Узурпатор - Мэй Джулиан. Страница 59

— К тебе можно, Марк?

От этого голоса снова сдавило узлом все внутренности; сейчас он снимет свое космическое облачение, а дурные предчувствия, напротив, будут облечены в слова.

Он забросил скафандр в кладовую. Дверь отворилась, и вошла Патриция, держа в руках два запотевших стакана с кружочками лимона. Бледно-голубое с золотыми нитями платье открывало спину; она выглядела гораздо моложе, чем в последний раз, а ее распущенные волосы цветом напомнили ему леденцы из кленового сахара, атрибут детских воспоминаний о Нью-Гемпшире.

Он почувствовал на губах легкий и тающий, словно снежные хлопья, поцелуй, потом взял у нее стакан и с наслаждением отхлебнул крепкой освежающей жидкости, приправленной лимонным соком.

— Сколько человек ушло с Хагеном?

— Двадцать восемь. Дети в полном составе и пятеро внуков. Перед отплытием они взорвали все наши океанские лайнеры.

— Оборудование?..

— Пять тонн разнообразного оружия, портативный сигма-генератор, механические установки для защиты мозга, много калькуляторов и обрабатывающих станков — зачем они им понадобились?.. И еще целый набор запчастей. Это было четыре дня назад. Мы попытались преследовать их на лодках, но Хаген, Фил Овертон и Кеог-младший едва нас не потопили своим психокинетическим шквалом. А мы без тебя, естественно, не сумели скоординировать принудительные усилия.

— Четыре дня. — (Патриция с горечью отметила, как глубоко ввалились его глаза, обведенные черными кругами.) — Теперь и мне их не достать. Неплохо задумано.

— Но мы же можем объединиться под твоим руководством. Нет такого места на Земле, куда бы не достиг твой психореактивный импульс. Они, разумеется, рассчитывают, что ты на такое не пойдешь. — (Тон Патриции и ее умственный настрой были абсолютно нейтральны, и немудрено, ведь у нее нет детей.)

— Я должен подумать. — Марк провел рукой по влажным волнистым волосам. Запах химической смазки почему-то больше обычного действовал на нервы; и, как всегда после звездного поиска, он ощущал зверский голод. — Пойду приму душ и переоденусь. Поесть что-нибудь найдется?

— Конечно, я же тебя ждала. А ты почему задержался?

Скривив губы в характерной усмешке, Марк направился в гардеробную.

— Хотел оттянуть неизбежное.

— Так ты этого ждал? — На лице Патриции промелькнуло то самое отчаяние, которого нельзя было разглядеть за умственным щитом.

— В какой-то мере я сам их спровоцировал.

Он стащил с себя комбинезон и вступил в допотопную с виду кабину душа, где все, однако, было переоборудовано по последнему слову техники: автоматически подавались струи попеременно горячей и холодной воды и жидкое душистое мыло, тут же имелись фонтанчик для соляных ванн и завершающий ледяной каскад. Патриция подала ему полотенце-тогу и оценивающе оглядела мускулистую фигуру своего любовника.

— Жаль, что во время звездных поисков с тебя сходит загар… Во всем остальном ты все тот же стройный Адонис с посеребренными инеем висками и бровями Мефистофеля. Терпеть не могу молодящихся мужиков! (И обожаю твой membnim virile! note 13)

— Прости, любовь моя, эти поиски лишают меня не только загара. Во всяком случае, на какое-то время. (Пока не наберусь безрассудства, чтобы вновь впустить в себя жизненные соки.) Она вздохнула.

— Две недели в барокамере — чего ради я старалась?

— Ты ослепительна. Этот цвет волос тебе очень к лицу… Потерпишь немного, а?

Она потерпит — заботливая, преданная, любящая Патриция Кастелайн, которая, когда надо было поддержать его Мятеж, пожертвовала родной планетой. После смерти Синдии и конца Старого Света ей одной удалось заманить его в свою постель.

— Позовем остальных? — спросила она.

Он надел неглаженую рубаху.

— Пожалуй. Свяжись со Стейнбреннером, Крамером, Даламбером, Ранчаром Гатеном, Корделией Варшавой. И с Ван Виком, если он сегодня не на бровях. Стренгфорд тоже вызови, постарайся привести ее в чувство… И обоих Кеогов. — Он обмотал вокруг пояса алый кушак.

— А как насчет Алекса Маниона?

— Этого к дьяволу! Удивляюсь, как он не сбежал с нашими сосунками. Ведь это он втравил нас в историю с проклятой Фелицией… — Марк осекся и вопросительно взглянул на подругу.

Отвечая ему, она одновременно рассылала телепатические вызовы.

— Фелиция убила Вона Джарроу. Клу, Элаби и Оуэн в порядке, но их миссия потерпела фиаско. — Копии отчетов Оуэна из Испании были мгновенно переданы из памяти Патриции в мозг Марка. Так он узнал не только о Фелиции и вмешательстве Элизабет, но и о коронации и бракосочетании Эйкена Драма.

— В настоящий момент Фелиция сошла со сцены, а Элаби и Клу заняты спасением Джилл. Они верны тебе, несмотря на предательство других детей, и ждут твоих указаний.

У Марка вырвался циничный смешок. Чуть пригладив растрепавшиеся волосы, он взял Патрицию под руку и спустился вместе с ней по лестнице обсерватории. Все так же держась за руки, они двинулись по берегу зеркально-гладкого озера к его дому. Молодой месяц уже скрылся, но небо субтропиков было усыпано алмазными звездами. Ни одно из созвездий пока не приобрело очертаний двадцать второго века, но мятежные изгнанники все равно пользовались привычными названиями. Марс зловеще поблескивал на западе, точно кокарда на темной треуголке Наполеона.

— Теперь, когда Фелиция переметнулась к Элизабет, надо думать, Элаби и Клу сделают ставку на Эйкена Драма, — проронил Марк.

— Каким образом? Дождутся остальных и поведут прямое нападение?

— Нет, вряд ли… Если у них осталась хоть капля рассудка.

— Тогда что же? Попытаются привлечь его на свою сторону?

Марк помолчал, глядя на сверкающее озеро и на лодки, уже подвозившие к его причалу ветеранов-заговорщиков, которые все до одного были членами Консилиума, до тех пор пока не связали свою судьбу с тщеславными замыслами Марка о главенстве человечества над Галактическим Содружеством. Не считая Маниона, в живых осталось только одиннадцать высших сановников и тридцать один рядовой.

— Вероятнее всего, они начнут переговоры с Эйкеном Драмом. У нас до сих пор нет четкого представления о сильных и слабых сторонах его мозга. А наши желторотые детки наверняка оценивают короля Эйкена-Луганна еще более поверхностно.

— Совет фирвулагов предпринял довольно грубую попытку уничтожить его на празднике Великой Любви. Но ничего у них не вышло. На таком расстоянии мы не смогли проанализировать причины их провала, но Джефф Стейнбреннер предположил, что Эйкен носит специальное устройство, защищающее его головной мозг.

— Возможно. Но с другой стороны, самозванец способен наращивать свою мощь. Любопытный экземпляр! Метафункции — лишь часть его арсенала. Кроме того, сдается мне, он прирожденный политик.

В душе Патриции шевельнулся страх.

— Если Эйкен Драм согласится обсуждать вопрос о вратах времени… — Ее мысль была ясна; если сообщение между плиоценом и Галактическим Содружеством будет взаимным, то мятежники предстанут перед судом, невзирая на срок давности.

Марк смотрел вверх на бесчисленные звезды и молчал.

— Я должен найти звезду, причастную к Единству, — наконец проговорил он. — Это все, что мне нужно. Пат. Одно мое слово — и они узнают правду о бедном обманутом человечестве. Пока не поздно, надо начинать сызнова, не допуская прежних ошибок. Мы раскинем нашу сеть на десятилетия. Мы просочимся внутрь Единства и искусственно создадим новое поколение. Мне бы только найти звезду!..

— Что же теперь делать, Марк? — выкрикнула она.

Он взял ее руку, насильно просунул себе под локоть и зашагал к дому. Шесть лодок уже стали на прикол.

— Пойдем поужинаем и все обсудим с остальными. — Он направил в ее все еще непроницаемый мозг ласковый корректирующий импульс. — Откройся мне, Пат. Я знаю, вы считаете мои поиски бесплодными. Я и сам в них усомнился. Потому и надо обговорить все начистоту и, возможно, выработать совсем иной план действий.