Рукав Ориона - Мэй Джулиан. Страница 11

— Спасибо. — Она не подала мне руки — возможно, потому что ладонь покрывал слой машинного масла. А возможно, и нет.

— Хочу с тобой расплатиться.

— Пластиковая карта «Оплота», я полагаю, — хмыкнула она.

— Точно, — благодушно отозвался я.

— Угу. Ладно, пошли в офис.

Некоторые из моих приятелей на отмели Бровка охладели ко мне, когда узнали, что я сын Главного Босса «Оплота». Все началось с того, что я воссоединился с корпорацией с целью отыскать Еву и ее похитителей. Несмотря на всю независимость СА, влияние «Оплота» все еще распространялось на экономику маленькой планетки — особенно в сфере импорта из Рукава Ориона. Все межпланетные перевозки осуществлялись на кораблях «Оплота» и поэтому обходились в целое состояние.

Сэл принципиально не одобряла моих отношений с корпорацией, но теперь, когда я уволился из «Оплота» и вновь стал изгоем, она постепенно возвращала мне былую благосклонность.

— Следи за правым двигателем, — пробормотала она, возвращая мне карту. — Пришлось использовать бэушный инжектор, потому что эти скоты с ББ не продали мне новый. «Оставлено для постоянных покупателей», — сказали они мне. Конечно, если бы я упомянула волшебное имя Айсберга…

— Уверен, с двигателем все будет в порядке.

— Знаешь, скоро нагрянет шторм. Куда ты намыливаешься?

— В одно укромное местечко недалеко от Чайника. Собираюсь вернуться до начала бури. Ладно, счастливо тебе, Сэл. Спасибо за починку.

Через десять минут моя желтая подлодка, конечно, со мной на борту, продиралась сквозь баррикады рифов в спокойный голубой океан.

Каждый моряк скажет, что кладовка — это место, где хранится всякая ерунда. Но моя Кладовка — это настоящий грот под толщей воды, как там поется в старинной балладе.

В одном из своих воплощений — капитан Адам Сосулька — я никогда не брал с собой любопытных туристов, когда наведывался в эту потайную берлогу. Мимо, Кофи Резерфорд и еще несколько близких друзей с Бровки приобщились к волшебной красоте Кладовки, но вообще-то я любил бывать здесь в одиночестве. Только в таком уединенном убежище моя больная, исстрадавшаяся душа могла найти приют и покой.

Чтобы добраться туда, нужно проплыть километров двести к юго-востоку от Бровки и приблизиться к опасным мелям Чертова Чайника. Потом, если вы прибыли на подлодке, поднимаетесь на поверхность воды и прокладываете путь по узкому проливчику, забитому скалами вулканического происхождения, которые к тому же острые как бритва. Всю дорогу необходимо следить, чтобы не пропороть лодке брюхо. И наконец перед утомленным путешественником открывается тупик — протянувшееся на семь километров мелководье.

Теперь требуется только бросить якорь и приступить непосредственно к нырянию или прогулке, в зависимости от уровня воды. Сегодня утром был отлив — но волны доходили до подмышек и можно было плыть.

Я нацепил все новое снаряжение, на которое безбашенно раскошелился на Серифе: облегающий водолазный костюм, шлем с респиратором и линзами подводного видения, подводный компьютер марки «Ролекс» с отличной звуковой картой и кучей разных звонков и свистков. Усевшись на нос лодки, вытащил еще одну игрушку — реактивные плавники от Корби. Это замечательное приспособление, изобретенное специально для того, чтобы лентяи могли спокойно передвигаться под водой. Я мечтал о такой штучке, но до настоящего момента не мог себе позволить. Управлялись плавники с помощью специальной перчатки на левой руке.

Я вернулся в рубку, включил механизм самоконтроля и вернулся на верхнюю палубу. Там распростерся ничком на обшивке лодки, усмехнулся сам себе и покатился вниз, не забыв при этом активизировать реактивные плавники.

Райское блаженство! Я свободно плыл у самой поверхности воды и не чувствовал ни малейших толчков или рывков, словно маленькая змейка.

Вмонтированный в шлем навигационный дисплей указывал путь. С этой стороны вулканического острова практически не было течения, и видимость в прозрачной, как воздух, воде распространялась на многие километры. Впрочем, ничего особо интересного здесь не наблюдалось. На дне лежал серый песок, только кое-где его разнообразили маленькие древние кратеры, в которых виднелись розовые, лиловые или светло-зеленые растения. Моими проводниками служили похожие на конфетти золотистые рыбки, кружившие впереди меня.

Когда через пару километров я достиг цели, желтая подводная лодка почти исчезла из виду на фоне лесистого Чайника. С поверхности Кладовка имеет вид идеально ровной окружности двухметрового диаметра, расположенной в таинственных глубинах голубых вод.

Я отключил плавники и как можно осторожнее стал перебирать руками, стараясь не вспугнуть чутких обитателей моря, тем самым тихонько поднимался на поверхность воды, чтобы установить там сигнальный буек ныряльщика. Затем с помощью устройства по поддержанию плавучести я медленно-медленно спускался, не шевеля ни руками, ни ногами. Респиратор «Нелокс» позволяет дышать совершенно беззвучно и так, что ни один пузырек не вырывается из-под маски, а запаса кислорода хватает взрослому человеку на полдня. Вода, которая около поверхности нагрелась до противно-теплого состояния, становилась холоднее. Я по-прежнему тонул и смотрел, как тысячи разноцветных морских маргариток машут мне листьями-флажками с белой скалы, и как огнезубые губки, почувствовав мое приближение, выпускают ярко-алые стрелки. Маленькие отравленные дротики отлетали от моего костюма.

Я вынырнул из колодца и оказался в подводной галерее — это поистине сказочное королевство скрывается под коралловым рифом, окружающим Чайник. Через коралловые завитушки проглядывал солнечный свет, он играл на блестящих панцирях обитателей пещеры, озаряя их словно экспонаты в музее. Наверное, в реальности здесь было не так ярко, но вставленные в шлем линзы передавали все фантастическое буйство красок.

Огромные янтарного цвета морские веера и пионовые черви с вишневыми жабрами и фиолетовой чешуей колебались над поверхностью скалы, поддерживающей свод. Внизу стелились густые заросли кустовых кораллов и бриозой — их хрупкие веточки, сиявшие как розовый жемчуг, давали приют сотням неторопливых изумрудных и голубых моллюсков.

Покрывающий пол в Кладовке белоснежный песок словно разделяет дорожками фантастические сады, которые служат пищей медлительным осеннелистым рыбешкам, белым пискунам и бесстрашным крошкам — обручевым акулам. Голубые и серебряные ледяные поганки торчали среди светящихся красным пушечных криноидов, а с потолка за мной следили глаза сияющих инопланетных хрустиков.

Тысячи сонных демонов-зубохлопов болтались поблизости; У этих уродливых, но изумительно вкусных созданий длиной в половину моей руки острые треугольные зубы, косые глаза и грязно-красная чешуя. Обычно демоны ведут себя на удивление спокойно и равнодушно, но настоящее безумие охватывает их крошечные головы, стоит в воде появиться хоть капле крови. Поэтому я не собирался беспокоить их до самого последнего момента: когда настанет пора уходить, я выловлю несколько штук, закину их в сумку и разделаю, как только поднимусь на лодку.

В двадцати метрах от входа в Кладовку находился каменный участок размером с бильярдный стол, над которым плавал обыкновенный пластиковый стул, привязанный к скале двумя веревками. Это мой военно-морской трон, где я раскачиваюсь как в гамаке.

Я спихнул несколько подводных зверюшек с сиденья и удовлетворенно опустился на него сам. Стул опустился на дно и принялся болтаться вперед-назад. Изо всех сил стараясь расслабиться и слиться с окружающим меня покоем, я дышал размеренно и неторопливо и думал, что таким образом смогу избавиться от постоянного чувства вины и собственной неполноценности. К моему практически недвижному телу то и дело подплывали любопытные обитатели морских глубин, но, обнаружив полную несъедобность новоприбывшего объекта, быстро теряли интерес. Глаза мои уже начинали слипаться…

Что там такое?

Заметив странное движение среди голубых водорослей в нижней части галереи, я оторвался от мечтаний и напряг зрение. В этой части пещеры пол поднимался, коралловые колонны утолщались и сжимали проходы в совсем узенькие коридоры, а освещенных щелей в потолке становилось заметно меньше. Что-то шевелилось в глубине этих проходов — что-то очень большое.