Джек Бестелесный - Мэй Джулиан. Страница 47

Если он проделает все это достаточно ловко, не исключено даже, что семья и дальше будет его покрывать. Конечно, чтобы откупиться от владельца похищенного «кузнечика» и команды, придется пожертвовать кругленькой суммой, но для семейной корпорации это пустяк. При условии, что он никого не убьет.

Марк встал со скамьи и купил себе в буфете большую пепси-колу. Потягивая ее через соломинку, он небрежно направился к туннелю, ведущему на платформу 638. Зал ожидания для малых кораблей был далеко не таким многолюдным, как общий, и люди (кроме членов команды), торопливо шагавшие по туннелю, были главным образом озабоченные бизнесмены в солидных костюмах и с «дипломатами» в руках или неряшливо одетые ученые, которые медленно шли зигзагами, обдумывая великие идеи на общей волне. Все тут были пожилыми, и кое-кто с любопытством оглядывал его, когда он остановился у обзорного окна, выходившего на платформу 638, и остался стоять там, посасывая пепси-колу.

Табло над дверью сообщило ему, что перед ним «Родри Ду», двенадцатиместный «Де Хэвиленд» — С-211 из Грампьян-Тауна, вылетающий в Каледонию, — он принадлежал компании «Гиннес». До отлета оставалось около часа.

Идеально! И ведь это прямой потомок антикварного гидроплана, который доставил его с матерью и дядюшкой Роги в заповедник мегаподов!

— Ну, просто судьба, верно? — произнес взрослый голос.

Марк стремительно обернулся. Сердце у него бешено заколотилось. Он не почувствовал, что к нему кто-то приближается, не ощутил никакой ауры. Однако он уже был не один. Почти прямо у него за спиной стоял высокий — очень высокий — пожилой человек с аккуратно подстриженной седой бородкой и патриаршим ореолом белоснежных волос. На нем были голубые одежды, которые не ассоциировались у Марка ни с одной этнической группой. Глаза, глубоко сидящие в темных глазницах, казались сверхъестественно яркими.

Марк тут же заподозрил, что перед ним не человек: метаподпись полностью отсутствовала; даже сканирование третьего уровня ничего не обнаружило. Экзотик — но какой? Крондаки иной раз облекались в иллюзорные тела, особенно когда занимались социологическими исследованиями людей и старались придать своему присутствию естественность и безобидность. Крондакский Великий Магистр, вероятно, способен скрыть свою ауру от человеческого зондирования… а в штате Магистрата состоит непропорционально большое число существ с жутким сверхсознанием.

Стакан пепси в руке Марка дрожал, когда мальчик повернулся, усиливая свои психоэкраны до максимума.

— Извините, что вы сказали?

— Да ничего особенного. А вот подразумевал многое.

Марк заставил себя улыбнуться и пожал плечами:

— Извините. Я ничего не понимаю. Я же просто смотрел на космолетик.

— Гадая, пройдет ли его команда через эту дверь или по ту сторону площадки. Не через ту и не через эту. Им только что сообщили, что сегодня им вылететь в Каледонию не удастся. Небольшие неполадки с системой жизнеобеспечения. Но не трудись намечать другой корабль.

— О… — простонал Марк. О Господи, экзотики, оказывается, все о нем знают. А он-то был так уверен, что им не добраться до его тайных мыслей, так уверен, что сумел их провести во время допроса. А они только выжидали время! Какой-то гигантский мозг зондировал его сознание — вероятно, с той самой минуты, когда он прибыл в Орб, и знает все о…

— …твоем плане увести кораблик. И не исключено, что он осуществился бы, если бы тебе удалось применить принуждение настолько точно, чтобы не причинить членам команды необратимого психического вреда. Не уверен, что пока это тебе по силам. Впрочем, это чисто академический вопрос. На Землю тебе возвращаться не надо. Они останутся живы и без твоей помощи.

— Кто — они? — прошептал Марк.

— Идем, — коротко скомандовал замаскированный экзотик. — Не будем тратить время зря.

Титаническое принуждение подчинило Марка. Он никогда еще не испытывал ничего подобного. Он сейчас был не просто ребенком, которого волочет за собой взрослый, — он был комариком во власти урагана. Беспомощно шагая рядом со своим поработителем, Марк все-таки сумел посмотреть внимательно на его лицо.

— Я… я вас знаю?

Высокий засмеялся, но ничего не ответил.

— Чего вы хотите? — спросил Марк.

— Хочу, чтобы твоего духа тут не было, детка. Катись к черту из космопорта и не возвращайся, пока не соберешься домой законным образом.

— Я арестован?

— Нет. При условии, что ты уберешь отсюда свою юную жопу и ничего подобного больше затевать не станешь. А попробуешь, я позабочусь, чтобы ты свалился с галопирующим поносом и все время до дня церемонии провалялся в больнице. В детской больнице. Тебе там понравится — пижамки все с Микки-Маусом или другими диснеевскими героями.

Марк онемел. Он — крондак? Те так не выражаются, черт подери! Но в любом случае он не блюститель Магистрата. Он кто-то другой и ведет свою игру! Кто-то, кто, очевидно, знает все про маму и дядюшку Роги…

Марк почувствовал, как пылавшая в нем ярость вдруг угасла. Его сердце сжалось от страшного подозрения.

— Вы — он? Вик…

— Я не имею ничего общего с Виктором Ремилардом или его приспешниками, — перебил неизвестный. — Но ты прав, что учитываешь такую возможность. Они представляют довольно серьезную угрозу для мира и благополучия Галактического Содружества. Почти так же опасны, как ты сам.

Они вошли в заполненный людьми главный зал. Мысли Марка неслись вихрем, когда он вынужден был повернуть прямо к входу в метро. Его сознание кричало: «Кто ты кто ты кто ты?» Но он знал, что этот телепатический крик не вырвался за пределы его черепа.

Совсем растерявшийся мальчик и высокий мужчина стояли рядом и ждали капсулы. В последней бесплодной попытке вырваться из тисков принуждения Марк выронил почти пустой стакан из-под пепси, и осколки льда разлетелись по всей платформе.

— Со временем ты узнаешь, кто я такой, — сказал его поработитель. — И не забудь моего предупреждения. Я не шутил, что обезврежу тебя, если ты начнешь брыкаться… Вот твоя капсула. Было очень интересно поболтать с тобой; но теперь проваливай!

Крупная рука больно стиснула плечо Марка и бесцеремонно запихнула его в открытый люк.

— Я отправлю тебя в анклав Кариока. Живописное местечко! Не забывай о времени и не опаздывай к ужину, не то твоя тетя Анн сильно рассердится. Ну, пока, детка.

Люк захлопнулся, и капсула вместе с Марком унеслась по мерцающему ро-полю со скоростью шести тысяч километров в час. Улыбка сошла с губ Координатора. Затем легким движением руки он убрал с платформы ледяные осколки и вернулся в космовокзал. Он решил перед дематериализацией выпить стакан пепси.

17

ИЗ МЕМУАРОВ РОГАТЬЕНА РЕМИЛАРДА

Я ничего не сказал Терезе про этот телепатический гром с ясного неба, про это свирепое дальнирование на моей персональной волне, которым разразился Дени по всей планете Земля и, только Богу известно, на сколько парсеков в космос, проецируя мое имя. Меня словно кулаком ударили в солнечное сплетение, и я отозвался непроизвольным телепатическим оханьем. Правда, затем я сразу же экранировался и был уверен, что запеленговать мое местонахождение Дени не сумел… пока. Сколько раз в течение последующих недель у Обезьяньего озера, лежа ночью в полудреме, я ждал, что вот-вот мое психоухо услышит точно направленную речь моего приемного сына — он скажет мне, что его поисковое чувство наконец-то обнаружило наше убежище. Но этого не произошло, и мне удалось убедить себя, что Дени нас не разыщет — ни он и никто другой, — пока не родится маленький Джек и семья Ремилардов не будет благополучно введена в Консилиум, так что когти закона перестанут угрожать нам с Терезой, и мы заживем счастливо и без забот.

На то, чтобы отремонтировать наше лесное убежище и подготовить его к зиме, у нас ушло два месяца. Рубка деревьев и разделка их на доски превратились почти в удовольствие благодаря чудо-машине, за которую я чуть не ежедневно возносил хвалу Богу (и «Мацусита индастриз»), плотничая и столярничая. Совсем мальчишкой я пользовался инструментом под названием ленточная пила — рубить или пилить дерево вручную было гораздо труднее. Но даже небольшие ленточные пилы были не слишком удобны в обращении и опасны. Работали они на бензине, их приходилось постоянно затачивать. По сравнению с ними древорез был легким как пушинка. Завершался он серповидной выемкой, похожей на рамку ножовки, но без ножовочного полотна. При включении выемку пересекал узкий золотистый луч. Этот фотонный пучок, заверяла меня инструкция, «рассекает самую твердую древесину как соевый пирог». Так оно и оказалось. Клетки свежей древесины взрывались, взметывалось облако пара, и оставалась гладкая поверхность, словно обработанная наждачной бумагой. Поверхность сухой древесины после распилки выглядела слегка обожженной, но мне редко приходилось ее использовать.