Пылающий рассвет - Мэтьюз Патриция. Страница 19

Он повел ее в маленький ресторан за углом. Шарлотта не чувствовала голода, настолько была расстроена разговором с адвокатом. Но дразнящие ароматы возбудили ее аппетит. Бен заказал жареных цыплят и бобы, а на сладкое – яблочный пирог.

Когда все принесли, Шарлотта набросилась на еду с такой жадностью, будто три дня не ела. Бена она слушала вполуха, а он оживленно рассказывал ей о своей жизни в Чарлстоне, о том, что заставило его принять решение стать торговцем-разносчиком. Она не могла понять причины такой откровенности. «Наверное, хочет отвлечь меня от мрачных мыслей», – подумала Шарлотта. Именно в этот момент Бен сказал:

– И вот я стал искать возможность заняться нормальным перспективным делом. Развозить товары мне нравится, но не буду же я этим заниматься всю жизнь!

Шарлотта поняла, что это неспроста. Она с интересом взглянула на Бена.

– К чему ты клонишь? – спросила она.

– Ну... как тебе сказать... – Он замялся, подбирая слова. – Я согласен с тобой в том, что в производстве табака нарастает настоящий бум. Но чтобы сделать это дело прибыльным, нужно поставить его сразу же на широкую ногу – большая фабрика по производству сигарет, штат квалифицированных работников, агенты по сбыту. Ну, ты понимаешь...

– Звучит здорово, Бен, но... – Она безнадежно махнула рукой. – У меня на это нет денег.

– Знаю. А я не совет тебе даю, а предлагаю сотрудничество – партнерство в этом непростом деле. Иными словами – создать компанию. За последние годы мне удалось хорошо заработать, деньги у меня есть, и могу вложить их в табачную фабрику, а также приобрести все, что нам нужно.

Шарлотта удивленно уставилась на него:

– А я тебе зачем? Что мне предложить в качестве своей доли, равной твоей, если мы говорим о компании? – У нее неожиданно возникло подозрение. – А ты, случайно, не из жалости предлагаешь все это?

– Нет, Шарлотта, – рассмеялся Бен. – Ты мне нравишься, ужасно нравишься, но я не настолько альтруист, чтобы в делах руководствоваться только эмоциями. Прежде всего я думаю, что Дарем – идеальное место для такого предприятия, но меня здесь никто не знает, а ты своя, пользуешься уважением фермеров, выращивающих табак. Твой вклад в дело будет самый ценный – это репутация и доверие. Кроме того, я успел заметить, как хорошо ты умеешь работать.

Шарлотта выслушала его и покачала головой:

– Нет, Бен, этого явно недостаточно. Конечно, я могу постараться заработать деньги, чтобы сделать свой вклад, и буду трудиться изо всех сил. Но у меня такое чувство: ты чего-то не договариваешь.

– Хорошо, буду откровенен с тобой. Есть еще причина, по которой я хочу сотрудничать с тобой.

– И что же это?

– Я еврей, а многие люди не хотят иметь дело с евреями, отказывают им наотрез. Если ты будешь налаживать контакты, у нас такой проблемы не возникнет.

– Ни о чем подобном в Дареме я не слышала! – удивилась Шарлотта. – Здесь живут евреи, но никто их не притесняет.

– Скорее всего это лавочники или торговцы. Но поверь мне, везде евреев считают пронырами в бизнесе, а это не совсем так. Просто мы расчетливые, сообразительные и хорошие организаторы. Но я заметил, что южане сторонятся нас, когда речь заходит о серьезных делах. И еще: говорят, евреи не сражались на войне, а вместо этого делали деньги, наживались на страданиях людей. Это неправда. Мне известно, что почти десять тысяч евреев защищали Юг, и не знаю никого, кто бы нажился на войне. Мой отец, например, потерял все, старший брат погиб. Правда, я не воевал, и если люди узнают об этом, будут относиться ко мне с предубеждением. Шарлотта немного успела прийти в себя от предложения Бена и теперь, мысленно уже согласившись, прикидывала возможности. Но она решила пока не проявлять слишком большого интереса.

– Идея создать компанию так, как ты это представил, мне нравится, – сказала она. – Но я предвижу массу препятствий и проблем, которые возникнут еще до того, как мы начнем.

– А сколько еще неприятностей впереди... – с улыбкой добавил Бен. – Но давай лучше думать о том, что получится в случае успеха нашей затеи, и ты сразу поймешь: игра стоит свеч.

– А ты оптимист, – рассмеялась Шарлотта. – Но давай проясним ситуацию. Ты упомянул производство сигарет. Я понимаю, что за сигаретами будущее, но это новый вид продукции, и, насколько мне известно, ни в Дареме, ни где бы то ни было в округе нет фабрики, выпускающей сигареты. Обычно продают жевательный табак или табак для самокруток и трубок. Я понимаю, что делать сигареты – своего рода искусство, но для этого нужны специалисты. В окрестностях Дарема можно нанять людей для разных работ, но где найти профессионалов?

– В Нью-Йорке, – ответил Бен. – Там уже налажено производство сигарет. Нас обогнали, потому что Юг пострадал от войны, но логичнее производить сигареты именно здесь, где растет табак.

– Откуда ты знаешь, что эти люди захотят поехать к нам?

– С радостью поедут, – уверенно сказал он. – Они эмигрировали сюда из Европы, а в Нью-Йорке живут еще в худших условиях – комнатки в трущобах, нищенская зарплата за адский труд по десять часов. Плати им хорошие деньги, и они бросятся сюда со своими семьями.

– Ты так много о них знаешь, – заметила Шарлотта.

– Это люди моей национальности, евреи-эмигранты. Они приехали в Америку в поисках лучшей жизни, но пока им не везет.

– Ты все так хорошо обмозговал. Похоже, начал об этом думать раньше.

– Что касается табачного бизнеса, недавно. Но об эмигрантах я знаю давно и мечтал создать такое предприятие, чтобы привлечь их.

Шарлотта улыбнулась, в ее глазах сверкнули искорки.

– Кажется, кто-то не собирался быть альтруистом? – пошутила она.

– Альтруизм тут ни при чем. Все эти люди отлично умеют работать, делают первоклассные сигареты, и их талант нам на руку. В результате – взаимная выгода.

Он помолчал немного, потом подался вперед.

– Ну так что? Хочешь попробовать?

Она отпрянула и опустила глаза.

– Все это так неожиданно, мне надо подумать. Что ты сейчас собираешься делать, Бен?

– Ну... не знаю. Мне надо съездить в Чарлстон по делам. Я распродал все, что у меня было. На обратном пути заеду сюда. Надо поразведать в этих местах, что и как.

– К этому времени я приму окончательное решение, а пока все хорошо обдумаю. Тебя это устроит?

– Вполне. По правде говоря, другой ответ меня бы разочаровал. Можно ли доверять партнеру, который принимает такое важное решение без всяких колебаний? Чем ты пока займешься?

– Прежде всего мне надо найти жилье, но кое-что есть на примете. Вдова Карстарз сдает комнаты, думаю пойти к ней. А потом мне необходимо объехать фермеров, которые дали мне табак на продажу, и заплатить им.

– А ты, случайно, не собираешься снова отправиться торговать одна? – с опаской спросил Бен.

– Посмотрим. Но если я поеду, то уж точно не одна. Пожалуй, попрошу Брэдли Холлистера сопровождать меня, раз Джимми он не отпускает. Деньги-то им нужны.

Бен нахмурился, идея ему не нравилась.

– У него же одна рука! Какой от него прок, если Дженкс вздумает опять напасть на тебя? Не надо тебе вообще ехать, подожди лучше меня.

– Что же, мне теперь бояться Дженкса всю оставшуюся жизнь? И запомни, Бен Ашер. Хочу внести ясность, раз уж мы собираемся быть партнерами: не приказывай мне. Если я решила ехать, то поеду, и ты меня не остановишь.

– Я волнуюсь за тебя, Шарлотта, – тихо сказал Бен, не сводя с нее глаз. – Ты мне небезразлична в конце концов. Ведь мы с тобой были близки...

Она так и замерла, потом проговорила, слегка покраснев:

– А я все думала, когда ты вспомнишь об этом...

– Как же я могу забыть такое!

– Лучше забудь.

– Извини, но не тебе решать. Эта ночь останется в моей памяти навсегда.

– Этого больше не случится. Никогда.

– Никогда? Это слишком долгий срок, дорогая Шарлотта.

– Постарайся понять: быть любовниками и деловыми партнерами невозможно. Я на это не соглашусь. Поэтому выбираю деловое партнерство.