Понты и волшебство - Мусаниф Сергей Сергеевич. Страница 40

— Уши тоже.

— Верно, поэтому мудрый человек должен уметь пользоваться и тем и другим. Обоняние — тоже не последний способ что-либо узнать.

Царящий в трактире смрад заставил меня усомниться в истинности подобного заявления.

— Главное, — продолжал сэр Реджи, — привыкнуть к существующему постоянному шумовому фону и точно вычленять появление новых звуков. Закрой глаза.

Я закрыл.

— Теперь слушай фон.

Я начал слушать. Говор людей, чавканье гнома, заглушающее этот говор, стук посуды и звон сдвигаемых кружек, потрескивание факелов…

— Лошади неспокойны, — сказал сэр Реджи. — Кто-то приближается к трактиру.

Пока он не обратил на это мое внимание, я ничего не замечал, но теперь… Да, лошади явно стали пофыркивать громче, чем раньше, и принялись перебирать ногами.

— Скрип ступенек на крыльце, — сказал сэр Реджи. — Кто-то поднимается и идет сюда. Это один человек, среднего роста, весом примерно с меня. Слышишь позвякивание? Он вооружен, причем не одним мечом, а двумя или, возможно, мечом и кинжалом. Он трезв, но устал с дороги, и шаг его не совсем уверен. Тем не менее этот человек знает, зачем он сюда идет.

— Откуда, черт побери… — изумленно начал я.

Прямо средневековый Шерлок Холмс. А я — туповатый доктор Ватсон, которому нужно все разжевывать.

— Он открывает дверь и встает на пороге, — сказал сэр Реджи. — Очевидно, высматривает в зале кого-то, кто ему нужен.

— Слышь, Гранитный Воин, — напряженно и чуть насмешливо сказал Кимли, — ты бы закончил играть в слепого, открыл бы глаза и оглянулся. Сразу поймешь, кто ему нужен.

Что-то в голосе гнома подсказало мне, что это не продолжение обычной пикировки. Я открыл глаза и уставился на вошедшего. В тот же миг прозвучал голос, веселый и уже слышанный мною ранее:

— У меня есть для вас две новости, хорошая и плохая, — сказал Черный Лорд Келлен, придерживая левой рукой широкополую франтовскую шляпу. — Я жив. А вы все — трупы.

Я выстрелил ему в грудь.

О скорости человеческой реакции сказано много. Еще больше о ней показано по телевизору, а часть из продемонстрированного по этому ящику для массового убийства времени я даже имел удовольствие наблюдать воочию.

Скорость человеческой реакции достаточно велика. Чтобы убедится в этом, достаточно посмотреть любой китайский фильм, посвященный кунг-фу. Если такое они творят в постановочных драках, где режиссер требует, чтобы бойцы специально замедляли движения и фиксировали удары, дабы публике было на что посмотреть, остается только догадываться, что будет, если они вступят в реальную схватку.

Однажды, блуждая в лабиринтах спутниковых телевизионных каналов с пультом дистанционного управления в руках, я натолкнулся на какой-то спортивный канал, по которому шла передача об экстремальных видах спорта и всяческих трюках. В течение следующих пятнадцати минут наблюдал я следующее.

Здоровый бородатый мужик с кривыми волосатыми ногами, торчащими из-под клетчатого шотландского килта, что, в принципе, не столь уж важно, вышел на помост, держа в вытянутых перед собой руках обычную обеденную тарелку. Держал он ее примерно на уровне лица. Его жена, стройная, но некрасивая женщина, что, в принципе, тоже не имеет никакого значения, стояла метрах в десяти от него и целилась в своего благоверного из пистолета.

Она выстрелила, тарелка разбилась, мужик упал. Чуть позже, проделывая каждое движение с театральной медлительностью, он поднялся на ноги и широко улыбнулся публике, демонстрируя зажатую между зубами пулю.

Конечно, это мог быть и постановочный трюк с выстрелом холостым патроном и какой-то хитростью относительно разбивающейся тарелки. Однако учитывая, что пистолет был средневековым, с полкой для засыпания пороха, промасленным пыжом и фитилем, скорость полета пули у него достаточно невелика. Еще больше ее замедлила разбившаяся тарелка, одновременно послужив сигналом для сжатия челюстей, так что при должной тренировке и правильных математических расчетах ничего невозможного в этом фокусе я не вижу.

Мой пистолет был гораздо современнее, с бездымным порохом, нарезкой в стволе и снарядами куда большего калибра, и, хотя у меня и не было возможности испытать его раньше, ощущение выстрела в моей руке было самым обычным, и у меня не было никаких оснований предполагать, что что-то не сработало.

В конце концов, в этом мире уже существовал порох, а физика — она физика и есть, и отменить ее может только магия.

К чему я это рассказываю? Скоро поймете. В цикле романов некоего польского писателя с инициалами А.С.С. фигурировал субъект, чьей профессией было убиение всяких гадких животных с непроизносимыми названиями. Субъекта этого еще в детстве опоили какой-то дрянью, вследствие чего он мутировал и обзавелся кое-какими способностями, превосходящими способности обычного человека. В частности, его феноменальная реакция позволяла ему отбивать в полете пущенные из лука стрелы и арбалетные болты.

Сэр Реджи как-то хвастался, что способен на нечто подобное.

Но Черный Лорд Келлен только что заткнул за пояс их обоих. Он только что заставил их отойти в сторонку и покурить. Он только что уделал их, как мальчиков из средней школы.

Он только что показал им высший класс.

Он умудрился отбить мечом пулю.

Меня это впечатлило.

Это был рефлекс, великолепный рефлекс. Я уверен, что Келлен не знал, из какого оружия в него стреляли, не знал убойной силы пущенного в него снаряда и его скорости на вылете. Просто его рефлексы, определив подлетающую к телу смерть, заставили мускулы среагировать должным образом, выхватить из ножен меч и…

Пуля взвизгнула, соприкасаясь со сталью клинка, и ушла рикошетом в косяк, войдя в дерево сантиметров на десять.

В тот же миг произошло сразу несколько событий, которые займут несколько следующих строчек, но вам не следует считать, что это был ряд последовательных действий. Нет, все случилось одновременно.

Гном вскочил, опрокидывая свой стул и поднимая с пола боевой молот.

Сэр Реджи прыгнул из положения «сидя», используя согнутые ноги как сжатую до предела пружину, перекувырнулся в воздухе через голову, попутно выхватывая меч, приземлился на ноги и атаковал Черного Лорда. Это напомнило мне трюки, выделываемые Киану Ривзом в «Матрице».

Маг оказался на ногах и протянул ладони в сторону Келлена.

Виновник торжества отбил удар сэра Реджи, а другой рукой швырнул в Моргана какой-то предмет.

Предмет при ближайшем рассмотрении оказался небольшим шариком цвета червленого серебра, летел он намного медленнее пули сорок пятого калибра, но действие произвел куда как более разрушительное. Он ударился об открытую ладонь мага, выпростанную в сторону врага, и исчез.

Но ставка делалась явно не на это. В конце концов, не имеет никакого смысла швырять во врагов исчезающие шарики.

Морган исчез вместе с ним.

Это не было таинственное и вселяющее ужас исчезновение во вспышке ослепительного огня или в облаке дыма, к которому примешивался запах серы. Не было никакого мерцания, зловещий туман не клубился вокруг фигуры волшебника. Он просто исчез, и воздух с легким хлопком заполнил образовавшийся после его ухода вакуум.

Здание трактира сотряс страшный удар, от которого попадали на пол кружки и заколыхались факелы, отбрасывая по сторонам причудливые тени. В стене появился огромный пролом, сквозь который виднелось орудие, сию брешь сотворившее. Можно сказать, что это была дубина, потому что она была деревянная и сделана явно с оглядкой на технологии каменного века.

Только она была большая. И, когда я говорю «большая», я имею в виду нечто действительно крупное. По крайней мере, та часть, которую я увидел, по размеру не уступала торсу взрослого человека, отнюдь не страдающего дистрофией. Я тут же задумался о том, кем надо быть, чтобы такой дубиной размахивать.

— Огры! — крикнул Кимли, отвечая на мой невысказанный вопрос.