Имперские танцы - Мусаниф Сергей Сергеевич. Страница 9

Конечно, сепаратисты сильно уступали Империи в плане технического оснащения, но зато у них был тетрадон, который они с успехом обменивали у контрабандистов на вооружение и припасы. Примерно восемьдесят процентов контрабандистов перехватывались имперскими силами на подлете, но выгода была слишком велика, и поток желающих сделать быстрый и незаконный бизнес на бартере тетрадона не ослабевал, а Империя почему-то все время отказывалась сконцентрировать у планеты силы, достаточные для ее полной внешней блокады.

Битва за Сахару длилась уже три года, и, насколько Юлий мог судить, в обозримом будущем конца этой битвы видно не было.

Летный состав на Сахаре меняли каждые полгода, артиллеристов – каждые четыре месяца, десантников – каждые два. Юлию оставалось еще больше трех месяцев до того, как его переведут в более безопасное место.

Конечно, Юлий был молод и у него были кое-какие идеалы. Он вполне допускал мысль о том, что он может умереть в бою… при соблюдении некоторых условий. Это должен быть бой за то, что ему на самом деле дорого. За родную планету, за любимую младшую сестру, за школу, в которой он учился, и за учительницу, в которую он три года был тайно влюблен. Но умирать за чьи-то финансовые интересы, пусть даже это были интересы его Империи, он не собирался.

По сути, Империя и сепаратисты не отстаивали на Сахаре никаких идей и не защищали своих свобод. Обе стороны откровенно рубились за бабки, причем бабки эти получали совсем не те люди, что убивали друг друга на болотах. Юлий подозревал, что истинные лидеры сепаратистов обитают на какой-нибудь другой планете, в полной безопасности и комфорте, и руководят военными действиями издалека, отслеживая только финансовые потоки. Вполне может быть, что именно они направляют сюда корабли контрабандистов. Как ни посмотри, это выгодный бизнес. Оружие в Империи дешево и легкодоступно на любом из армейских складов, а тетрадон – дорог и пользуется бешеным спросом. При этом покупатели крайне редко интересуются происхождением металла…

Юлий и сам не заметил, как заснул. Разбудил его вызов полковника Ройса. С Юлия сняли все ограничения, и он снова был допущен к полетам. А значит, стал еще на шаг ближе к смерти.

ГЛАВА 5

Через два дня пятнадцать пилотов, в том числе и Юлий, были вызваны в тактический отдел для инструктажа перед боевым заданием. Инструктаж проводил подполковник Финли, глава разведсектора.

Финли было лет сорок, и он был похож на какого-то актера из голографического сериала, но Юлий не помнил, на какого именно. Те же загар, ежик седых волос и пронзительный взгляд серых глаз. Финли, видимо, знал об этом сходстве, поэтому носил тросточку, как и тот актер, и очки без диоптрий. В век совершенства медицинских технологий это выглядело не просто старомодно, но и смешно. Тем более в армии, представители которой должны являть собой воплощение телесной безукоризненности.

Еще Финли был очень смелым человеком, а на взгляд Юлия это являлось большим недостатком для разведчика.

Идеальный разведчик, опять же в представлении Юлия, должен быть законченным трусом и перестраховщиком. Он должен десять тысяч раз проверить и сопоставить полученные им сведения, прежде чем отправить людей в бой, который вполне может для кого-то из них стать последним.

Но Финли был не из таких. Он был отчаянный смельчак, каким может быть только человек, твердо знающий, что его боевой пост находится в тылу, и не утруждал себя длительным анализом ситуации. Он обожал «разведку боем» и на памяти Юлия трижды отправлял людей бомбить вражеские объекты, называя такие полеты «легкими прогулками» и не удосужившись проверить наличие вокруг объектов противовоздушной обороны. На одной из таких «легких прогулок» Юлий потерял восьмерых своих коллег и вернулся на базу на искалеченном истребителе, состоящем исключительно из пробоин, сквозных дыр и очагов возгорания. Для него до сих пор оставалось загадкой, каким чудом эти жалкие останки сумели принести его обратно на базу.

К слову, в том бою Юлию и отстрелили его былую смелость. Там, над болотами Сахары, он потерял свои иллюзии, разуверился в том, что он является пупом земли, и окончательно осознал свою уязвимость в принципе и преходящесть бытия вообще.

Он больше не чувствовал себя бессмертным, и из отчаянного и безбашенного летуна превратился в осторожного и очень дотошного пилота. Прошло упоение боем, канули в прошлое пижонские выкрутасы и бесполезные в схватке фигуры высшего пилотажа. Теперь он просто выполнял задание, уворачивался от зениток, уходил от истребителей противника, не вступая с ними в огневой контакт, и максимально быстро возвращался на базу.

Впрочем, с течением времени подобные метаморфозы происходили с большей частью пилотов, которые прилетали на Сахару беззаботными лихачами, а улетали, если им посчастливилось выжить, умудренными и очень аккуратными ветеранами.

Юлий вошел в помещение для инструктажа одним из последних, и от него не укрылось присутствие Клозе, сидевшего за столиком в первом ряду. Юлию это не понравилось. Клозе пробыл на Сахаре столько же, сколько и Юлий, и до сих пор не потерял своей храбрости, а также веры в собственную неуязвимость. Это означало, что он первый кандидат в покойники и летать рядом с ним было опасно.

Юлий вздохнул и уселся за столик в последнем ряду. С соседнего места ему подмигнул Карсон.

Убедившись, что все собрались, подполковник Финли постучал тростью по крышке своего стола, призывая всех к тишине. Приглушенные разговоры смолкли.

– Приветствую вас, джентльмены, – весело сказал Финли. – Завтра утром вам предстоит легкая прогулка.

Присутствующие застонали. Финли улыбнулся.

– Ничего серьезного, – сказал он. – К «болотным тварям» прибыл корабль контрабандистов, и завтра он, нагруженный украденным у Империи тетрадоном, собирается покинуть локальное пространство Сахары. Первая цель вашего полета – уничтожить корабль до того, как он выйдет на орбиту и увезет отсюда свой драгоценный груз.

Дерьмо, подумал Юлий. Корабли контрабандистов обычно несли на себе тяжелое вооружение и запросто могли противостоять пяти-шести легким имперским истребителям. Контрабандиста нужно было встречать на орбите, но кто знает, где именно он на нее выйдет, если место старта и траекторию атмосферного полета определить невозможно? Это будет та еще легкая прогулка, подумал он.

– Попутно вы должны уничтожить космодром, с которого он стартует, – продолжал Финли. – Космодром находится в квадрате Зэт-13. Знакомое место, не правда ли?

Стоны усилились. Место было знакомым до отвращения. Это был наиболее хорошо укрепленный район сепаратистов, и десант уже трижды обламывал зубы, пытаясь взять его штурмом. Потери каждый раз исчислялись сотнями человек.

В этом районе было сосредоточено до половины зенитных батарей противника плюс на космодроме базировалось около пятидесяти устаревших, но еще способных летать истребителей.

Непонятно, кому придется хуже, подумал Юлий. Тем, кто попытается перехватить контрабандиста, или тем, кто будет долбать космодром. Пожалуй, тут не угадаешь.

– Но как вы понимаете, это еще не все, – сказал Финли. – По нашим сведениям, контрабандист привез «болотным тварям» стационарные установки Ф-12 «Гладиолус». Кто-нибудь знает, что это такое?

Юлий не застонал вместе со всеми. Ему хотелось не стонать, а орать и ругаться нецензурно.

Он знал, что это такое. В академии проходил.

– Так кто-нибудь знает? – снова спросил Финли.

– Ф-12 «Гладиолус» – это крупнокалиберный восемнадцатиствольный зенитный пулемет, – озвучил общую мысль Клозе. – В просторечье – «дуршлаг». Старье, конечно, но против наших истребителей это старье будет весьма эффективно. Одна пуля способна оторвать истребителю крыло, а «дуршлаг» таких пуль выпускает тридцать шесть в секунду. Иными словами, это полный п…ц.

Ага, смельчаку Клозе тоже хочется ругаться нецензурно. И титул барона ему совершенно в этом не мешает.