Трудный выбор - Мэтьюз Патриция. Страница 18

— Поживем — увидим, — ворчливым тоном произнес Рэнкин и нехотя засмеялся. — Хотя какого черта! Если это доставит тебе удовольствие… А теперь сама позаботься обо всем, моя дорогая. У меня еще несколько важных встреч. Вернусь только поздно вечером.

— Я знаю, что тебе нужно заниматься делом, — вздохнула Рейчел. — Не волнуйся за меня, со мной будет все в порядке.

Рэнкин поцеловал ее и вышел. Рейчел ничего не ответила на его замечание по поводу того, что «люди подумают, что мы уже женаты», но эти слова не прошли мимо ее внимания. Означает ли это, что он намерен жениться на ней? Она была почти уверена, что да. Но больше всего ее сердило то обстоятельство, что он не торопился с предложением.

Откровенно говоря, Рейчел не была уверена, что хочет замуж. Но пока она ему не жена, ее жизнь мало чем отличается от жизни Мэри Томпсон. Недавно Рейчел сказали, что Мэри работает в каком-то борделе. Неужели ее тоже ждет такая же судьба?

«Нет, нет, конечно, нет!» — Рейчел резко тряхнула головой, сердясь на себя за глупые мысли.

В конце концов, положение Мэри в корне отличается от ее собственного. Эвелл собирается жениться на ней, но у него никогда не было такого намерения в отношении Мэри Томпсон.

Затем помимо воли на память Рейчел пришли слова Мэри, произнесенные в тот день: «Ты же знаешь, что я здесь больше, чем просто старшая официантка». — «Ты всего лишь старшая официантка», — высокомерно ответил тогда Эвелл Рэнкин.

Рейчел отбросила неприятные мысли, хотя и не могла не задать себе вопроса, было ли ее положение прочнее, чем у Мэри Томпсон.

«Разумеется, прочнее, — в конце концов решила она. — Ведь Эвелл не скрывает наших отношений и часто говорит, что у него со мной все по-другому. Я должна верить ему, — убеждала себя Рейчел. — У меня нет абсолютно никаких причин для тревоги и чувства вины».

Успокоив себя таким образом, она переключила внимание на собственноручно составленную программу представления.

ПРОГРАММА

Вступительное слово мистера Эвелла Рэнкина

1. Песня — Чикагское хоровое общество

2. Художественный свист — Миссис Гарриет Браун

3. Атлетический номер — Анахейм Тернер Тру

4. Декламация — Нелл Рейган

5. Художественный свист — Миссис Гарриет Браун

Номера были расставлены в порядке, рекомендованном труппой, и именно артисты настояли, чтобы слово «программа» было написано прописными буквами, потому что «это придаст особое очарование и значимость представлению», как говорилось в письме миссис Браун. Художественный свист миссис Браун считался гвоздем программы, что было неудивительно, так как сама миссис Браун являлась менеджером труппы.

В течение нескольких следующих дней Рейчел отпечатала и разослала письма не только в новый «Конечный пункт», но также в Коннерсвилл, Плам-Крик, Уиллоу-Стейшн и большинство других поселков вдоль железной дороги «Юнион пасифик». Она назначила представление на следующий день после выдачи жалованья, чтобы могло присутствовать максимальное количество рабочих. Через несколько дней вести о грядущем празднике достигли даже Омахи.

— Не хочешь ли ты сегодня проехаться со мной до самого конца железной дороги? — спросил Рэнкин Рейчел за неделю до праздника.

— До конца дороги? Ты хочешь сказать, до того места, где укладывают рельсы?

— Да. Мне нужно обсудить кое-какие вопросы с твоим дядей. Я подумал, что ты захочешь повидаться с ним.

— У меня нет ни малейшего желания видеть дядю, — сдержанно ответила она. — Но мне хотелось бы съездить туда. Я никогда не видела, как укладывают рельсы.

— Тогда поехали со мной. Мы отправляемся через час, так что поторопись, чтобы быть готовой к этому времени.

— Я успею.

Поселок, который носил название «Конечный пункт», располагался не точно в том месте, где заканчивались рельсы. Учитывая скорость прокладки путей, это было бы просто невозможно. «Конечный пункт» был самой дальней точкой, куда доходили пассажирские поезда, где складировались грузы и строительные материалы, необходимые для рабочих поездов и строительных бригад.

Когда Рейчел и Эвелл Рэнкин сели в специальный вагон, прицепленный в хвосте грузового состава, Рейчел увидела в нем нескольких военных. В вагоне сидел также очень красивый незнакомый мужчина, высокий, с белокурыми волосами. У Рейчел возникло странное чувство, что она уже его где-то видела. Он вежливо кивнул, а когда Рейчел и Рэнкин заняли места в конце вагона, молчаливый молодой человек сел впереди и стал спокойно смотреть в окно.

Один из военных, полковник, расположившийся через проход от них, улыбнулся и поздоровался.

— Здравствуйте, полковник, — ответила Рейчел. Военный очень удивился.

— Я поражен, мэм, что вы знаете мое звание. Не многие дамы разбираются в знаках различия.

— Мне пришлось повидать много мундиров, — объяснила она.

— О? Наверное, ваш отец был военным?

— Да, — коротко ответила Рейчел. — Хотя и не по своей воле. Его убили при Шайло.

— О, как печально это слышать. В каком он был полку? Я сражался при Шайло вместе с генералом Грантом.

— Мой отец служил под началом генерала Джонстона.

— Джонстона?

— Элберта Сидни Джонстона.

— О! Простите меня, пожалуйста. Вы хотите сказать, что ваш отец был конфедератом. С моей стороны было крайне неделикатным говорить, что я был вместе с генералом Грантом. Приношу свои извинения.

Рейчел запоздало поняла, что проявляет просто неприличную враждебность по отношению к этому человеку, и заставила себя улыбнуться.

— Не сомневаюсь, полковник, что воевавшие на вашей стороне люди подвергались не меньшей опасности, чем те, кто сражался рядом с моим отцом.

— Совершенно верно, — подтвердил полковник. — Вам следует благодарить судьбу, что вас там не было.

— Но я была там, если можно так выразиться. — Ее голос опять зазвучал резко. — Наша участь в Виксберге была немногим лучше.

— Я., вынужден согласиться, — смутившись, сказал полковник. Он откашлялся, неловко кивнул и, отвернувшись, стал смотреть в окно.

Рейчел тоже умолкла и помимо своей воли стала вспоминать, что происходило в Виксберге во время войны. В ее памяти всплыли вой снарядов и разрывы бомб, горящие дома осажденного города. Но сильнее всего она помнила голод, потому что жители и защитники Виксберга медленно умирали от голода, принуждаемые к сдаче безжалостной армией северян. Федералы держали город в жестокой осаде, полностью отрезав его от окружающего мира, и население, чтобы выжить, было вынуждено есть лошадей, мулов, собак и нередко даже крыс.

— Скажите, полковник, — обратился Рэнкин к военному, — как армия Соединенных Штатов справляется с проблемой индейцев?

— С проблемой индейцев? — встревожилась Рейчел. — А что за проблема?

— Ничего такого, чем стоило бы забивать вашу прелестную головку, мэм, — покровительственно сказал полковник. — Армия держит все под контролем.

— О чем это он, Эвелл? — спросила Рейчел.

— Правительство разработало специальный план, — небрежно сказал Рэнкин. — Армия получила приказ вытеснить всех индейцев из определенных районов.

— Боже мой, но зачем? — воскликнула она. — Они ведь не причиняют особого беспокойства, правда?

— Полагаю, что правительство опасается неприятностей в будущем, — пожал плечами Рэнкин.

— Знаете, мисс Боннер, мне кажется, ваш друг проявляет излишнюю скромность, — раздался новый голос, и Рейчел, подняв голову, увидела, что белокурый молодой человек, которого она видела раньше, подошел к ним, чтобы принять участие в разговоре В нем по-прежнему было что-то неуловимо знакомое.

— Понимаете, — продолжал молодой человек, — ваш… друг — он насмешливо улыбнулся, произнося это слово, — ваш друг мистер Эвелл Рэнкин помогал разрабатывать план по оттеснению индейцев от железной дороги на расстояние в сто миль «Юнион пасифик» опасается, что живущие в этих местах индейцы могут отпугнуть потенциальных поселенцев. А это означает, что компании будет не так-то легко продать принадлежащую ей землю. Я не прав, Рэнкин?