Кольцо Стрельца - Мэй Джулиан. Страница 4

Двое халуков-медиков, в бледно-зеленых больничных халатах людского стиля, тихо переговаривались меж собой, склонившись над кем-то, простертым на второй кровати. Тот лежал без движения, пока инопланетяне обследовали его. Я не очень хорошо видел пациента, но сразу мог сказать, что это мужчина-человечек немалого роста, довольно атлетического сложения. Слабое утешение, особенно после медицинских комментариев, которые отпускали возившиеся с ним врачи.

Я расслышал вопрос:

– Если третий полуклон не требуется, почему бы не избавиться от бу-бу?

Халукская женщина ответила:

– Это очень бу-бу полуклон, Мерувиак. Он должен обучиться бу-бу-бу-бу и бу-бу перед бу-бу миссией. Частично обучением займется человек бу-бу, который объяснит бу-бу-бу. Но бу-бу-бу от бу-бу, который там лежит, тоже потребуется. Нам приказано оставить его в живых, пока бу-бу не решит, что он бу-бу-бу.

Звучит не слишком обнадеживающе. По правде говоря, зловеще.

– Полуклон скоро проснется, – сообщил мужчина-медик. – Послушай, Авилик, моя персона считает, что пора бу-бу-бу. На случай, если бу-бу. Ты их захватила с собой?

– Да.

Наконец медики закончили обследование второго пациента и накрыли его одеялом. Теперь они снова направились через комнату прямо ко мне. Я быстро закрыл глаза и притворился расслабленным, стараясь погрузиться в дзенские мысли, и молился, чтобы моя кровать не оказалась оборудована встроенными датчиками жизненных сигналов, которые могли бы выдать тот факт, что я пребываю в полном сознании. Кто-то откинул покрывало с моего обнаженного тела. Они перекатили меня на живот, и я почувствовал острый укол сзади, там, где затылок переходит в шею.

– Нам лучше подождать вживлять ему второй бу-бу, – решила Авилик. – Пока это не требуется. Он еще очень слаб.

Мерувиак пробормотал нечто, что, должно быть, означало «Ну и прекрасно», и они перекатили меня обратно и подоткнули одеяло.

– Дистатический раствор окрасил его в самый красивый цвет, – заметила женщина, издавая неприятный лающий звук, заменяющий халукам смех. – Его бу-бу-бу вполне впечатляющего размера и бу-бу. По прошествии времени моя персона надеется с ним поближе познакомиться, прежде чем придется его бу-бу.

– Отвратительно, – пробормотал ее коллега, явственно раздраженный. – Вам, женщинам, только бу-бу и нужно.

Еще несколько минут халукского хихиканья, после чего оба медика вышли наконец из комнаты. Я лежал неподвижно, в душу мне медленно просачивался ледяной страх вместе с пониманием происходящего. Память возвращалась – по крайней мере частично, – и то, что я вспоминал, мне очень не понравилось. Я провалялся в дистатическом растворе по меньшей мере восемь месяцев. Халуки изготовили двух моих полуклонов. Первый двойник – человек, предатель, чьи мозговые клетки остались его собственными, но физически он стал копией меня. Не знаю, какова его миссия, но точно одно – она не несет человечеству ничего хорошего. Второй полуклон – халук, который должен прийти на смену агенту Номер один, обладавшему рядом талантов, но потенциально способному выйти из-под контроля. Номер два подготовлен более тщательно, скорее всего является моей полной генетической копией. Перед тем как отправиться в миссию, он должен быть обучен – и частично обязанности по обучению ложатся на меня, если я, конечно, соглашусь на сотрудничество.

Положение начинало проясняться. Мешанина халукской и людской обстановки обретала некий смысл. Эта комната – школьный класс, где я и моя тень предположительно должны жить и работать бок о бок, пока не придет его время.

Межрасовая генная инженерия… В ней что-то не так. Я попробовал собрать воедино свои отрывочные знания. Моя сестра – как же ее звали? – однажды послужила объектом полуклонирования. Ее освободили прежде, чем с нее был произведен дубликат, но она долго страдала от неких страшных побочных эффектов операции.

И меня ждет то же самое.

Превращение инопланетянина в человека куда сложнее, чем обычная генная процедура обмена, и совершенно запрещено законом СПЧ. Для процедуры требовалось привить человеческому донору ДНК – в данном случае мне – критические инопланетные гены, так, чтобы у объекта полуклонирования не произошло реакции отторжения. Таким образом, предшествующая основной генная процедура превращала донора ДНК…

Вот крысы!

Я поднял правую руку и вытащил ее из-под покрывала. Кожа загрубела и окрасилась в ярко-голубой цвет. На четырех неестественно удлинившихся пальцах не хватало ногтей. Кости безымянного пальца и мизинца частично срослись и были заключены в один общий кожаный клапан. Запястье, теперь совершенно безволосое, украшал сложный узор слегка окрашенных золотом гребешков, похожий на образчик эмали.

Я ощупал свое изменившееся лицо и выругался еще яростнее. Отвратительные выступы, по-халукски плоский нос. Только глазницы остались нормального диаметра, чуть меньше, чем халукские. Значит, глаза у меня все еще человеческие, прежнего размера, так же, как было с моей старшей сестрой Евой, когда халуки пытались ее полуклонировать.

Ева! Ее звали Ева. А мое имя было…

На самом кончике языка, который казался великоватым для рта. Зубы мои тоже изменились. Щели между ними заметно расширились.

Мои руки ощупали тело под покрывалом – гуманоидное, но не человеческое. Внешне предварительная генная процедура превратила меня в подобие халука, с той же осиной талией, не более 70 сантиметров в окружности. Но внутри, под синей бугристой кожей, оставались человеческие мускулы и кишки, и человеческие кости, прибавьте к этому сбитые с толку, но быстро наверстывающие упущенное человеческие мозги. Я исследовал длинную халукскую шею и хрупкую грудь, руки мои опускались все ниже, исследуя последствия экспериментов, пока не коснулись паха.

О Боже мой! Тысяча чертей! Дерьмо святое! Нет! Только не это!

Все, что я мог сделать, – это не взорваться от крика. Гребаные вонючие ксенодемоны…

На несколько минут я погрузился в черные глубины отчаяния и отвращения к себе. Потом вспомнил, что моя сестра Ева, претерпевшая то же самое несчастье, правда, избежав этой конкретной черты, потом вернула обратно свой человеческий облик – с помощью нового сеанса в контейнере с дистатическим раствором. В то время это как раз было новое слово в науке.

А значит, и меня можно исправить, стану как новенький. Отвратительное превращение моих гениталий поправимо, так же как и все остальное. Если, конечно, я проживу достаточно долго и смогу удрать отсюда – на какую бы экзотическую планету меня ни забросили халуки.

Я медленно сел в постели, чувствуя головокружение и легкую тошноту. Я был слаб, как только что вылупившийся цыпленок, и что-то странно покалывало в затылке. Я потрогал рукой – и обнаружил небольшой бугорок как раз у основания шеи. Понятно. Чертовы халуки вживили мне имплантат, наверняка призванный держать меня под контролем.

Возможно, он уже начал подавать им сигналы.

Мои неестественные голубые ступни коснулись пола – деревянного паркета, уложенного «елочкой» и залитого поверх «конькобежным» стеклянным покрытием не менее сантиметра толщиной. Ультрамодный человеческий деловой стиль. Как раз такие мелочи любят перенимать тупоумные халуки. Меня содержали в высококлассных инопланетных апартаментах, ничего общего с жалкими ночлежками на станциях в забытом Богом Кольце Стрельца, куда я летал на охоту за Барки. Может, похитители отвезли меня на планету Артюк, свою колониальную столицу в галактике Млечный Путь…

Которая расположена в секторе Шпоры Персея, в 14 тысячах световых лет от Земли. Вот, пожалуйста, еще несколько воспоминаний. Я сам некогда жил в Шпоре, на маленькой приятной планетке под названием Стоп-Анкер. У меня был дом на тропическом острове, желтая подводная лодка «Отмороженная-2» и компания друзей-мошенников. Одно время я, лишенный гражданских прав, жил среди так называемых изгоев – бывший коп и преуспевающий шкипер, заправлявший подводными экскурсиями для туристов.

Но это продолжалось недолго.