судьбы, ожиданиями счастья, провалами, поисками, находками. Они устали от всего этого настолько, что просто близость друг к другу пьянила и усыпляла. Как бокал крепкого вина на голодный желудок. Они уснули, счастливые в своем маленьком мире, созданным собственноручно.

Альбина проснулась среди ночи, осторожно высвободившись из рук Тёмы. Поцеловала его закрытые глаза, улыбнувшись по-детски безмятежному выражению лица. В голове, как и на сердце, было легко и ясно. Они накинула плащ и выскользнула на улицу. Дождь уже остановился, дороги блестели в свете ночных фонарей, отражая огни проносившихся машин. Она вдохнула ночной воздух, наполненный осенними запахами разноцветной листвы и зашагала, стуча каблучками по тротуару, сначала медленно, потом ускорила шаг, шла, не оглядываясь, вдоль ночных дорог, навстречу ночи.

Симонов еще проспит немного, а потом проснется, не обнаружит её, встревожится, а потом поймет, что ей просто необходимо побыть одной. Она не сбежала, она вернется, он поймет это, почувствует, иначе быть не может. Он как-то заметил, что у них еще вся жизнь впереди. Он прав. У неё, у него, у карапуза Сашки, у их любви… У них все впереди. У них есть будущее. Как и у Катерины Лаврентьевой, которая так и останется живой для своей семьи, и у Альбины Дормич, сблизившейся с отцом сильнее, чем когда-либо. Это будущее было полно возможностей и неизведанного, как ночное черное небо над головой, где облака закрыли звезды, но она совершенно точно знала, что они там есть — мерцающие огоньки брильянтовой россыпи.

А пока она просто шагала по городу, вдыхая полной грудью свежесть осенней ночи. Легкие усиленно работали, отделяя молекулы драгоценного кислорода из загазованного городского воздуха, а мозг тем временем сортировал мысли, отбрасывая шелуху. Выживает сильнейший. Эволюция продолжала свое замысловатое шествие.