Узурпатор - Мэй Джулиан. Страница 67

Он открыл дверь и пропустил Амери вперед. Она застыла на пороге, потом внезапно опустилась на колени и воскликнула:

— Дея!

Изящный маленький зверек, одетый в золотисто-песочную шкурку с черным кончиком хвоста, подбежал и прыгнул ей на руки — ни дать ни взять пума в миниатюре, если б не уши и не большие глаза.

Амери ласково гладила свою мурлыкающую любимицу, на глазах у нее блестели слезы.

— Думала, никогда больше ее не увижу. Она скучала обо мне, Каваи-сан?

— Вообще-то у нее были развлечения, — невозмутимо ответил японец и указал на ящик под столом, откуда выглядывали три крошечные головки. — Им девять недель, все коты и пока что безымянные. Решил тебя дождаться. Знаешь, я дал обет мученикам Нагасаки…

Он свесил голову, и подозрительные капли покатились по кимоно. Амери опустила кошку на пол, встала и обняла его.

— Бестолковый старый буддист!

Потом она занялась котятами, а он пошел проверить, хорошо ли взбита постель в спальне.

— Назову вас Тарс Таркас, Каргорис и Эдгар, — сказала монахиня, сажая котят, а заодно и мать обратно в ящик. — Вам суждено стать родоначальниками всех домашних кошек.

Она кряхтя поднялась с пола, ощущая ломоту в костях и головокружение от усталости после всего, что пришлось пережить. Но недомогание как рукой сняло, едва она обвела взглядом маленькую комнату, служившую кухней и одновременно гостиной. Ее единственный дом в плиоценовом изгнании! Она прожила здесь всего несколько недель, пока Анжелика была в экспедиции, но успела запомнить и полюбить каждую мелочь. Вот занавески ручной работы, вот любимая кружевная скатерть мадам, вот коврики, сшитые из шкур. У камина стояли медная кочерга, совок и таган, отлитые Халид-Ханом, рядом корзинка для рукоделия Мизы Черил-Энн. Ее собственная богословская и медицинская библиотечка тоже на месте, в шкафу, и монашеский клобук целехонек — недаром она перед отъездом насовала в карманы мешочков с травами. А вот тут, в шкатулке, деревянные четки — их выточил для нее Клод Маевский.

Каваи появился из спальни.

— Все готово.

— Как хорошо дома! — откликнулась она дрогнувшим голосом.

Старик низко поклонился.

— О-каэри насаи, Амери-сан. Добро пожаловать домой, дочь моя.

Бурке и Бэзил так вымотались, что все равно бы не заснули, к тому же надо было обсудить несколько неотложных дел.

— Пошли в мой старый вигвам, — пригласил великан индеец Денни Джонсона. — Познакомишься с тридцать первым бастардом Бэзила.

— Он очень стесняется, — добавил альпинист. — Наотрез отказался участвовать в празднике, поэтому мы проводили его в дом Жаворонка и натащили туда еды и выпивки. Надеюсь, он не объелся клубничным тортом. Маленький народ чересчур падок на сладкое.

Хижина вождя стояла вплотную к южному берегу каньона, в нескольких метрах от того места, где смешивались холодный и горячий ключи. Тонкая струйка дыма выползала из трубы на крыше и терялась среди нижних ветвей секвойи.

— Калипин! — тихонько окликнул Бурке и, откинув кожаный полог, ступил внутрь.

Денни и Бэзил последовали за ним в почти кромешную тьму. Возле каменного очага зашевелилось что-то красное, бесформенное.

— Луговой Жаворонок! Ну наконец-то!

— Утомился ждать? Не возражаешь, если я зажгу свечу?

— Придется напяливать маску, — ворчливо отозвался голос из темноты. — Но что поделаешь, я же не у себя дома.

— Да ладно, не утруждайся, — сказал Бэзил.

— У меня свои инструкции. Ну вот, готово!

Бурке чиркнул спичкой и зажег две свечи в глиняной плошке. Их пламя осветило карлика средних лет в окружении грязной посуды и пустых бутылок из-под пива.

— Начальник нашего оборонительного гарнизона Денни Джонсон, — представил Бурке. — Денни, познакомься, это Калипин. Лорд Суголл назначил его сопровождающим бастардов Бэзила к Могиле Корабля.

Денни протянул руку. Мутант после некоторого колебания пожал ее.

— Вас, людей, хлебом не корми — дай друг друга потрогать, — брюзжал Калипин. — Уж на что я стараюсь привыкнуть к вашим обычаям, но это ох как тяжело! Одна Тэ знает, как тяжело! — Он горестно вздохнул и хлебнул пива из бутылки.

— А как же мы тебя при въезде не заметили, дружище Калипин? — удивился Денни.

— Да очень просто. Стал невидимкой — и все. — Карлика вдруг передернуло. — О-о, эти гомонящие первобытные умы! Странно, многие из моих собратьев готовы с вами породниться. А мой повелитель вообще уверяет, что нам без вас не выжить… Однако это тяжело. Ох, тяжело!

— Позади вигвама есть холм, а в нем пещера, которую я использую под кладовую, — сообщил Бурке. — Может, тебе там будет удобнее?

— Пещера?! — просиял мутант. — Мне так недостает земной защиты, с тех пор как мы перебрались с Луговой горы в Нионель! Слов нет — город большой, цивилизованный и немутагенный. Но для отдохновения души, для сладкого спокойного сна ничего лучше пещеры не придумаешь.

Бурке помог Калипину собрать пожитки, и они вдвоем вышли из хижины.

Бэзил развел в очаге огонь, поставил чайник для кофе.

— Ну что? — обратился он к Джонсону. — Небось не терпится взглянуть, что наш маленький друг прячет в своем кожаном мешке?

Негр взгромоздил мешок на стол, развязал тесемки и присвистнул.

— Вот это да! Шоковые ружья! Черт побери, как удалось их протащить через врата времени?

— Контрабандой — как же еще! Тебе и не снилось, сколько всякого оружия понатаскали сюда наши братья. Эйкен Драм всю свою гвардию вооружил боеприпасами двадцать второго века.

— Слыхали. — Денни хитро прищурился. — Так вы что, сперли их у Эйкена Драма?

— Нет. Это подарок лорда Суголла. А он их получил от Шарна.

— О Боже!

— Вот именно. — Бэзил поставил на стол три кружки и жбан с медом.

Вернулся Бурке и тут же заметил развязанный мешок.

— Ага, подарочки рассматриваем? Два Бэзил возьмет с собой, к Могиле, одно останется здесь. Нам тоже предстоит жаркое лето, верно, Денни?

— Неужели фирвулаги посмеют открыто напасть на рудники? — спросил Бэзил.

Денни нахмурился, затем решительно мотнул головой.

— Не думаю. Объявления войны не было, посол из Высокой Цитадели… ну, этот, Деревянная Нога, появляется регулярно — сама любезность, мол, да здравствует мир! Мы им пеняем по поводу налетов, а они открещиваются, говорят: в Нионель со своими претензиями обращайтесь.

— Вот раздобудем парочку экзотических птиц, фирвулаги по-иному запоют, — заверил Бурке. — И золотая мартышка в Гории тоже.

— Когда мы прослышали про новейшее оружие, — сказал Денни, — я предложил Эйкену обменять несколько штук на чугун.

— И что он? — поинтересовался Бурке.

— Ничего. Он и сам не прочь захватить наши рудники, не будь они так близко от Высокой Цитадели. Поэтому решил оставить нас на произвол фирвулагов, пока мы все плиоценовое человечество не заразили вирусом свободы. А сам то и дело шлет эмиссаров доброй воли, обещает мир, совместное процветание, свободу и справедливость для всех. Но я-то вижу, что его интересует: хочет переманить к себе наших металлургов. В Бретани много залежей железной руды, и у хитрозадого плута руки чешутся их разработать.

— А большой ущерб нанесли фирвулаги нашим шахтам?

— На Железной Деве и Длинной Кузне придется поставить крест. Черт, я бы отдал свой правый глаз и левое яичко в придачу за несколько дюжин лазерных карабинов с прибором ночного видения.

— Я уже подумал об этом, — с таинственным видом произнес Бурке. — Вот отправим Бэзила и кое-что изобразим.

— Мы выступаем послезавтра, — заявил Бэзил.

— Еще чего! Не успели прибыть, — возмутился Денни. — Надо же отдохнуть хоть малость. Да и мы еще как следует не познакомились с твоими бастардами. К примеру, эта Софронисба Джиллис очень даже неплохая бабенка.

— Если ты… ммм… положил на нее глаз, — строго заметил Бэзил, — советую быть поосторожнее. Когда мы перегоняли стадо сексуальных маньяков в Нионель, Фронси единственная из женщин не опасалась за свою безопасность.