Влюбленный игрок - Мэтьюз Патриция. Страница 53

В холле стояла огромная чаша с колотым льдом, из которой торчали бутылки шампанского для гостей. Мари подошла, достала одну бутылку и поспешила обратно к Моргану, качая ее на руках, как младенца.

– А тебе не много будет? – спросил Морган. – Мы всю ночь пили шампанское.

– Мне никогда ничего не бывает много! Разве вы это еще не поняли, мистер Кейн? – спросила она с лукавой улыбкой. – Да, я ненасытна, но живем один раз, и я хочу получить от жизни как можно больше удовольствий.

Она взяла Моргана под руку, и они пошли вверх по лестнице. Мари была лет на десять старше Моргана. Во всяком случае, так он полагал. Она, как и все женщины легкого поведения, очень боялась, что время лишит ее физической привлекательности. Подумав об этом, Морган почему-то вспомнил Лотт. Эти две женщины были чем-то похожи, несмотря на то что Лотт была дочкой священника. С тех пор как Морган уехал с канала Эри, он в первый раз вспомнил Лотт.

Они поднялись на второй этаж и вошли в его апартаменты. Через выходившие на восток окна сочился бледный зимний свет. Пока Морган закрывал дверь на засов, Мари сходила за бокалами.

Когда он обернулся, она уже успела снять платье и туфли и в одних чулках и тонком белье наливала шампанское. Сквозь полупрозрачное белье просвечивали полные груди и мягкие линии фигуры. Морган почувствовал, как кровь быстрее потекла у него в жилах.

Мари протянула ему бокал и подняла свой. Они чокнулись, и она сказала дразнящим голосом:

– Выпьем за остаток ночи! Пусть он будет так же хорош, как и начало.

– Начало? – он усмехнулся. – Ночь давно кончилась, Мари.

– Она не кончится, пока мы с тобой не займемся любовью, – сипло ответила она.

– Ну, это мы живо. – Морган выпил полбокала шампанского и начал раздеваться. Сморщившись, он стянул с головы парик. – Наверное, я был уже пьян, когда согласился нацепить эту чертову штуку. Неизвестно, кто надевал его до меня.

– Ты сегодня был неотразим, Морган.

– Нарываешься на комплимент? Ну что ж, я должен признать, что сегодня мне выпала честь быть на балу с самой красивой женщиной.

– Я знаю, что ты врешь, Морган, – ответила Мари с затуманившимися вдруг глазами. – Но все равно спасибо.

Сделав легкий реверанс, Мари допила свое шампанское и начала раздеваться дальше. Она взялась за белые чулки, но вдруг остановилась и, весело прищурившись, посмотрела на Моргана.

– Может, чулки оставить? – спросила очаровательная креолка. – Помню, как-то ночью я их не сняла и тебе понравилось.

– Да, признаюсь, они придают пикантности.

Кивнув, она упала на кровать. Когда Морган сделал то же самое, Мари обвила его руками, лихорадочно ища губами его губы, и прижалась к нему всем телом. Морган чувствовал, как расплываются под его торсом пышные груди знойной креолки, а твердый лобок, этот заросший мягкими волосами изящный холмик, упирается ему в живот.

Чуть позже Мари заставила его лечь на спину.

– А теперь лежи и не двигайся, – скомандовала она.

Каждый раз, когда его очаровательная любовница оказывалась сверху, Моргана охватывало восторженное удивление. Он с некоторой отрешенностью смотрел, как Мари ласкает его губами, руками и даже грудями. Она знала все тайные места на теле мужчины, которые способны воспламенить желание и довести его до высшей точки. Ее длинные волосы возбуждающе щекотали кожу Моргана.

Вскоре его отрешенность исчезла, а вслед за ней исчезло и удивление. Все его тело, с головы до пят, захлестнуло огнем желания. Он хотел привстать, но Мари протестующе застонала.

– Нет, подожди, еще рано!

Мари продолжала свои ласки, и Морган забыл про все на свете, отдавшись во власть того сильнейшего наслаждения, которое в нем возбуждала эта женщина.

– Давай! – скомандовала она гортанным голосом.

Она перекатилась на спину, и Морган вошел в нее. До Мари он не знал женщины, которая так возбуждала мужчину, что момент соития уже казался облегчением. Застонав, она приподнялась навстречу Моргану, и они почти одновременно достигли экстаза. Мари закричала и забилась в сладостных судорогах. Почувствовав первый мощный спазм наслаждения, Морган тихо застонал.

Пока не прошла последняя блаженная дрожь, они оставались вместе. Мари приподнялась и поцеловала его в губы.

– Вот теперь, мой милый, можно считать ночь законченной! – сообщила она с довольным смехом и повернулась на бок.

Морган знал, что она моментально заснет, и тихо лежал рядом. Спать не хотелось. Спустя какое-то время он встал, надел брюки и вышел на маленький балкончик с железными перилами.

Солнце уже стояло высоко. Улицы французского квартала опустели, только несколько пьяных по-прежнему лежали на порогах. Прошлая ночь была заключительным аккордом праздника Марди Гра. Скоро гости разъедутся, и через пару дней город опять заживет обычной жизнью.

Морган оглядывал вымершие улицы и думал, что город похож на поле брани после страшной битвы. В душе у него было так же мертво и пусто. Карты, хорошая еда и выпивка, любовные утехи – все это не трогало его сердца. Морган не ощущал себя по-настоящему живым с тех пор, как ушел с баржи Карнахэнов, расставшись с Кэт.

Все, не думать об этом, приказал себе Кейн и тихо выругался.

Настало время уезжать из Нового Орлеана. Зима кончалась, скоро весна. Пора в дорогу. Морган путешествовал налегке. У него было немного вещей, разве что выигрыши, которые к тому времени составили уже приличную сумму. Купить хорошую лошадь, дорожную одежду да еще, пожалуй, новый револьвер – и можно ехать.

Из комнаты раздался сонный голос Мари:

– Милый, я тебя заждалась!

Морган знал, что она опять его хочет. Что ж, почему бы и нет? Еще один, последний любовный турнир – и все.

– Иду, Мари! – отозвался он.

Глава 17

Жизнь Кэт на «Парацельсе» имела свои плюсы и минусы. С одной стороны, ей нравилась работа медсестры. К своему удивлению, она обнаружила склонность к этому делу. Под руководством Энтони Кэт быстро приобрела необходимые навыки и гордилась тем, что помогает ему в работе. Мик окреп после болезни и тоже работал на судне, готовил его к весеннему плаванию.

Но с другой стороны, живя на одном судне с отцом, ей было не так просто уединиться с Энтони. Приходилось таиться. Теперь, занимаясь с ним любовью, она чувствовала себя виноватой.

Однажды вечером она призналась в этом Энтони. Они были вдвоем у него в каюте. Ей все время казалось, что отец нарочно придумывал разные предлоги, чтобы оставить их наедине. Мик ни разу и словом не обмолвился об их отношениях, но Кэт знала, что отец не дурак.

Услышав об этом, Энтони только повел плечом.

– Что ж, это можно просто уладить. Выходи за меня замуж, Кэт. Бог видит, сколько раз я просил тебя об этом!

– А я в который раз отвечу: нет, Энтони, я за тебя не выйду.

– Не понимаю почему, – с досадой сказал он. – Я люблю тебя, и ты наверняка испытываешь ко мне что-то. Ты много раз это доказывала.

– Ты в самом деле мне не безразличен, Энтони, – ответила Кэт.

«Но не до такой степени, – мысленно добавила она. – Не до такой степени, чтобы согласиться на замужество». Она ласково погладила Мэйсона по щеке.

– Ты мне очень нравишься, милый, но я не готова выйти за тебя замуж. Может, когда-нибудь, но не сейчас. Сначала нам с Миком нужно купить новую баржу. Скоро откроется канал.

– Ты, наверное, думаешь, что я делаю тебе предложение из жалости, – раздраженно сказал Энтони.

– Нет, я вовсе так не думаю.

– А может, ты отказываешься потому, что после нашей первой близости я сказал, что жениться мне не по средствам? – Он внимательно смотрел на нее. – В этом все дело, да?

– Ну как ты не поймешь, Энтони? Я просто не хочу выходить за тебя замуж, вот и все. Послушай, давай договоримся: когда придет время, я дам тебе знать. А пока я очень прошу больше меня об этом не спрашивать.

Энтони не успел ничего возразить, она закрыла ему рот поцелуем. В глубине души Кэт знала – придет время, и она уступит, примет его предложение. Что ж, быть женой доктора Мэйсона – не так плохо, как ей думалось раньше. Но что-то удерживало ее от окончательного решения. Может, она боялась потерять свою независимость, а может, не слишком его любила. Во всяком случае, Кэт знала, что, если Мэйсон будет все так же настойчив, она в конце концов не устоит и согласится стать его женой.