Волшебный миг - Мэтьюз Патриция. Страница 8

— Что такое, Мередит? Что-нибудь случилось?

— Да, боюсь, что так. Видите ли, Эван просто-напросто исчез.

— Исчез? Куда? Когда?

— Из вагона поезда. Но, простите, рассказ потребует некоторого времени, а мне сначала нужно позаботиться о багаже.

— Об этом можете не беспокоиться. — Он взял ее за руку. — Мой слуга возьмет ваш багаж. Значит, вы остались одна?

— Нет, есть еще знакомый брата, некто мистер Харрис Броудер. Он наблюдает за разгрузкой снаряжения.

— В таком случае я должен предложить и ему свое гостеприимство — поселиться на моей асиенде. Пойдемте, я усажу вас в мой экипаж, а потом вернусь и разыщу его.

Покидая вокзал, Мередит несколько раз обернулась.

Ее спутник, заметив это, решил, что она что-то забыла.

Он вопросительно посмотрел на нее:

— Вы оборачиваетесь, сеньорита Мередит. Что-нибудь не так?

В горле у Мередит внезапно пересохло, и она сглотнула.

— Нет, ничего, право, ничего. Просто у Харриса есть где остановиться, и… — Она осеклась, не желая говорить, что Харрису Броудеру лучше бы, по ее мнению, обосноваться в каком-нибудь другом месте.

— Конечно, я понимаю, — сказал Рикардо, хотя вид у него был несколько смущенный. Мередит отвела взгляд прежде, чем он успел заметить то, чего ему не следовало замечать.

Крепко держа девушку за локоть, Рикардо повел ее дальше. Оглядывая огромный вокзал, Мередит заметила Купера Мейо, его голова возвышалась над толпой. Он задумчиво взглянул на девушку.

Мередит хотела уже улыбнуться ему, но замерла, увидев рядом с ним Рену Вольтэн, наблюдающую за вереницей носильщиков, груженных багажом экспедиции. Рена смотрела и курила маленькую сигару.

Мередит повернулась, позволив своему спутнику вывести себя из здания вокзала и проводить к экипажу. Хотя она не могла не признаться себе, что этот богатырь вызывает у нее любопытство, она тем не менее ощущала исходящую от него опасность, и это ее пугало. Рена Вольтэн тоже пугала ее, но это было другое. Рена напоминала ей хищное животное, внешне красивое, но свирепое, к такому спиной не повернись — вцепится когтями. Как бы то ни было, у этой пары с ней не может быть ничего общего.

День выдался прекрасный, и Мередит с удовольствием отправилась на асиенду Вильялобоса. Мехико показался ей очень красивым городом — нарядные костелы, много ярких цветов, пестрая толпа и приветливые улыбки людей. Портили его только множество оборванных нищих, протягивающих к прохожим худые руки и обращавших к ним свои истощенные лица. В первую свою поездку в Мехико Мередит хотелось отдать им все; она и отдавала, пока кошелек ее не опустел. Но к ней все тянулись и тянулись сотни худых, как ветви деревьев, рук, прося и требуя милостыни. Теперь она не подавала, разве только в исключительных случаях.

Рикардо не дал ей насладиться красотами города, он расспрашивал ее во всех подробностях об исчезновении Эвана. По мере ее рассказа лицо у него становилось все серьезнее и озабоченнее.

— Вы уже обратились к властям? — спросил он.

— Нет, — ответила Мередит, беспомощно пожав плечами, — я думала, вы сможете что-нибудь предпринять.

Мне неприятно говорить об этом, но я не уверена, что власти будут обеспокоены исчезновением какого-то гринго.

Рикардо с грустью кивнул.

— Вероятно, вы правы. Я сегодня же, чуть попозже, свяжусь с полицией, и посмотрим, смогу ли я… Как это у вас, гринго, говорится — развести под ними огонь? — Он смягчил улыбкой резкость своих слов. — Фамилия Вильялобос значит сейчас, наверное, не так много, как встарь, но все же какое-то влияние у меня есть. А насчет того, чтобы продолжить экспедицию… как вы сможете начать раскопки, если у вас украли карту? Я писал Мартину, что посылаю ему единственный, насколько мне известно, экземпляр.

— Это не проблема. Я помню карту. — Она улыбнулась. — Вы не знаете, но у меня есть то, что называется зрительной памятью.

— Существует еще многое, чего я о вас не знаю; этот недостаток я надеюсь исправить за то время, что вы будете жить в моей стране. — Он улыбнулся в ответ на ее улыбку, но потом опять стал серьезным. — Однако карта — только одна из стоящих перед вами трудностей. Вам нужно очень многое сделать. Нужно закупить провизию, нанять рабочих, и, по-моему, будет разумно взять с собой нескольких охранников, владеющих оружием. Вы скоро сами убедитесь, что Мексика по-прежнему охвачена волнениями. Бывшие участники революционных сражений теперь превратились в бандитов.

— Я думала, вы сможете помочь мне в этих делах, — осторожно сказала Мередит, охваченная внезапным страхом. — Вы ведь поедете вместе со мной, как мы договаривались, не так ли?

— Я собирался сделать это и с нетерпением ждал. — Рикардо нахмурился. — Но, возможно, я не смогу отправиться с вами сразу же. Сейчас дела обстоят так, что вам, вероятно, придется пуститься в путь без меня, а я присоединюсь к вам позже. Я помогу нанять рабочих, но вам понадобится сильный человек, имеющий боевой опыт, — ведь, в сущности, он будет командовать маленькой армией. Я полагал, что всем этим займется ваш брат. Но теперь, когда его с вами нет…

— Я понимаю, — грустно откликнулась она. И вдруг подумала о Купере Мейо. Конечно, он ей не понравился своей самоуверенностью и заносчивостью, но разве не такой человек и нужен ей в качестве руководителя отряда?

Эван на эту роль, в общем, тоже годился; по крайней мере он уверял ее в этом, но Харрис Броудер для этого дела не подошел бы. Она не только относилась с сомнением к его способностям — она презирала его.

Рикардо продолжал:

— За многие годы я собрал прекрасную команду, которую использую на своих раскопках. У них уже накопился ценный опыт, и им можно доверять. А поскольку есть вероятность, что в мертвом городе вы найдете сокровище, вам нужны люди, которым можно доверять.

Она с интересом взглянула на него:

— Значит, вы верите, что это сокровище действительно существует?

— Один… один охотник-метис говорил мне… у него была тропическая лихорадка, он бредил и в бреду бормотал об «El Hombre de oro», «Золотом человеке», о чашах и тарелках из чистого золота.

— Но если сокровище существует, почему этот охотник не сохранил все в тайне и не вернулся за ним сам?

— Он умирал и понимал, что умирает. Он знал о моем интересе к развалинам и, понимая, что сам ничего уже сделать не сможет, превозмогая себя, пришел ко мне, чтобы рассказать. А карту он, по его словам, нарисовал, когда еще был в силах и здравом уме.

— А вас интересуют эти сокровища? — Мередит посмотрела ему прямо в глаза.

Рикардо на мгновение опешил, а потом рассмеялся, запрокинув голову.

— Я воистину восхищаюсь вашей американской честностью, Мередит, вашей прямотой.

Она вспыхнула, но упрямо проговорила:

— Простите, если я обидела вас, но вы мне не ответили. Ваш интерес к раскопкам связан с возможным существованием этих сокровищ?

— Нет, Мередит, уверяю вас, это не так. — Он вздохнул. — Хотя несколько революций действительно подорвали состояние семьи Вильялобос, однако я еще полностью не разорен. Кроме того, я не утверждаю, что абсолютно верю в существование сокровищ, но знаю точно, что в это верил умирающий охотник. А потом, вы нелогичны. Если бы я был заинтересован в обогащении, стал бы я делиться секретом с Мартином? Скорее я нашел бы, как обойтись самостоятельно, разве не так?

— Это верно — Она кивнула в знак согласия. Но червячок сомнения все еще Грыз ее. Простите меня, доктор Вильялобос. С минувшей ночи я, кажется, готова заподозрить кого угодно. Кстати, вы знаете женщину по имени Рена Вольтэн?

Он бросил на нее острый взгляд:

— Я слышал о ней, да. А почему вы спрашиваете?

— Она ехала на том же поезде, с человеком, который откуда-то знает о сокровищах.

Рикардо Задумчиво покусывай свою нижнюю губу.

— Я не знаком с этой дамой лично, но в нашей стране у нее довольно… ну, скажем так, сомнительная репутация.

— В каком смысле?