Древнее китайское проклятие - Мусаниф Сергей Сергеевич. Страница 15

Он был стар и высок. Комплекция весьма скромная, но точные его параметры не позволял определить серого цвета балахон, лучшие времена которого кончились несколько веков тому назад. Человек обладал длинной седой бородой и длинными, спутанными и никогда не видевшими расчески волосами. К моему удивлению, от парня не разило, как от бомжа на Курском вокзале. Он благоухал какими-то травами и чем-то еще, явно спиртным.

Я протянул ему сигарету и предложил зажигалку, но он разжег сигарету огоньком, проскользнувшим между большим и указательным пальцами руки, и присел на капоте рядом со мной.

– Очень хороший табак, – сказал парень. – Такого хорошего табака я не пробовал с конца Третьей эпохи, и видит Эру, это было очень давно.

– Рад, что смог тебе угодить, – сказал я. – Где Горлум?

– В надежном месте. – Он и бровью не повел. Нервы у типа были не просто железные. Их отливали из какого-то сверхпрочного сплава.

– С ним все в порядке?

– В полнейшем. Отдыхает и наслаждается.

– Пока он наслаждается, у меня работа в лаборатории стоит. – Это я немного приврал для пущего эффекта.

– Поверь мне. Есть в этом мире вещи более важные, чем работа в лаборатории.

– Например? – В принципе я был с ним согласен, но мне было любопытно услышать его точку зрения на этот счет.

– Разные вещи, – уклончиво ответил он.

– С этого момента поподробнее, – сказал я. – Это ты меня сюда затащил?

– Не затащил, а призвал, – не без некоторого самодовольства ответил он. – Я. Есть еще порох в пороховницах.

– И ты упер Горлума?

– По сути вопроса верно, хотя я не стал бы формулировать так жестко.

– А как бы ты сформулировал?

– Я одолжил Горлума на время, достаточное для того, чтобы привлечь твое внимание.

– Чего тебе от меня надо?

– Сущий пустяк.

– А если еще подробнее?

– Ты должен выполнить миссию.

– Мужчина, – сказал я мягко. Идеи выполнения миссий таких вот странных парней меня никогда не привлекали, – я никому ничего не должен, а всех, кому я был должен раньше, я простил.

– В качестве одолжения, – отступил он. – И в качестве выкупа за Горлума, который, как я вижу, очень тебе нужен.

– Это шантаж, – возразил я. – Ты взял заложника и ведешь себя как террорист.

Он развел руками, широкие рукава его балахона напомнили мне крылья диковинной птицы, только что выбравшейся из песчаной бури.

– Обстоятельства диктуют такую манеру поведения.

– А если обстоятельства продиктуют мне дать тебе в ухо и силой вытрясти информацию о Горлуме?

– Это было бы весьма необдуманно с твоей стороны, – спокойно ответил парень. – Потому что без моей помощи тебе до него не добраться.

– Вот как?

– Именно.

Я посмотрел на него. Незнакомец не выглядел особо крутым, и тот факт, что он мог извлекать огонь из кончиков пальцев, еще ни о чем не говорил. Невелика мудрость, сам умею. Но жизненный опыт отговаривал меня от принятия радикальных решений, о последствиях которых я могу пожалеть.

– Давай начнем сначала, – сказал я. – Мы где?

– В поле.

– А в более широком смысле?

– В Тридесятом царстве.

– О как, – улыбнулся я. – Это уже ближе к теме. То есть мы не в России? Не на Земле?

– На Земле, – сказал он. – Но не в России.

– И где же на Земле Тридесятое царство?

– В параллельном мире.

– Ага. То есть мы в параллельном мире?

– Ты быстро схватываешь.

– Это у меня природное. И что мы делаем в параллельном мире?

– Сидим и курим.

– А в более широком смысле?

– Мы здесь для того, чтобы свершилось древнее пророчество.

– Отец, – сказал я, – зацикленность на свершении древних пророчеств еще доведет тебя до цугундера.

Он снова пожал плечами. Так тому и быть.

– А ты кто?

– Человек, который поможет пророчеству свершиться.

– А в более узком смысле? Имя у тебя есть?

– Есть, – сказал он. – Здесь меня называют Древним Старцем.

– И сколько же тебе лет?

– Слишком много, чтобы я помнил точно.

– Но Древний Старец – это не настоящее твое имя?

– Что в имени тебе моем?

– Просто люблю знать, с кем имею дело.

– Мое имя тебе ничего не скажет.

– А ты попробуй.

– Меня зовут Гэндальф.

– Тот самый Гэндальф?

А что, вполне логично. Поехал на поиски Горлума, а нашел Гэндальфа. А Фродо с Арагорном за соседним пригорочком курят.

– Насколько мне известно, – высокомерно сказал он, – есть только один Гэндальф.

– И что ты делаешь в Тридесятом царстве?

– На Валиноре было дьявольски скучно, – ответил он. – Вот я и отправился в путешествие по параллельным мирам, творя добро и совершая великие дела.

– Скромность никогда не входила в список твоих достоинств, – сказал я. – И все-таки ты не Гэндальф.

– Это еще почему? – возмутился он.

– Потому что Гэндальф стал Белым. А ты не Белый. Ты – Серый.

– Я Белый, – сказал он. – Только пыльный.

– Хорошо, – согласился я, – Допустим. Допустим, ты Белый и пыльный. Что я должен сделать, чтобы получить Горлума?

– Выполнить миссию.

– Это я уже слышал, и неоднократно. Мне нужны подробности. Я не Фродо и не отправлюсь в путь вслепую, ведомый лишь одним твоим утверждением, что так надо.

– Хоббиты были превосходным материалом, – подтвердил Гэндальф. – Из них выпестовывались прекрасные спасители миров. Но очень трудно было сделать из них настоящих героев.

– За эти слова «толканутые» распяли бы тебя на хуорне. В чем суть проблемы?

– Ситуация довольно-таки банальная, – начал Гэндальф. – Описана множество раз в разных эпосах, так что ничего особенного в ней нет. Имеет место прекрасная дева, которую похитили и которую надо спасти.

– Василиса? – спросил я.

– Василиса, – подтвердил он. – Ты что-то об этом знаешь?

– Понаслышке. Василиса Прекрасная или Премудрая?

– Прекрасная.

– Логично, Премудрая не дала бы себя похитить. Кто украл?

– Дракон.

– Я не помню большого количества драконов в русском эпосе.

– Это типичный русский дракон, – сказал Гэндальф. – О трех головах. Его зовут Змей Горыныч.

– Замечательно, – сказал я. – А разве руки Василисы Прекрасной не добивается какой-нибудь Иван-царевич?

– Добивается, – подтвердил Гэндальф.

– А почему он сам не может вызволить свою невесту из плена?

– По объективным причинам.

– Давай-ка я изложу ситуацию, как я ее понимаю. Змей Горыныч похитил Василису Прекрасную, но Иван-царевич не хочет вписываться в эту тему, и ты решил найти ему замену в виде Ивана-дурака, да? Меня? Только я не Иван.

– А ты дурак?

– Нет.

– Тогда твое видение ситуации неправильно. Иван-Царевич не может вписаться в эту ситуацию, как ты говоришь, потому что он ранен.

– Ранен? Палицу себе на ногу уронил во время утреннего урока фехтования?

– Он был ранен в битве с хазарами.

– Иван-царевич был ранен в битве с хазарами, – повторил я. – Которым вещий Олег еще не отметил. Куда его ранили?

– Ты напрасно иронизируешь. Он тяжело ранен в живот, руку и бедро. И даже несмотря на это, мне стоило больших усилий уговорить его остаться в стороне.

– Не стоило, – сказал я.

– Кроме того, я нашел древние манускрипты…

– Не гони. На Руси никогда не было манускриптов.

– Хорошо, я нашел древние берестяные грамоты, в которых написано пророчество. В частности, оно гласит, что лишь пришедший из другого мира богатырь может сразить Змея Горыныча.

– Почему так?

– Не знаю. Эти мифические задачи всегда решаются в очень узких рамках.

– А с чего ты взял, что этот богатырь из другого мира – я?

– Его зовут Сергеем.

– Сергей – очень распространенное имя в наших краях.

– Он родился на исходе третьей недели весны.

– Это довольно расплывчатое определение. Уйма людей родилась в марте.

– В год, когда семерка встретилась с семеркой.

– Это ничего не доказывает.

– Он пришел в этот мир на скакуне, сила которого поглотила силу пяти сотен скакунов.