Золотая судьба - Мэтьюз Патриция. Страница 25

Дуглас тронул ее за руку.

— Я подожду вас здесь, в коридоре. Позовите меня, если я вам понадоблюсь.

— Вы ей не понадобитесь, — нахмурился Хартер. — Она сейчас убедится, что ее сестра не только не желает идти с ней, но даже и разговаривать. Повторяю, я вам буду очень благодарен, если вы поторопитесь. — Он демонстративно взглянул на карманные часы и зашагал к лестнице.

Белинда слабо улыбнулась Дугласу, повернула ручку двери и, не постучавшись, вошла.

Комната была задрапирована красным бархатом, а стены оклеены дорогими обоями. Главным предметом мебели была широкая кровать на четырех ножках с пологом — и как они умудрились протащить ее по Чилкутской дороге? В центре ее восседала Аннабел в красном бархатном платье, которого Белинда у нее раньше не видела, и усердно полировала ногти.

Белинда, раскрыв от изумления рот, смотрела на нее, ничего не понимая. Аннабел, совершенно здоровая, подняла голову и, узнав Белинду, с вызовом посмотрела на нее.

Белинда лишилась дара речи. Неужели это та самая Аннабел, которая последние две недели тенью бродила по палатке?

— Аннабел? — наконец воскликнула она. — Почему ты пришла сюда?

Аннабел пожала плечами:

— Мне кажется, такая умная девушка, как ты, должна была бы это понимать.

Белинда готова была накричать на сестру и высказать ей все, что она думает по этому поводу, но сдержалась и ласково сказала:

— Я беспокоилась за тебя. Ты не оставила даже записки.

— Ты же знаешь, я не люблю писать писем. — Аннабел упорно не поднимала глаз. — Я не могла придумать, что написать.

— Ты могла бы сообщить мне, что уезжаешь. Ты же стольким мне обязана!

Все внимание Аннабел было сосредоточено на пилочке, которой она с удвоенной энергией принялась полировать ногти.

— Я знала, что ты попытаешься остановить меня, и поэтому решила уйти тайком. Понимаешь, после того… что случилось… я чувствовала себя совсем подавленной. А от того, что я слонялась по палатке без дела, мне становилось еще хуже. Наконец мне пришло в голову, что поскольку я… ну… — губы ее скривились, — можно сказать, падшая женщина, то могу обратить это себе на пользу.

— Что, черт побери, ты хочешь этим сказать? — резко спросила Белинда.

Аннабел перестала полировать ногти и поджала губы.

— Вот видишь, как ты себя ведешь! Именно поэтому я сказала Чету, что не хочу говорить с тобой. Я знала, что ты устроишь скандал. Ты никогда не пыталась понять, что я чувствую!

Белинда глубоко вздохнула.

— Я как раз пытаюсь понять, — уже более спокойным тоном ответила она. — Я не хочу ссориться с тобой, Аннабел. Пожалуйста, помоги мне понять.

— Хорошо, только обещай не сердиться. В общем, я решила вот что: я все равно уже падшая женщина и страдаю от этого — ведь я страдала, правда? И поскольку я все равно страдаю, то почему же не насладиться теми преимуществами, которые дает мое положение? Я имею в виду те приятные моменты, которые во всем этом есть, — ты меня понимаешь? Чет — мистер Хартер — говорил мне, что я могу остаться с ним, но в тот момент, знаешь, я была так расстроена…

Ее голос прервался, и Белинда, с трудом заставлявшая себя молчать, не могла поверить своим ушам. Ее изумила наивность Аннабел, которая напоминала испорченного ребенка, и бессвязный рассказ сестры делал это сходство еще более очевидным.

— В общем, я все обдумала, — продолжала Аннабел, — и решила, что нет смысла оставаться в нашей палатке, носить одежду, которую ты называешь практичной, портить себе руки и лицо, когда здесь меня ждут чудесная комната и всяческие развлечения. — Она жестом обвела пространство вокруг себя, и Белинда поняла, что сестра говорит искренне и явно довольна совершенной сделкой.

— Значит, ты хочешь остаться… — заключила Белинда. Аннабел подняла голову и впервые посмотрела Белинде прямо в глаза.

— Да, хочу. Ради всего святого, пойми наконец, что я взрослая женщина! Не можешь же ты вечно заботиться обо мне, и, кроме того, почему ты считаешь, что тебе лучше знать, что хорошо для меня? Я теперь настоящая женщина. — На мгновение на ее лице промелькнуло самодовольство. — Возможно, ты поймешь меня, когда это произойдет с тобой.

О Боже, с отчаянием подумала Белинда, как это глупо! Сестра права в одном. У нее, Белинды, действительно нет никакого права пытаться вмешиваться в жизнь Аннабел. Пришло время рвать ту эмоциональную связь, которая соединяла их, но как это трудно! Сейчас главное не потерять сестру окончательно, иначе возникшая трещина в их отношениях не затянется никогда.

Она нежно накрыла ладонью руку сестры и присела рядом с ней на кровать.

— Хорошо, Аннабел. Я попытаюсь взглянуть на все это с твоей точки зрения. Ты должна сама распоряжаться своей жизнью и сама принимать решения, но уверена ли ты, что это именно то, чего ты хочешь? Я имею в виду, ты и Чет Хартер… то есть… — Белинда едва не поперхнулась, представив себе Аннабел в объятиях Хартера.

Аннабел улыбнулась, протянула руку и коснулась щеки Белинды.

— Понимаешь, Чет не такой уж скверный. И знаешь, все это не так уж плохо, когда привыкнешь. Должна признаться, что мне нравится его внимание. Он дает мне все, чего я хочу. Он очень великодушный человек, и, похоже, у него куча денег.

— Я желаю тебе только добра и надеюсь, ты будешь счастлива. — Белинда поцеловала сестру в щеку. — Только, пожалуйста, не теряй со мной связь. Навещай меня, а я буду приходить к тебе. Например, будем обедать вместе. Ладно?

Аннабел кивнула, теперь лицо ее сияло.

— О, Белинда, я никогда бы не ушла тайком, если бы знала, что ты поймешь меня. И не волнуйся, я буду тут счастлива. Ты же знаешь, как я люблю петь! Чет устроил, чтобы я пела здесь внизу, в баре. Он заказал для меня чудесный костюм.

Белинда вздрогнула. Аннабел, украшение общества, будет петь в салуне? А что, если их друзья в Нью-Йорке узнают об этом?

Вероятно, мысли Белинды отразились на ее лице, и Аннабел успокаивающе и даже несколько снисходительно похлопала ее по руке.

— Я знаю, это звучит шокирующе, да? Но Чет заверил меня, что со мной будут обращаться уважительно. Он говорит, что настоящая леди здесь редкость и мужчины будут хорошо платить, чтобы видеть и слышать меня. И тебе нечего беспокоиться за честь нашей фамилии. Я собираюсь взять себе другое имя, и у нас уже есть кое-какие мысли на этот счет. Так что никто в Доусоне не будет знать, что твоя старшая сестра поет в салуне. — Она усмехнулась. — Ну, не хмурься так, Би. Это очень волнующе, и я решила, что в данных обстоятельствах это как раз то, чего я хочу.

— Да, это важно. — Белинда заставила себя улыбнуться и поцеловала сестру в щеку. — Наверное, мне пора идти.

— Да, пора. Я должна одеться и спуститься вниз, чтобы отрепетировать свои номера с пианистом. Но мы скоро увидимся, Би.

Белинда поднялась с кровати.

— Да, Аннабел. Скоро.

Она сохраняла на лице фальшивую улыбку, пока их с Аннабел не разделила дверь. Затем ее плечи поникли, глаза наполнились слезами.

— Белинда?

При виде озабоченного лица Дугласа Белинда упала в его объятия и разрыдалась.

Глава 10

Когда на следующее утро Попрыгунчик Сэм вернулся, Джош у ручья сооружал лоток для промывки золотоносного песка. Он даже не слышал приближения старика — тот ступал бесшумно, как индеец, — и обнаружил его присутствие, только когда услышал покашливание.

— Ну, парень, вот и я, со всем своим барахлом, можно сказать.

Джош, вздрогнув, повернулся и увидел Попрыгунчика, стоящего в трех футах от него и держащего в руках завернутый в медвежью шкуру сверток. У его ног примостилось странное животное — ничего подобного Джош в жизни не видел.

Это кот, догадался он, но о существовании таких котов он раньше и не подозревал. Необыкновенных размеров, с короткой темно-коричневой шерстью и желтовато-зелеными глазами, он не мигая смотрел на Джоша.

Его морду пересекал длинный шрам, что придавало ей разбойничий вид, но самыми удивительными были его уши, вернее, полное отсутствие таковых! Нет, отверстия были, и выглядели они странными белыми пятнами на голове кота, но верхняя часть отсутствовала напрочь. Только две светлые линии указывали места, откуда росли уши.