Смерть Артура - Мэлори Томас. Страница 164

И вдруг видит он там на ложе двух своих кузенов: сэра Борса и сэра Лионеля. Он разбудил их, и они, видя его, весьма обрадовались.

— Сэр, — сказал сэр Борс сэру Ланселоту, — что за приключение привело вас сюда? Мы думали найти вас завтра в Камелоте.

— Да поможет мне Бог, — сказал сэр Ланселот, — меня привела сюда одна женщина, а для чего, не знаю.

А покуда так они беседовали меж собою, вошли вдруг туда двенадцать монахинь и ввели с собою Галахада, а был он лицом столь прекрасен и статен телом, что едва ли можно было в мире сыскать ему равного. И все женщины шли и плакали.

— Сэр, — сказали они все разом, — мы привели вам этого отрока, которого мы вырастили, и просим вас посвятить его в рыцари, ибо от руки более достойной не мог бы он получить посвящение в Рыцарский Орден.

Поглядел сэр Ланселот на юного пажа и увидел, что он хорош собою и кроток, как голубица, и исполнен достоинств, и подумалось сэру Ланселоту, что среди его сверстников не попадался ему ни один столь совершенный обликом. И сказал тогда сэр Ланселот:

— От него ли самого исходит это желание? И отрок и все они отвечали: «Да!»

— Тогда, — сказал сэр Ланселот, — он получит посвящение в Рыцарский Орден в славный день великого праздника.

И устроили Ланселота на ночлег со всем радушием. А наутро при первых лучах зари он по желанию Галахада посвятил его в рыцари и сказал:

— Бог да сделает тебя хорошим человеком, ибо красотой ты не уступишь никому на этом свете.

— А теперь, любезный сэр, — сказал сэр Ланселот, — не поедете ли вм вместе со мною ко двору короля Артура?

— Нет, — тот отвечал, — пока еще я с вами не поеду.

Тогда сэр Ланселот с ними простился и уехал вместе со своими кузенами. И к исходу утра в Светлое Воскресенье [115] они прибыли в Камелот. Король с королевой уже ушли к святому отцу слушать обедню. Они оба возрадовались от души возвращению сэра Борса и сэра Лионеля, и все их рыцари тоже.

Когда же король и все рыцари возвратились от обедни, увидели вдруг бароны, что на сидениях вокруг всего Круглого Стола золотыми буквами написано: «Здесь должен сидеть такой-то» и «Такой-то должен сидеть здесь».

Так обошли они вкруг всего стола и дошли до Погибельного Сидения, и там они нашли свежую надпись золотыми буквами, так гласившую:

«Когда сравняется четыреста пятьдесят лет и еще четыре года со дня страстей Господа нашего Иисуса Христа, тогда будет занято это место».

И сказали тут они все:

— Это чудное дело и дивное!

— Во имя Господа! — промолвил сэр Ланселот, и он объяснил смысл той надписи от Рождества Господа нашего и по сей день.

— Мне сдается, — сказал сэр Ланселот, — что место это должно быть занято как раз сегодня, ибо сегодня первый праздник Пятидесятницы, после того как сравнялось четыреста пятьдесят лет и четыре года. И если все здесь согласны со мною, я бы сделал так, чтобы эти буквы были скрыты до той минуты, покуда не явится тот, кому дано исполнить этот новый подвиг.

И распорядились принести шелковый покров, чтобы укрыть надпись на Погибельном Сидении. После того велел король всем поспешать к обеду.

— Государь, — сказал ему сэр Кэй-Сенешаль, — если мы теперь усядемся прямо за ваш пиршественный стол, мы тем нарушим древний обычай вашего двора, ибо прежде никогда не садились вы в этот день за обед, не увидев или не услышав какого-нибудь чуда.

— Ваша правда, — отвечал король, — но я так обрадовался, что вижу сэра Ланселота и его кузенов вновь целыми и невредимыми у нас при дворе, что вовсе забыл про древние обычаи.

Но между тем, пока они так стояли и беседовали, является вдруг туда паж и так говорит королю:

— Сэр, я принес вам чудесные вести.

— Какие же? — спросил король.

— Сэр, здесь неподалеку, под стенами замка, протекает река, над рекою стоял большой камень, и я сам видел, как этот камень плывет по воде и не тонет, а из камня торчит меч.

И сказал тогда король:

— На это чудо я должен взглянуть.

И он пошел вместе со всеми своими рыцарями. Выйдя к реке, увидали они и впрямь камень, плывущий по воде, — глыбу красного мрамора, а в нее воткнут добрый меч, богато изукрашенный, рукоять его из драгоценных камней, с искусно выбитыми золотыми буквами. И прочли бароны надпись, в которой значилось:

«Ни один не извлечет меня отсюда, кроме того лишь, у кого на боку назначено мне висеть, и это будет лучший из рыцарей мира».

Увидевши такую надпись, молвил король сэру Ланселоту:

— Любезный сэр, этот меч должен принадлежать вам, ибо, вне сомнения, вы — лучший из рыцарей мира.

Но сэр Ланселот ответил здраво:

— Сэр, этот меч предназначен не мне; у меня не хватит духу наложить руку на него, ибо не на моем боку ему место. А кто попытается его извлечь и не сумеет, получит от этого меча жестокую рану, от которой долго не сможет исцелиться. И еще, да будет ведомо вам, с того мгновения, когда будет добыт этот меч, начнутся приключения со Святым Граалем, как именуется священная чаша.

— Тогда, любезный племянник, — сказал король Артур Гавейну, — попытайте-ка вы удачи, ради меня.

— Сэр, — тот отвечал, — да не заслужу я немилости вашей, но я не хочу этого делать.

— Сэр, — молвил король Артур, — по моему желанию и повелению, попытайтесь выдернуть этот меч.

— Сэр, вашему повелению я покорюсь.

И с тем он ухватился за рукоять меча, но не смог даже пошевельнуть его.

— Благодарю вас, — сказал король.

— Господин мой сэр Гавейн, — сказал сэр Ланселот, — знайте, теперь этот меч поразит вас так жестоко, что вы не захотели бы к нему прикоснуться и за богатейший из замков в этом королевстве.

— Сэр, — тот отвечал, — я не вправе был оспаривать волю моего дяди короля.

Но король, слыша эти речи, сам раскаялся, и сказал он сэру Персивалю:

— Сэр, а вы не попытаете ли, ради меня, удачи? И он с готовностью взялся за рукоять меча, чтобы разделить участь сэра Гавейна, и потянул со всей силы, но не смог и покачнуть его. Больше же так и не нашлось никого, кто отважился бы коснуться того меча.

— Ну вот, теперь вы можете садиться за обед, — сказал королю сэр Кэй, — ибо чудо вы уже видели.

С тем король и все остальные возвратились ко двору, и рыцари расселись по своим местам. А юные рыцари, которые уже отличились в боях, прислуживали им за столом. И вот, когда все блюда были расставлены и все места вкруг стола заняты, кроме одного лишь Погибельного Сидения, случилось вдруг дивное чудо: все двери и окна дворца захлопнулись сами собой. Но даже и при этом стало все же не совсем темно, и они все очень дивились и тому и другому. Наконец заговорил первым король Артур и сказал так:

— Клянусь Богом, любезные други и лорды, ныне повидали мы чудес немало! Но полагаю, до наступления ночи мы увидим их еще больше.

В это время вошел туда добрый старец, совсем дряхлый, в белых одеждах, и ни один из рыцарей не знал, кто он и откуда взялся. За собою вел он юного рыцаря в красных доспехах, но без щита и без меча — только порожние ножны висели у него на боку. И произнес старец такие слова:

— Мир вам, любезные лорды!

А потом обратился к королю Артуру и сказал:

— Сэр, вот я привел вам юного рыцаря, он королевской крови и из рода Иосифа Аримафейского, и через него будут свершены дивные чудеса при этом дворе и в чужих странах.

Король весьма обрадовался этим словам и так сказал доброму старцу:

— Сэр, добро вам пожаловать, и юному рыцарю, что явился с вами, тоже.

Тогда старец помог юноше снять доспехи, и он остался в рубахе из тонкой красной материи, а на плечи он накинул ему плащ, подбитый горностаем. И сказал старый рыцарь молодому:

— Сэр, следуйте за мною.

И он подвел его прямо к Погибельному Сидению, подле сэра Ланселота, и поднял добрый старец покров, и открылась там надпись, гласившая: «Это место сэра Галахада, Высокородного Принца».