По ту сторону любви - Мэйджер Энн. Страница 14

— Я буду тебя всегда ненавидеть за это, — прошипела она.

— Ты и так меня ненавидишь, дорогая, так что какая разница, одной причиной больше, одной меньше, — ответил он сухо.

Она рассвирепела.

— Ты чудовище, тебе следовало бы выцарапать глаза.

— А ты не изменилась, — сказал он язвительно. — Вся твоя утонченность просто поза. Ты все та же маленькая дикая кошка, которую я покорил восемь лет назад.

— А ты все такой же жестокий хулиган, которого я по глупости вытащила из помойки! — заорала она с отвращением.

— Вовсе не жестокий, дорогая, а Беверли-Хиллз отнюдь не помойка.

— Жестокий, грубый, подлый…

— Ну чем мы не общество восхищения друг другом? — дразнил он.

В приступе злости она ударила его по загорелой щеке так сильно, что у нее заболела ладонь, несмотря на толстую перчатку.

Он быстрым движением схватил и больно стиснул ее руку.

— Никогда больше не смей этого делать.

— Не буду, — воскликнула она, — если ты уйдешь от меня.

— Именно этого я и не собираюсь делать, дорогая.

— Морган, я давным-давно решила не иметь с тобой ничего общего.

— А я здесь для того, чтобы ты передумала. Я должен поговорить с тобой наедине. Где-нибудь в более удобном месте, чем это, если только тебе самой не захочется отдаться мне на горном склоне.

— Что за мерзкая мысль, черт побери.

— Отлично, предлагаю тебе свое шале.

— Нет! Нет! — Она была в ярости. — Почему бы тебе просто не уйти? Разве ты не понимаешь, что нам с тобой не о чем говорить.., наедине? — закончила она, запнувшись.

— А я говорю, есть о чем, — последовал его угрожающе-мягкий ответ. Его глаза метали молнии.

— О чем же?

— О нашем сыне, — сказал он холодно. — Видишь ли, я только что узнал, что ты, а не Холли, настоящая мать Стивена, и этот печальный сюрприз должен изменить жизнь нас обоих.

Глава 5

— Дедушка обещал, что никогда.., никогда тебе не скажет, — крикнула Дина.

Морган подбросил еще полено в огонь. — Так он и сделал, — сказал он спокойно. Шторы в ультрамодном шале, снятом Морганом в Сувретте, были опущены для полного уединения. Морган стоял на коленях перед огромным камином. Дина, все еще кутаясь в мокрую от снега шубку, внимательно следила за ним. Их разделял серебристый пушистый ковер, зеркала, хрустальные канделябры, хромированная мебель. Это шале с ошеломляющими видами из окон и бассейном в виде грота с подогретой водой было мечтой сибарита. Воздух был наполнен ароматом свежего кофе. Чашка Моргана стояла на камине; Дина держала свою в дрожащих руках.

Что она могла сказать в свою защиту? Меньше всего ей хотелось вспоминать душевные муки, когда она решила отдать сына. Она сделала это только в интересах Стивена. Он носил бы клеймо незаконнорожденного, если бы она растила его сама. С Морганом и Холли он рос как законный наследник виноградников Кирстен-Вайн-ярдз. Она хотела, чтобы в отличие от нее Стивен вырос как равноправный член семьи.

Она горько вздохнула.

— Сомневаюсь, что мне удастся тебя убедить.

— Попытайся, Дина, — попросил он. Она вертела в руках перчатки. Ему стоило огромных усилий сдерживать свои чувства.

— Я.., я не могу. — Она задыхалась и не смотрела ему в глаза.

— Дина, легко или трудно, но я проделал такой длинный путь, чтобы ты ответила на мои вопросы…

В его пристальном взгляде чувствовалось не только желание получить ответы. Огонь от камина отбрасывал мягкий свет и сверкал на зеркальной поверхности мебели. Обстановка могла казаться вполне романтичной — при других обстоятельствах.

Молчаливая враждебность между мужчиной и женщиной была более зловещей, чем огонь.

Закончив с дровами, Морган с грохотом опустил кочергу и повернулся к ней. Он снял куртку, и теперь на нем была черная водолазка и лыжные штаны, обтягивающие его ноги и бедра как вторая кожа.

Он бесцеремонно рассматривал ее. Она вспыхнула от смущения под его грубо оценивающим взглядом.

— Тебе не надо было приезжать, — сказала она ледяным тоном. — Какое ты имел право тащить меня сюда!

— Согласись, довольно мелодраматическая трактовка фактов. — В голосе звучала угроза.

— Если ты уже знаешь правду о рождении Стивена, тебе незачем было сюда приезжать. Что тебе от меня надо?

Его взгляд снова ощупывал ее с ног до головы, и ее бросало то в жар, то в холод, несмотря на твердое решение не поддаваться ему.

— Это зависит…

Что-то в его взгляде заставило ее вздрогнуть.

— От чего? — спросила она храбро.

— От того, о чем мы с тобой будем говорить, — ответил он с убийственной нежностью.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду. Любовь в его взгляде заставила ее сердце пуститься вскачь. Она вспомнила его страстный поцелуй. Невероятно, чтобы он хотел возобновить с ней физическую близость.

— Я хочу, чтобы ты вернулась в Калифорнию и осталась со мной навсегда.

Она посмотрела на него с испугом. Это было совсем не то, что она ожидала.

— Это несерьезно. Я собираюсь замуж на этой неделе.

— Тем более тебе нужно вернуться немедленно, пока ты не вышла замуж за другого человека, — сказал он высокомерно.

Сейчас они были совершенно чужими людьми. Как он мог предлагать такое?

— Восемь лет ты избегал меня, — сказала она ледяным тоном. — Ты ни разу не появился. Не проявлял ни малейшего интереса.

Его рот скривился в сардонической улыбке.

— Не забывай, я был женатым человеком.

— Я не забывала об этом ни на минуту!

— Дина, разве ты не понимаешь? Я думал, между нами все кончено. Я не знал тогда, о чем еще можно говорить.

— И сейчас не о чем.

— Ошибаешься. Семь лет я прожил из-за тебя в аду, а ты считаешь, нам нечего сказать друг другу? Ни слова, объясняющего твой коварный обман? — Он говорил резким циничным тоном.

— Мой коварный обман? Я любила тебя, Морган. А твоя женитьба на моей сестре не коварство?

— Ты в этом тоже виновата, — добавил он едко.

— Не пойму — в чем.

— Я скажу тебе. Ты бросила меня из-за Эдуарда. Сначала я подумал, что это просто детская глупость с твоей стороны и ты вернешься, как только придешь в себя, но ты не вернулась. Ни одной открытки от моей потерянной любви. Даже мое письмо к тебе вернулось нераспечатанным. Я тебя слишком любил, чтобы не разозлиться и не почувствовать себя оскорбленным и разочарованным. Это было слишком для мужского самолюбия. Я подумал, что переоценивал тебя, на самом же деле ты была такой же, как моя мать. Холли была все время рядом. Она была так же одинока, как и я. Я знал, чего она добивается. Но мое самолюбие было уязвлено, и я не мог преодолеть злость. Ее внимание, наконец, просто льстило мне, и я на ней женился, потому что и Брюс хотел этого. Я надеялся, что это поможет мне освободиться от любви к тебе. Через неделю я понял, какой я дурак, и попросил у Холли развода. Она была совсем подавлена, когда я записался в армию и ушел от нее из Кирстен-Вайн-ярдз. Я думал, между нами все кончено, когда вдруг через месяц пришло письмо от Холли, в котором она сообщала, что ждет от меня ребенка.

— О Боже…

— Теперь ты видишь? Я любил тебя. Дина, несмотря на то, что ты сделала. Но я не мог вынести мысли, что оставил другую женщину беременной. Не могло быть и речи, чтобы я оставил ее и ребенка, даже понимая, что наш брак имеет мало шансов на успех.

— Но я тогда еще не знала, что беременна. А потом узнала о твоей женитьбе, Морган.

— Если бы ты только сказала, мы могли бы что-нибудь придумать. Вместо этого ты пришла к Брюсу и Холли — и вы втроем придумали эту безумную ложь. Я все знаю: как ты пошла в больницу в Сан-Франциско, зарегистрировалась как моя жена и родила ребенка, пока меня не было. Затем ты отдала Стивена Холли и начала новую жизнь, как ни в чем не бывало. ТЫ сделала себе имя в винодельческом бизнесе, не так ли? Я вернулся домой из армии и попытался наладить жизнь с Холли, в то время как ты стала супругой французского графа.