Смерть Артура - Мэлори Томас. Страница 99

— Любезный рыцарь, — обратился к нему сэр Динадан, — прежде чем покинуть здешний двор, не соизволите ли вы со мною сразиться?

— Охотно, — отвечал сэр Тристрам. — Если только эти лорды дадут на то согласие.

Бароны согласились, и они бросились друг на друга, и сэр Тристрам поверг сэра Динадана наземь. И тогда стал он просить великодушного Тристрама, чтобы он взял его в товарищи.

— Буду вам рад, — отвечал сэр Тристрам.

Сели сэр Тристрам и сэр Динадан на коней и вместе спустились к своим кораблям. А когда они отчалили, сказал сэр Тристрам собравшимся на берегу:

— Передайте поклон мой королю Марку и всем моим недругам! Скажите, что я еще возвращусь, когда будет возможно. Скажите королю: щедро я вознагражден за то, что бился с сэром Мархальтом и всю его страну избавил от дани. И щедро я вознагражден за все заботы и труды, что положил я, когда привез ему из Ирландии королеву Изольду, и за все опасности этого путешествия. А на возвратном пути я еще подвергал смертельной опасности мою жизнь, вызволяя королеву из Замка Рыданий! Вознагражден я и за битву с сэром Блеоберисом, когда я спас жену сэра Сегварида. И за то еще я вознагражден, что бился с сэром Бламуром Ганским за короля Ангвисанса, отца Прекрасной Изольды. Вознагражден я и за то, что, по велению короля Марка, поразил славного рыцаря сэра Ламорака Уэльского. И за то вознагражден, что победил Короля-с-Сотней-Рыцарей и короля Северного Уэльса, которые оба замышляли покорить его земли, но мною были разбиты. И за то вознагражден, что убил Тауласа, могучего великана. И еще много я совершил ради него подвигови вот теперь получил за все это плату! Вы скажите королю Марку, что ради любви ко мне многие рыцари Круглого Стола, щадили баронов этой страны. И еще скажите, что я не получил должной награды за то, что бился со славным рыцарем сэром Паломидом и спас от него королеву Изольду. А ведь тогда король Марк перед всеми своими баронами посулил мне щедрую награду.

И с тем он отплыл в море.

А когда пристали они в первый раз к берегу, то у самой воды встретили сэра Тристрама и сэра Динадана сэр Эктор Окраинный и сэр Борс Ганский, и сэр Эктор вызвал на поединок сэра Динадана и поверг его наземь вместе с конем. Тогда сэр Тристрам хотел сразиться с сэром Борсом, но сэр Борс отказался вступить с ним в поединок, говоря, что с корнуэльскими рыцарями он не сражается, ибо их и за рыцарей-то почитать нельзя.

Вдруг подъехали туда сэр Блеоберис и сэр Дриант. Сэр Блеоберис вызвал на поединок сэра Тристрама, и сэр Тристрам поверг сэра Блеобериса наземь. Говорит тут сэр Борс Ганский:

— Никогда я не встречал корнуэльских рыцарей столь могучих и доблестных, как вон тот рыцарь, на коне под чепраком с золотыми коронами.

А сэр Тристрам и сэр Динадан расстались с ними и поехали лесом, и там повстречалась им девица, которая из любви к сэру Ланселоту отправилась на поиски благородных рыцарей короля Артура, ища, кто бы из них спас сэра Ланселота от смерти. Ибо коварством предательницы Феи Морганы все было подстроено так, что сэру Ланселоту грозила гибель, и тридцать рыцарей, посланных ею, поджидали сэра Ланселота в засаде.

Но эта девица знала о таком ее предательстве, и для того-то она и отправилась искать благородных рыцарей на подмогу сэру Ланселоту, ибо в ту ночь или на следующий день, но не позже должен был сэр Ланселот проезжать как раз там, где поджидали его в засаде тридцать рыцарей.

На пути повстречала девица сэра Борса, и сэра Эктора, и сэра Дрианта и поведала им всем троим о коварстве Феи Морганы. И они пообещали ей быть поблизости, когда сэр Ланселот съедется с теми тридцатью рыцарями.

— И если обернется дело так, что будут они его теснить, мы окажем ему помощь, какую сможем.

На том расстались с нею сэр Тристрам и сэр Динадан. Им она тоже рассказала о том предательстве, что замышлялось против сэра Ланселота.

— Ну, прекрасная девица, — говорит сэр Тристрам, — проводите меня к тому месту, где готовится нападение на сэра Ланселота.

А сэр Динадан говорит:

— Зачем это? Негоже нам одним биться с тридцатью рыцарями, знайте, что я на это не согласен. Против одного рыцаря выступить, — против двоих или троих-это еще куда ни шло, если, конечно, эти рыцари — смертные люди. Но одному выступить против пятнадцати — ни за что!

— Стыд и позор! — молвил сэр Тристрам. — Исполняйте свой долг!

— Нет уж, — отвечал сэр Динадан. — Я соглашусь, только если вы дадите мне ваш щит. Ведь вы носите корнуэльский щит, и по причине трусости, которую молва приписывает корнуэльским рыцарям, вас из-за этого вашего щита никто не трогает.

— Ну нет, — воскликнул сэр Тристрам. — Я не расстанусь с моим щитом, храня память о той, кто мне его подарила. Но в одном, сэр Динадан, я могу тебе поклясться: если ты не последуешь за мною, я тебя тут же, не сходя с места, убью. Ибо от тебя требуется сразиться только с одним рыцарем. Если же и на это у тебя не хватит духу, тогда стой рядом и смотри!

— Сэр, — отвечал сэр Динадан, — я даю вам слово, что буду смотреть, как идет бой, и сделаю все возможное для собственного моего спасения. Но мне жаль, что я встретился с вами.

Между тем тридцать рыцарей Феи Морганы повстречались на дороге с сэром Борсом, сэром Эктором, сэром Дриантом и сэром Блеоберисом. Они признали их, а те — этих, но тридцать рыцарей их пропустили проехать, дабы не прибавлять себе врагов, когда дойдет до боя с сэром Ланселотом, а эти четверо дали им свободно проехать, ибо желали поглядеть, как они нападут на сэра Ланселота.

И вот скачут тридцать рыцарей дальше и поравнялись с сэром Тристрамом и сэром Динаданом. И крикнул им сэр Тристрам громким голосом:

— Эй, вот перед вами рыцарь, готовый битьсй с вами за сэра Ланселота!

И с тем поразил он насмерть двоих копьем и десятерых мечом. А тут и сэр Динадан подоспел и тоже рубился лихо. Из тридцати рыцарей осталось в живых лишь десять, и они обратились в бегство.

Этот бой наблюдали сэр Борс и его три товарища, и они признали в нем того же самого рыцаря, который состязался с ними на мостках. Погнали они коней и, подскакав к сэру Тристраму, стали хвалить и благодарить его за столь славные подвиги. Приглашали они его к себе на ночлег, но он отказался, объявив, что не намерен еще располагаться на отдых. Тогда они стали просить его, чтобы он им открыл свое имя.

— Любезные лорды, — отвечал им сэр Тристрам, — покуда еще не намерен я открывать вам мое имя.

И снова поскакали сэр Тристрам с сэром Динаданом своей дорогой, и попались им на пути пастухи и подпаски. Спрашивают у них рыцари, нет ли где поблизости для них пристанища.

— Сэр, — отвечали скотопасы, — есть здесь поблизости доброе пристанище — целый замок, но в том замке обычай таков, что ни один рыцарь не получит там приюта, пока не сразится с двумя рыцарями. — И даже если он странствует в одиночку, все равно должен он выступить против двоих. Вам же двоим как раз будет по противнику.

— Никуда не годится такое пристанище! — сказал сэр Динадан. — Вы как хотите, а я там ночевать не буду.

— Позор вам, — сказал Тристрам. — Разве вы не рыцарь Круглого Стола? А коли так, рыцарская честь вам не дозволяет отказаться от этого ночлега.

— Это еще как сказать, — говорят пастухи. — Если вас побьют и одолеют, вы там приюта не получите. Ну а если вы возьмете верх, то вам будет оказано всяческое гостеприимство.

— Ну, — говорит сэр Динадан, — уж верно, те двое — бойцы из лучших. И сэр Динадан ни за что не соглашался искать там ночлега, пока сэр Тристрам не воззвал к его рыцарской чести, и тогда они вдвоем отправились к замку. И говоря коротко, сэр Тристрам с сэром Динаданом повергли тех двоих наземь и с тем были впущены в замок и встретили там столь щедрый прием, какой только возможно вообразить и представить.

Но лишь только совлекли они с себя доспехи и думали уже вкусить отдых и веселье, как подъехали к воротам сэр Паломид и сэр Гахерис и потребовали пристанища, по обычаю замка.