Золотая судьба - Мэтьюз Патриция. Страница 30

— Ты сказала, что этот Роган — твой старый друг. Где ты с ним познакомилась?

Аннабел, встревоженная его сердитым взглядом, решила сказать правду или почти правду.

— Ну, несколько недель назад. В Дайе. Он дважды спас жизнь Би. Один раз, когда на тропу сошла лавина, а потом на озере Кратер, когда она потерялась в метель. Мы многим обязаны мистеру Рогану, и мне кажется, что с твоей стороны просто ужасно так грубо разговаривать с ним!

Хартер, казалось, слушал ее вполуха, и Аннабел почувствовала себя обиженной. Зачем он задавал вопрос, если не удосуживается выслушать ответ?

— Вот, значит, что произошло! — тихо произнес он, затем неожиданно улыбнулся и шлепнул Аннабел пониже спины. — Прости, куколка. Но я должен открыть тебе маленький секрет… Я ревнив и не хочу, чтобы кто-то болтался рядом с моей женщиной. Но если он просто друг — это совсем другое дело.

Улыбка его хотя и стала шире, но все равно выглядела фальшивой, и Аннабел, обиженная, отвернулась. Мужчины! Иногда их просто невозможно понять.

Услышав стук в дверь, Пью машинально произнес: «Войдите», — но мысли его в этот момент были далеко.

На столе перед ним лежала раскрытая газета. Соупи Смит убит — застрелен на улице Скагуэя своим старым приятелем. Теперь империя Соупи лежала в развалинах, а банда его подручных искала защиты. Это произошло неделю назад, и никто не потрудился сообщить ему!

Пью не помнил, когда он был чем-нибудь так расстроен. У него даже слезы выступили на глазах. Все, кого он любил, уходили от него: родители, брат, теперь его друг Соупи. Чем он заслужил это одиночество и эту боль? Неужели боги ревнуют?

— Эй, Эл Пи? Вы меня слышите? Я сказал, что хочу поговорить с вами. Это важно!

Наконец Пью заметил присутствие Хартера и заставил себя отвлечься от мрачных мыслей.

— О, Чет, — глухо произнес он. — Конечно. Я задумался. Ты слышал новости из Скагуэя?

Он сунул газету Хартеру, и тот бегло просмотрел ее.

— Провалиться мне на этом месте! Как такое могло произойти?

— Невезение и ошибка в расчетах, — сказал Пью и тяжело вздохнул. — Ты ведь знал, что мы с Соупи были близкими друзьями?

— Да, знал. — Хартер вернул газету. — Какое несчастье, Эл Пи!

— Да, это урок, который мы должны усвоить. Такое может случиться и с нами, Чет. Нам нужно действовать с величайшей осторожностью и не терять бдительности.

Хартер переминался с ноги на ногу, горя желанием сообщить Пью последние новости. Он никогда не понимал дружбы между Пью и Соупи Смитом. Лично он считал Смита мелким дельцом, которого больше интересует власть, чем деньги, — по мнению Хартера, это было совсем не то, на чем следовало заострять внимание. Кроме того, он не знал, чего ждать от Пью в его теперешнем настроении. Непредсказуемый в хорошем расположении духа, он мог быть опасным, когда дела шли плохо.

— Да, вы правы, Эл Пи. И это как раз связано с тем, что я хотел вам рассказать. Я только что видел Рогана, федерального агента.

Пью напрягся.

— Где?

— Прямо здесь, в «Золотом кошельке». Он приходил наверх, к Аннабел.

— Да? — Маленькие глазки Пью превратились в щелочки. — Интересно, зачем?

— Она говорит, что Роган искал ее сестру. Они старые друзья — он спас жизнь ее сестре на озере Кратер.

Пью с силой хлопнул ладонью по столу.

— Я предупреждал тебя, Чет, что произойдет, если эта женщина принесет нам неприятности? — Его голос был острым как бритва.

— Кто мог предположить, что он придет сюда? — быстро ответил Хартер. — Никаких неприятностей, Эл Пи! Его приход не имеет никакого отношения к нам.

— Ты в этом твердо уверен?

— Абсолютно, — сказал Хартер с убежденностью, которой на самом деле не испытывал.

Пью посмотрел на него и вздохнул.

— Ладно, на том и порешим. Пришло время заняться этим федеральным агентом. Если он не остановится, то меня ждет судьба бедняги Соупи. Ты понимаешь, Чет?

— Понимаю, Эл Пи. Я с удовольствием исполню это поручение, — сказал Хартер и по-волчьи оскалился.

Пью внимательно разглядывал его.

— Только пусть твое удовольствие не мешает тебе на этот раз как следует выполнить работу. Не забывай, что однажды ты уже потерпел неудачу. Лучше всего, если это будет выглядеть как несчастный случай. Главное, разумеется, чтобы его… м-м… исчезновение не связали с нами. Ясно?

— Ясно, Эл Пи. Я знаю, как делать свою работу. Вам нет надобности инструктировать меня!

— Уверен, что нет, — успокоил его Пью. — Но после того что произошло с Соупи, излишняя осторожность не помешает. Дай мне знать, когда все будет кончено.

Пью отвернулся, и Хартер вышел из комнаты, аккуратно закрыв за собой дверь.

Пью с грустным видом взял фотографию Соупи Смита и положил ее лицевой стороной на стол.

— Бедный старина Соупи, — тяжело вздохнул он. — Ты был мне как брат.

День был чудесный, ясный и безоблачный, и Белинда пребывала в хорошем настроении, что с ней редко случалось в последние дни.

Она сделала несколько превосходных снимков старателей, трудившихся на своих участках, и ей не терпелось проявить пленки, чтобы иметь возможность оценить свою работу.

Белинда полной грудью вдыхала свежий теплый воздух. Да, она чувствовала себя великолепно. По-другому и быть не могло — природа подарила ей отличное здоровье и она занималась любимым делом. Тем не менее ее глубоко тревожила судьба Аннабел.

Белинда обедала с ней несколько дней назад, и сестра цвела как роза. Нет, Аннабел выглядела абсолютно довольной, даже несмотря на то что по поводу ее нового имени, Алабастер Уайт, сплетничал весь Доусон. Слава Богу, что Аннабел согласилась сменить имя. Белинда подумала, что должна радоваться тому, что Аннабел довольна судьбой. Но все равно здесь что-то неправильно.

Она попыталась проанализировать причину своего беспокойства. В конце концов она пришла к выводу, что Аннабел унизила себя, уйдя к Чету Хартеру, и было бы приличнее, если бы Аннабел страдала из-за своей ошибки, а не извлекала из нее выгоду.

Белинда засмеялась. В известном смысле она поступила точно так же, как Аннабел, — позволила мужчине овладеть ею. Неужели Аннабел заслуживает большего порицания только потому, что она, Белинда, не одобряет Чета Хартера?

Показались палатки, и Белинда увидела, что кто-то стоит перед ними. Прикрыв глаза ладонью, она различила красный мундир. Это был Дуглас Маккензи!

Чарли, просияв, повернулся к ней:

— Сержант ждет. Хорошо. Будет заходить в гости. Будет пить чай.

Чарли наслаждался чаепитием и не упускал возможности лишний раз отведать этот напиток. Он где-то достал огромный фарфоровый чайник, разрисованный маками, и разношерстную коллекцию чашек и блюдец. Чай у него всегда был горячим и крепким, с большим количеством сахара и молока. К нему подавалось огромное блюдо с пирожными, печеньем с джемом, и Чарли не успокаивался, пока не съедал все эти сладости.

Чарли очень любил Дугласа Маккензи, и Белинда знала, что возможность принять сержанта и подать ему чай будет для индейца настоящим праздником.

Когда они приблизились, Дуглас снял шляпу и улыбнулся.

Белинда пыталась выбросить из головы Джоша Рогана, но все равно думала о нем, и эта мысль, так же как и мысли об Аннабел, постоянно тревожила ее. Когда она видела привлекательного мужчину, как теперь Дугласа, она всегда вспоминала о Джоше, хотя и не могла думать о нем без горечи.

— Привет, Дуглас! — весело поздоровалась она. — Мы работали.

— Я вижу. — Он протянул руку, чтобы взять у нее небольшую сумку. — Сделали хорошие снимки?

— Надеюсь, — кивнула она.

Дуглас вошел вслед за Белиндой и Чарли в палатку и поставил сумку.

— На почте для вас было письмо. Я захватил его с собой.

Он достал из кармана куртки длинный желтый конверт. Белинда с волнением и некоторым беспокойством взяла его. Почта здесь работала медленно и ненадежно, и она получала очень мало писем. От кого бы оно могло быть? Она перевернула конверт, и в глаза ей бросилась надпись «Леслис уикли». Белинда негромко вскрикнула и надорвала конверт. Двое мужчин смотрели, как она прочитала письмо, а потом подняла на них сияющие от радости глаза.