Прогулки по радуге - Муратова Ника. Страница 4

Так начался их роман. Наполненный светскими удовольствиями, изысканными ужинами, элегантными подарками и интеллектуальными разговорами. Эрика была в восторге. Очарована. Опутана умно сплетенной паутиной. Она почувствовала себя принцессой, которой наконец нашли достойную пару. Достойную во всем.

Глава 2

Родители испытывали двойственное чувство по отношению к их роману. С одной стороны, лучшей пары для Эрики не сыскать. Евгений Анатольевич заприметил Валерия Зубова давно. Он работал в той же сфере, что и сам Лазарев. Крутился между правительственными и коммерческими кругами, которые, как известно, тесно взаимосвязаны. Торговля строительными материалами, производство изделий из пластмассы — дел был много. И такой человека, как Валера, был незаменим для людей вроде Лазарева. Находящемуся на правительственном посту Евгению Анатольевичу просто необходим был доверенный помощник для контроля его инвестиций в бизнес.

Валера пока еще не работал официально на Лазарева, но уже часто помогал ему в том или ином деле, и оба знали: еще немного, и Евгений Анатольевич возьмет Зубова к себе под крыло. Уважать Валеру было за что — деловая хватка, острый ум, прекрасное образование, авторитет в сферах бизнеса. Одно смущало Лазаревых — возраст. Все же двадцать лет разницы — это не пять и не десять, это уже ощутимо. Их девочка была умна и хороша собой, так ли уж необходим ей этот неравный брак? Хотя о браке как таковом разговора еще и не было, но заметить оживление Эрики и ее увлеченность Валерой было несложно. Родители не препятствовали их отношениям, но и не толкали ее в них обеими руками. Эрику же это заботило меньше всего. Голова ее окончательно вскружилась, сердце пело от состояния полета, разум работал в полном согласии с сердцем — в Валере ее устраивало все. Если копнуть чуть глубже и спросить Эрику, влюблена ли она, та, пожалуй, затруднилась бы с ответом. Любви она не искала и не чувствовала в ней острой необходимости. Что дает любовь? Одни страдания. Примеров — хоть отбавляй. Старомодная вещь, которую пора уже сдать в утиль. А вот такие отношения, как у них с Валерой, — это и есть модель современной пары, как она считала. Равные по уму, положению, достойные друг друга во всем партнеры. Чего еще можно желать?

Мать не раз заводила с ней разговор на эту тему.

— Неужели я вижу, что моя дочь наконец влюбилась? — шутливо спрашивала она, скорее проверяя реакцию, чем веря в свои слова.

— Ой, мама, ты еще веришь в эти сказки про любовь?

— Верю. Почему нет? Что в них плохого? А ты? Ты уже такая взрослая девочка, что не веришь в любовь?

— Не то чтобы не верю, мам, но… Ну скажи откровенно, ну зачем она мне? То, что у нас с Валерой, — это же намного лучше. Так хорошо и спокойно мне никогда не было.

— Мне кажется, Эрика, ты подменяешь понятиями «хорошо и спокойно» что-то другое. Скорее всего, свое польщенное тщеславие и сложившиеся представления о том, каким должен быть твой мужчина.

Луиза Иннокентьевна осторожно взглянула на дочь, пытаясь найти отклик на свои слова. Но Эрика казалась безмятежной и уверенной в себе и своих ощущениях.

— Ты все усложняешь, мама. Зачем мне копаться в себе и искать, что и с чем я путаю, если в итоге мне просто хорошо, понимаешь? Валера мне дал то, чего я искала. Почему я должна еще сомневаться?

— И ты планируешь выйти за него замуж?

— А почему нет? Возможно, в будущем, мы рассмотрим и этот вариант. По-моему, отец ему тоже доверяет, не можем же мы оба ошибаться.

— Да при чем тут отец, Эрика? Отец видит в нем своего помощника, а ты — мужа. Это же разные вещи. Ты не забывай, что Валера старше тебя на двадцать лет! Подумай только — двадцать лет!

— Ой, ну и что? Какое это имеет значение? Он дает мне то, что мои ровесники никогда не смогут мне дать. Вот это действительно имеет значение!

— Это ты сейчас так считаешь. А через двадцать лет ему будет за шестьдесят, а ты будешь еще молода, энергична и красива. И что ты будешь делать? Сейчас тебе эта разница не видна, но потом она будет ощущаться намного острее.

— Откуда ты знаешь, мама? Ведь ты никогда не жила с мужчиной намного старше тебя, откуда тебе знать, что ждет такую пару? Я уверена, что энергии у Валеры хватит на четверых и через двадцать, и через тридцать лет.

— Тебе виднее, но я бы на твоем месте не торопилась с выводами и решениями.

Но разве Эрика принадлежала к тем, чье мнение можно было легко изменить?

Времени у Эрики было довольно много. После окончания академии она пошла в интернатуру специализироваться на диагностических методах исследования. Интернатура не отнимала у нее много времени, знания всегда давались ей легко, а потому времени на личную жизнь хватало с лихвой. Валера приглашал ее с собой на многие мероприятия, а участвовать ему где только не приходилось. На деловые встречи он ее, конечно, не брал, но на всякого рода презентациях и вечерах благотворительности она неизменно сопровождала его. Благотворительность входила в его обязанности. Это стало частью хорошего тона для крупных фирм — выбирать себе подопечных и финансировать их. На самом деле денег на эти цели уходило не так уж и много — по сравнению с теми миллионами, которыми они ворочали, но шуму всегда было достаточно, и все знали, что о благотворительности никто не забывает. Одним из объектов милости фирмы Валеры была школа. Они закупили для нее компьютеры, сделали освежающий ремонт и обновили библиотеку. Как почетных гостей их пригласили на торжественную часть выпускного вечера.

— Я понимаю, что это не бог весть какое развлечение, но показаться и сказать пару слов необходимо. И ты как символ молодости и красоты мне там просто необходима! А то я совсем стариком себя почувствую среди всех этих школьников.

— Да я уже тоже давно не школьница, — засмеялась Эрика. — Ты мне льстишь!

— Да-да, прикидывайся мне тут старушкой. Так пойдешь?

Эрика кивнула. Почему бы и нет?

Здание школы было залито огнями, нарядные школьники и их родители спешили на свой последний школьный вечер. Переступив порог школы и увидев толпу девчонок и мальчишек, таких серьезных и преисполненных важностью момента, она почему-то сильно расстрогалась. Звуки живого оркестра разливались по всем уголкам огромного зала и даже вырывались в распахнутые окна, наполняя июньскую вечернюю прохладу невыразимым очарованием, свойственным поре выпускных вечеров, когда надежды на неповторимое будущее, непременно светлое и самое лучшее, излучаемое сердцами вчерашних школьников, пронизывали летний воздух абсолютно повсюду. Эта пора, когда молодые, еще «не оперившиеся» девушки и парни, вдруг в одно мгновение начинают чувствовать себя взрослыми и, оставляя позади школьные дни, отправляются в дальнее плавание под названием «взрослая жизнь». С трогательным волнением бьются их сердца, переполненные ожиданиями и смятением, не зная, в какую сторону направятся их корабли. Но время не ждет, ветер уже надувает паруса, и каравеллы отправляются в свой сложный путь, и никто не может даже и представить себе в этот момент, сквозь какие шторма им придется пройти, на какие рифы напороться и в каких гаванях будет ждать их пристанище. И звуки музыки выпускного бала провожают их, надувая паруса надеждой, создавая незабываемую атмосферу ожидания чуда….

Воспоминания семилетней давности захлестнули Эрику теплой волной. Они увидела себя как бы со стороны. Вот она стоит, выпускница, хорошенькая, будто с картинки журнала мод, и вертится перед зеркалом, выискивая невидимые глазу недостатки в своем внешнем виде. С недовольной гримаской на лице она подправляет платье то там, то тут, не в силах оторваться от своего изображения.

— Эрика, ну давай быстрее, все уже давно собрались, а ты все красоту наводишь! Заканчивай уже прихорашиваться, и так красивая, все ждут тебя одну!

Судя по возгласам, ее одноклассники уже теряли терпение, и она побежала занимать свое место для групповой фотографии. Встала она конечно же в самом центре, сделав это совершенно бессознательно, просто по привычке. Она всегда и везде была в центре внимания, это было ее естественным состоянием и окружающими воспринималось, как само собой разумеющееся.