Китайский агент - Муркок Майкл Джон. Страница 27

Оценив состояние Корнелла, Фрей понял, что деньги действительно требуются срочно, и молча направился в небольшой кабинет Бисли. Начальник финансовой службы тоже оказался ещё на месте.

Через несколько минут Фрей высунул голову из его кабинета и спросил:

— Сколько тебе надо? Ты знаешь наше положение, Джерри… Бисли может выделить двести тридцать…

— Этого вполне достаточно, — поспешил согласиться Корнелл. У него вдруг возникла неожиданная мысль. Он взял у Фрея деньги и сунул их в карман пиджака.

Шеф удивлённо смотрел на него.

— Послушай, Джерри, что происходит? Ты должен докладывать мне… Ты же понимаешь…

Ему не хотелось сильно жать на Корнелла. Фрей чувствовал, что тот на пределе и вот-вот сорвётся. Он не стал задерживать лишними вопросами своего лучшего сотрудника, понимая, что тому необходимо действовать без промедления.

Корнелл посмотрел шефу в глаза.

— Я понимаю, сэр, но сейчас у меня нет времени…

Фрей не мог поверить, что человек способен так измениться. Джерри выглядел измождённым, в его взгляде было что-то безумное, словно ему довелось пережить нечто настолько ужасное, чего обычный человек вынести не в силах.

«Вот до чего доводит служба в нашей конторе…» — подумал Фрей.

Корнелл направился к двери.

— Надеюсь, Джерри, ты не забыл, что бумаги нужно раздобыть и доставить сюда, или уничтожить… — напомнил шеф.

Джерри Корнелл вышел из кабинета, спустился вниз, сел в машину и отправился обратно.

Стоя у окна, Фрей наблюдал за ним.

«Да, — размышлял он, — разведка — жестокое ремесло. Она выматывает из человека все силы, требует полной отдачи, какую бы должность он ни занимал…»

Затем он вернулся к столу и упал в своё кресло. Разведка — это ад. В глубине души Фрея шевельнулась мысль, что Корнелл может никогда больше не вернуться, но задание все равно выполнит. Слава Богу, что есть ещё такие ребята, как он. Джерри — настоящий парень, Фрей возвёл глаза к потолку и смахнул навернувшуюся слезу. Нынче Британия нуждается в таких людях больше, чем когда-либо.

ГЛАВА 22

ЧТО ЖЕ НА САМОМ ДЕЛЕ?

В конце концов «Конфуций» потерял терпение. Ждать он больше не мог и решил послать своего верного лейтенанта Чанга на квартиру Корнелла посмотреть, что же там происходит.

С рукой на рукоятке револьвера в кармане и страхом в сердце товарищ Чанг отправился выполнять новое задание.

За всю свою карьеру ему многое довелось испытать, преодолеть много опасностей, он не раз лицом к лицу встречался с жестоким противником, но никто и никогда не внушал ему большего опасения, чем этот англичанин, с неимоверной лёгкостью управлявший целой армией уголовников, наёмных убийц и тайных агентов.

Внешне разумные предпосылки, путём их неверного, хотя и формально логичного истолкования, могут привести к совершенно ошибочным выводам и ложным убеждениям. Истории известен не один такой случай.

Пример тому — Гитлер, чьи бредовые идеи на долгие годы стали реальностью и ввергли миллионы людей в тяжелейшие испытания.

Так Чанг и Канг, руководствуясь своей шпионской логикой, считали, что их противником может быть только самый натренированный, самый подготовленный и самый опасный агент, а за той неприметной личиной, которую Корнелл напялил на себя, наверняка скрывается что-то намного большее…

Едва сдерживая дрожь, Чанг пробирался к двери квартиры, готовый в любое мгновение нос к носу столкнуться с её хозяином. Он не сомневался, что даже в эту минуту скрытые телекамеры следят за каждым его движением, а хитрые ловушки подстерегают на каждом шагу. В любую секунду он может получить в лицо порцию ядовитого газа, или его проткнёт отравленная игла, выпущенная из автоматического духового ружья, или пол под ногами провалится, и он рухнет в бассейн с голодными пираньями или серной кислотой, устроенный в подземелье дома…

Это было ещё одно испытание его мужества и преданности товарищу Кангу.

И лейтенант Чанг заставлял себя продвигаться вперёд.

Обнаружив, что дверь в квартиру не заперта, он понял, что это — сатанинское коварство англичанина. Корнелл наверняка, подобно пауку, сплёл свою паутину и теперь дожидается, когда же в неё угодит глупая муха. А открытая дверь должна усыпить бдительность — дескать, заходи смело, не опасайся.

Лейтенант Чанг вытащил из кармана револьвер и шагнул в прихожую.

Осторожно, дюйм за дюймом, он продвигался вперёд, шарахаясь от открытых дверей и вжимаясь спиной в стену, ежесекундно ожидая внезапного нападения.

Наконец, почти больной от страха, он понял, что Корнелл попросту играет с ним, посмеивается, спрятавшись где-то в другой части помещения.

Вот Чанг добрался до спальни и остолбенел, увидев, что там творится. Теперь он понял, что Корнелл уже давно исчез отсюда. Но то, что он оставил после себя…

Корнелл оставил жуткое, издевательское послание своим противникам. Оно гласило, что потребуется кое-что посильнее знаменитейшей искусительницы Лили фон Берн, чтобы одолеть его, Джерри Корнелла. В постели лежал её труп.

Чанг машинально сделал несколько шагов по направлению к кровати и посмотрел на мёртвую женщину. Поверить в происшедшее было трудно — величайшие мужчины мира были у её ног, а Джерри Корнелл устоял… Возможно ли такое?

Они с товарищем Кангом предполагали, что Корнелл, как сильная личность, попробует сопротивляться, но что он окажется способен хладнокровно убить эту богиню и оставить тело в своей постели как свидетельство собственной неуязвимости и безнаказанности!.. Кто мог подумать…

Так, должно быть, Орфей рыдал над мёртвой Эвридикой, как лейтенант Чанг плакал над остывшими останками той, которая была для него не просто женщиной, но воплощением всего того, что присуще ЖЕНЩИНЕ. Это был шок, если не больше. Его чувства были сравнимы только с горем юноши, на глазах которого убивают мать, сестру и возлюбленную.

С глухим душераздирающим стоном он рухнул на пол. Натянутые до предела нервы не выдержали.

Прошло несколько минут, лейтенант Чанг очнулся и, пошатываясь, поднялся на ноги. Надо попытаться позвонить товарищу Кангу и доложить ему, каким всемогущим и безжалостным оказался Корнелл и что бесполезно пытаться переиграть такого противника.

Вдруг он заметил на туалетном столике рядом с телефонным аппаратом раскрытую записную книжку. На чистой странице изящным почерком мадам Лили было написано несколько строчек. Что бы это значило? Вероятно, Корнелл излишне уверовал в себя и оставил мадам Лили умирать, а она, добросовестная и аккуратная в своей работе, собрав последние силы, сделала запись, которая гласила:

Чанг был в восторге от профессионализма мадам Лили. Она делала эту запись в последние минуты жизни, уже будучи в агонии, но какие ровные строчки, какие аккуратные буквы!..

Он вырвал из книжки исписанную страничку и сунул её в карман, стараясь не глядеть на остывшее совершенство, лежавшее рядом в измятой постели.

Вдруг ему в голову пришла зловещая догадка: не исключено, что Корнелл нарочно подстроил все это, заставив мадам Лили надписать записку. Для такого безнравственного, циничного и дьявольски хитрого человека нет ничего проще. А что, если все именно так и было?

Чанга вдруг охватила смутная тревога. Но у него ещё оставалась слабая надежда, что Корнелл перехитрил сам себя. Но это не более чем соломинка. Надо поскорее позвонить товарищу Кангу и рассказать ему все как есть.

Чанг подошёл к телефону и набрал номер. Товарищ Канг внимательно выслушал донесение, которое, возможно, получилось не слишком связным. Другой на его месте удивился бы услышанному, но товарищ Канг воспринял новость спокойно. Он годами вырабатывал в себе эту способность — самое удивительное, самое невероятное воспринимать как должное. В этом он достиг совершенства и стал тем, чем был. Ум человека — удивительная штука.