Навстречу счастью - Мэтьюз Патриция. Страница 65

В Филадельфии никто не знает, где она. Конечно, она поступила опрометчиво, никому не сообщив, куда направляется. Тетя Хестер думает, что она послана в Нью-Йорк с заданием от «Гоудиз ледиз бук», и не будет волноваться, пока не пройдет достаточно времени. А Сара Хейл, несомненно, разозлится. И поделом. Она решит, что Джемайна – своевольная девчонка, взявшаяся не за свое дело, и больше ей не поможет.

К тому же, печально размышляла Джемайна, нет никакой надежды, что «Ледиз бук» опубликует ее статьи, независимо от того, насколько блестяще они будут написаны. Она знала это заранее и тем не менее проигнорировала все предупреждения. Даже если ей каким-то чудом удастся сбежать от Гилроя, все ее мучения окажутся напрасными.

А сейчас она здесь, в ловушке, и вскоре понесет наказание за свою глупость.

Когда окончательно стемнело, Джемайна, мучимая жаждой и голодом, наконец уснула беспокойным сном. Ее преследовали кошмары. Она забилась в угол, и кашляющий Конрой подкрадывался к ней с неимоверно большими ножницами, которыми он щелкал, как огромными челюстями.

Затем она оказалась в бесконечном океане, неумолимо преследуемая парусным кораблем. Внезапно корабль превратился в Лестера Гилроя, идущего по воде, подобно великану с огромным, обнаженным телом, покрытым татуировками кораблей, которые двигались при каждом движении мышц. Гилрой рычал и непристойно смеялся, приближаясь к ней гигантскими шагами…

Джемайна проснулась с криком, застрявшим в горле. В окошке забрезжил рассвет. Во рту у нее пересохло, и во всем теле ощущался зуд.

Она продолжала тихо лежать, услышав, как хлопнула дверь, а затем раздались тяжелые шаги, от которых слегка завибрировал пол. Шаги приближались!

Девушка поспешно обулась, застегнула блузку и поднялась на ноги, вызывающе приподняв голову. Дверь открылась, ударившись о стену.

В дверном проеме появился Гилрой. Злобно глядя на нее, он вошел в комнату. Он был один.

– Ну, красотка, как спалось?

– Хорошо, – спокойно ответила она.

– Ты готова рассказать, зачем появилась в моей мастерской?

– Я уже все сказала. Когда вы отпустите меня? Мои друзья скоро начнут беспокоиться обо мне.

– Друзья? – насмешливо переспросил он. – Эти женщины, что работают внизу? Это не друзья.

Джемайна посмотрела ему прямо в глаза.

– Мои друзья в Филадельфии.

Гилрой покачал головой, и насмешливая улыбка тронула его губы.

– Если ты говоришь правду и появилась здесь, чтобы заработать на жизнь, то у тебя нет друзей. В противном случае они не позволили бы тебе работать здесь. А если у тебя действительно есть друзья, значит, ты солгала о причине своего появления здесь. – Он угрожающе шагнул к ней. – Я хочу знать правду. Мне надоело возиться с тобой.

– Я сказала правду. Мне нечего скрывать. Вы должны отпустить меня.

– Я сам решу, когда освободить тебя. Но сначала отдам тебя Конрою. Он знает, как заставить людей говорить. – Гилрой задумчиво посмотрел на нее, и в глазах его промелькнул жестокий огонек. – А после того как Конрой поработает с тобой, ты уже не будешь такой хорошенькой. Но прежде чем он попортит твою красоту, я сам займусь тобой. Я не спал полночи, думая о том, что ты находишься здесь одна, красотка.

Не отрывая от нее взгляда, он закрыл дверь и стал приближаться к ней.

Джемайна вся съежилась от страха. Она отступила назад, решив бороться что есть силы.

Гилрой в два шага оказался рядом. Она закричала и снова отступила назад. Ее ноги натолкнулись на тюки ткани, которые она использовала в качестве постели, и Джемайна упала на них спиной. При падении ее юбка задралась кверху, и девушка поспешно одернула ее.

– Зачем прикрываться, красотка? Сейчас я все увижу.

Джемайна лихорадочно искала возможность убежать от него. Дверь! Он закрыл ее, но не запер. Надо ухитриться проскользнуть мимо него…

Глядя между его широко расставленными ногами, Джемайна увидела, что дверь медленно открылась. Наверное, Конрой!

Вдруг Гилрой, крякнув от боли, обернулся. Девушка едва не задохнулась от радости – это был Оуэн со своей тростью, которую он все еще держал поднятой. Не отрывая взгляда от Гилроя, Оуэн спросил:

– Как ты, Джемайна?

Внезапно ослабев от волнения, она села, прижавшись спиной к стене.

– Слава Богу, все в порядке, ты вовремя появился.

Гилрой резко выдохнул:

– Я знаю тебя! Ты – проклятый газетчик, запятнавший мое имя!

– Я написал о тебе правду, но едва ли запятнал твое имя. Это невозможно сделать.

– Так вот почему эта девчонка здесь. Вы работаете вместе!

– Верно, Гилрой. И за то, что ты сделал с ней, я собираюсь отлупить тебя, негодяй!

Джемайна испуганно переводила взгляд с одного мужчины на другого, все более убеждаясь, что это отец и сын. Возможно, кто-то и не заметил бы сходства, но Джемайна отчетливо видела его. Скуластое лицо Гилроя, мягкая линия рта, эти черты явно похожи.

Гилрой отступил на шаг, сверкая глазами.

– Предупреждаю тебя! Не прикасайся ко мне!

– О, я не хочу пачкать свои руки о таких, как ты, Гилрой. Я намерен использовать вот это. – И Оуэн потряс тростью.

Гилрой слегка наклонился, сунув правую ладонь в сапог. Когда он выпрямился, в его руке сверкнул нож.

– Вот как! – Оуэн тихо присвистнул. – Наконец-то показалось ядовитое жало змеи.

Он нажал кнопку на рукоятке трости, и на конце появилось узкое лезвие.

Едва дыша, Джемайна наблюдала, как мужчины осторожно кружат возле друг друга, подобно фехтовальщикам, сошедшимся в смертельной дуэли.

Было ясно, что Гилрой хорошо владеет ножом. Он делал опасные выпады, а Оуэн двигался с грацией танцора. Каждый раз, когда нож проскакивал мимо, он смеялся Гилрою в лицо, пока тот не пришел в бешенство.

В конце концов Гилрой с ревом бросился на Оуэна, метя ножом ему в живот. Джемайна вскрикнула от ужаса. В последнее мгновение Оуэн отскочил в сторону, и нападавший пролетел мимо, врезавшись в стену под окном. Он мгновенно повернулся и встретился лицом к лицу с Оуэном, который оказался уже рядом с ним. Слегка покачиваясь, Гилрой отчаянно размахивал ножом, чтобы отразить нападение Оуэна. Тот взмахнул тростью и полоснул Гилроя по запястью, отчего нож выпал из его руки.

– Ну, теперь, приятель, у тебя нет твоего жала, – проговорил Оуэн с язвительным смехом. Он приставил свою трость с наконечником к горлу Гилроя. – Если ты веришь в Бога, Гилрой, то тебе лучше обратиться к нему с молитвой, потому что я собираюсь проткнуть тебя.

– Нет! – воскликнула Джемайна. Она встала между ними, ухватившись за трость.

Оуэн нахмурился.

– Прочь с дороги, Джемайна.

– Нет, Оуэн, не убивай его. Он… – Она уже была готова сказать, что Гилрой его отец, но вовремя остановилась. Если Оуэн узнает об этом, трудно представить, как он поведет себя.

– Не понимаю, – в замешательстве. произнес Оуэн. – Если бы я не пришел сюда, он мог бы убить тебя. И ты хочешь, чтобы я отпустил его?

– Бог с ним, – мрачно сказала она. – Я собрала необходимый материал, и когда все узнают, какой он негодяй, это будет достаточным наказанием для него.

Пыл Оуэна немного охладел.

– Как скажешь, дорогая, – пожал он плечами. – Это твое дело. – Все еще держа кончик трости с ножом у горла Гилроя, Оуэн протянул Джемайне руку и начал пятиться вместе с ней к выходу из комнаты. – Мы уходим, Гилрой. Оставайся пока здесь. Если ты надеешься на своего помощника, то должен разочаровать тебя. – Оуэн мрачно усмехнулся. – Я уже пообщался с ним, и он решил немного отдохнуть.

Гилрой смотрел на них в бессильной злобе, пока молодые люди выходили из комнаты. Закрыв дверь, Оуэн обнаружил ключ в замке. Смеясь, он повернул его.

– Пусть посидит здесь. – Оуэн взял Джемайну под руку. – Идем скорее!

Когда они шли по коридору, Джемайна воскликнула:

– Как я рада, что ты появился здесь, Оуэн! Мне всегда казалось, что я могу сама позаботиться о себе, но этот человек – просто чудовище!

– Я предупреждал тебя относительно него, не так ли? – проворчал Оуэн. – Ноты никогда не слушаешь меня.