Многоцветная Земля - Мэй Джулиан. Страница 24

— Можно было бы воспользоваться тем пунктом, где говорится о рецидивистах, если бы несчастные Мак-Суини и Барстоу вздумали выдвигать против вас обвинения. Для рецидивистов не существует возрастного ограничения.

— И как мне самой это не пришло в голову! — с обворожительной улыбкой сказала Фелиция. — Это же так просто!

Она встала, обошла стол, за которым сидел Шонквайлер, и, по-прежнему обворожительно улыбаясь, взяла его за плечи своими прохладными маленькими руками и надавила большими пальцами. В тишине отчетливо было слышно, как у Шонквайлера хрустнули ключицы.

ГЛАВА 13

Цикады неумолчно трещали в ветвях старого платана, затенявшего своей кроной террасу, на которой были накрыты обеденные столы. В полуденном воздухе запах душистой резеды смешивался с ароматом роз. Элизабет Орм отодвинула тарелку с фруктовым салатом, к которому едва притронулась, и, попивая холодный чай с мятой, принялась с удивлением просматривать длинный список, медленно скользивший по лежавшему перед ней рекламному буклету.

— Ты только послушай, какие специальности требуются, Эйкен! Архитектор, бурильщик колодцев, гончар, кузнец, плетельщик корзин, пчеловод, садовник, сведущий в разведении бамбука. (А я и не знала, что в эпоху плиоцена бамбук рос в Европе.) Сыровар, угольщик, укротитель (ница)… Как ты думаешь, что все это значит?

Черные глаза Эйкена Драма сверкнули. Он вскочил на ноги. Его рыжеватая шевелюра торчала во все стороны и делала похожим на пугало. Взмахнув воображаемым хлыстом, он завопил:

— Назад, саблезубая киска, кому говорят? Ах, ты не слушаться? Ложись, так, хорошо. Теперь перекатись через спину.

Кое-кто из отправлявшихся в плиоцен, сидевших за соседними столами, вытаращили глаза, не понимая, в чем дело. Элизабет рассмеялась.

— Это-то понятно, — продолжал Эйкен. — Укротители диких зверей, несомненно, требуются в плиоцене. Некоторые из гигантских антилоп и другие животные могут быть вполне полезными, если их одомашнить. Но я бы не хотел заняться приручением мастодонта или носорога, пройдя во сне краткий курс обучения искусству укрощения диких животных.

— Те, кто предлагает программу обучения во сне, сделают для тебя, дорогой, кое-что получше. Тебе преподадут основы неолитической технологии и общие правила, которые помогут выжить в условиях плиоцена. Прослушав или, точнее, проспав такой курс, ты по крайней мере будешь знать, как выкопать отхожее место, чтобы при случае не провалиться в него с головой, и что все коренные обитатели плиоцена и пришельцы за последние семьдесят лет отнюдь не собираются встречать тебя цветами. А после того, как ты усвоишь основы и выберешь одну или несколько специальностей, указанных в списке, они дадут тебе возможность прослушать во сне более подробный курс по выбранным специальностям, пройти лабораторный практикум и снабдят справочной литературой, в которой сказано, как выходить из сложных ситуаций.

— Гм, — с сомнением отозвался Эйкен. — Мне кажется, что они пытаются загнать людей в область, далеко не перенаселенную. Я думаю, что тем, кто находится по ту сторону врат времени, может не понравиться, если им послать восемьдесят три лютниста или какого-нибудь белоручку из так называемых сливок общества, тогда как им в действительности нужен мыловар.

— Знаешь, Эйкен, все это не так смешно. Если в Изгнании существует хотя бы какое-то подобие организованного общества, то его члены всецело зависят от тех, кто здесь готовит кандидатов к переходу в плиоцен, от того, насколько вновь прибывающие владеют нужными профессиями. Поскольку женщины, отправляющиеся в плиоцен, стерильны, замена умерших или уволившихся работников молодыми учениками отпадает сама собой. Если твое поселение теряет сыровара, то до тех пор, пока другой сыровар не пройдет врата времени, тебе придется довольствоваться кислым молоком и сывороткой.

Драм допил свой холодный чай и принялся сосать кубик льда.

— Дела в Изгнании не могут обстоять так скверно. Люди уходят в Изгнание с 2041 года, а списки необходимых в плиоцене профессий стали такими нахально длинными лишь за последние четыре года или около того. Но те неумехи, которые предпочли жизнь в плиоцене раньше, должны были что-то делать. — Драм на миг умолк, размышляя. — Прими во внимание, что большинство отправившихся в плиоцен в сороковые годы обладали макроиммунитетом и даже прошли омоложение, поскольку к тому времени процедура омоложения была уже достаточно хорошо разработана. Даже если учесть убыль за счет несчастных случаев (например, кого-то съели чудовища или кто-то пал жертвой злоумышленников), все равно приходится признать, что там должно слоняться довольно много народа. Тысяч так восемьдесят — девяносто. И похоже, что хозяйство там крутится не только на основе бартерного обмена, — большинство отправившихся в плиоцен были чертовски знающими и умными ребятами.

— И сумасшедшие вроде тебя и меня, — добавила Элизабет Орм.

Она незаметно указала Эйкену на соседний столик, за которым высокий блондин в полном облачении викинга потягивал пиво в обществе мрачного на вид бывалого странника в морских сапогах с отворотами и черной рубашке с засученными рукавами.

Эйкен скосил глаза, отчего стал еще больше, чем обычно, похож на гнома.

— Ты думаешь, это перст судьбы, дорогая? Погоди, пока не увидишь меня во всей экипировке.

— Можешь не говорить, я и так знаю. Шотландец с волынкой, пледом, сумкой из шкуры и всеми прочими аксессуарами горца.

— Не угадала! Видно, ты и в самом деле утратила способность читать чужие мысли. И не пытайся выведать их у меня заранее. Ничего не получится. Это будет большой сюрприз. А теперь я хочу сообщить тебе о том, какую профессию я выбрал для себя в Изгнании, откуда нет возврата. Я буду мастер на все руки. Нечто вроде янки при дворе короля Артура, только на шотландский манер! А что ты себе выбрала, моя прекрасная леди, утратившая способность читать мысли людей?

— Не думаю, что мне следует становиться другой. Я хочу остаться сама собой, возможно, облачусь во что-нибудь красное и непременно возьму с собой на память о прошлом кольцо прорицательницы. Что же касается моей профессии…

Элизабет быстро перелистала лежавший перед ней буклет, но, не найдя нужного места, вернулась к началу и сосредоточенно нахмурила брови:

— Видишь ли, я хочу овладеть сразу несколькими профессиями — плетельщицы корзин, угольщицы, маляра. Сложить все вместе и добавить еще одну профессию на букву «в»… Угадай, как будет называться эта профессия, Эйкен Драм?

— Давай выкладывай поживей! Тебе же не терпится самой назвать эту хитрую профессию! — Эйкен от восторга громко хлопнул ладонью по столу. Викинг и пират смотрели на странную пару в немом изумлении.

— Воздухоплавательницей? Что верно, то верно! Ты так или иначе высоко взлетишь, Элизабет!

Раздался мелодичный звуковой сигнал. Бесстрастный женский голос объявил:

— Кандидатов в Зеленую Группу мы приглашаем к советнику Мишиме в Малом салоне, где вас ожидает интереснейшая программа профессиональной ориентации… Кандидатов в Желтую Группу…

— Зеленую — это нам, — сказал Эйкен Элизабет, и они поднялись из-за столика и прошли в главное здание гостиницы. Кругом были тщательно побеленные каменные стены, темные деревянные балки, бесценные произведения искусства. Малый салон оказался небольшим уютным залом с кондиционером, креслами с парчовой обивкой и подлокотниками, спинками и ножками, украшенными фантастической резьбой, и старинным, поблекшим от времени гобеленом с сюжетом о деве и единороге. Впервые группа, которая должна была пройти врата времени после пятидневного обучения, собралась вместе. Элизабет с интересом рассматривала своих будущих спутников, пытаясь угадать, что заставило их выбрать Изгнание.

В зале никого не было, кроме красивой юной девушки, почти девочки, с очень светлыми волосами, в простом черном платье. Ее кресло стояло несколько поодаль от остальных. Одно из хрупких запястий девушки было приковано к подлокотнику тяжелого кресла тонкой серебряной цепочкой.