Армагеддон у Весты - Мёрдок Мелинда С.. Страница 54

Тот факт, что ему удавалось отражать атаки флота марсианских боевых кораблей и штурмовиков терринских сил с горсткой своих недисциплинированных молодцов, не утешал его. Он чувствовал себя заброшенным по сравнению с его прежним положением уважаемого вожака бойцов; но, как верный пес, готов был продолжать выполнять приказ своего господина. Верность слову была единственным законом его жизни.

Команда, уже имея горький опыт, связанный с его прежними мрачными раздумьями, старалась не нарушать его одиночества. Никто не хотел спровоцировать взрыв. Никто не хотел стоять на пути капитана в недобрую минуту. Не один член экипажа поплатился за это жизнью. Вообще, противоречить Барни было очень вредной для здоровья привычной.

Когда досада в душе Барни понемногу улеглась, его неторопливо работающий ум начал искать выход из невеселого положения, в котором оказался Мастер-пират. Между ним и марсианской войной стояла только одно: штурмовики РАМ. Стоило их уничтожить — всех, полностью — и он будет свободным для битвы плечом к плечу с Баком — там, далеко за орбитой Марса. Он откинулся на спинку кресла и охватил пальцами подлокотники. Команда непроизвольно отшатнулась, ожидая очередного извержения вулкана. Но они ошиблись. Чрезвычайно довольный тем, что так здорово распутал клубок проблем, Барни миролюбиво прогремел:

— Хватит нам играть в игрушки. Пора заняться делом.

Команда приникла к приборам. Никто не попросил разъяснить смысл невразумительного приказа. Команда занялась делом.

ГЛАВА 32

Кейн проклял тупость командира крейсеров. Самоуверенность Андрея поставила марсианский флот между двух формирований, поливающих отряд Кейна перекрестным огнем. Может быть, мрачно подумал Кейн, Андрей этого и добивался. Его ревность проявлялась с того самого момента, как Кейн принял на себя командование. Кейн не сомневался, что Андрей ставит интересы РАМ выше собственных. Но то, что он был непробиваемо уверен в превосходстве своего флота, было совершенно непозволительно. Андрей был полон уверенности в своих силах и презрения к противнику. Кейн не раз убеждался, что даже из потерь, которые нес марсианский флот, Андрей не в состоянии сделать никаких выводов. Поражения проходили мимо сознания офицера. Он легкомысленно относил все неудачи на счет случайности.

Кейн не строил иллюзий. Истребители НЗО были оводами, болезненно сковывающими движения. Пока что Кейн избегал погони за ними, выбирая более крупные цели, но при этом сознавал, что рано или поздно придется столкнуться напрямую. Он знал, что насекомые доводят скот до безумия, заставляя бежать от укусов — навстречу смерти. Ему нужна была поддержка Андрея. Вместо этого он столкнулся с болезненно разросшимся ревнивым самолюбием. Он не рассчитывал, что ему так свяжут руки.

— Вверх! — скомандовал он в переговорное устройство. Истребители стали выходить из битвы, что удавалось легко, благодаря электронной маскировке. «Мошенник», включив ускорители, встал на хвост, уходя вертикально вверх. Остальные истребители, рассеянные в гуще битвы, потянулись за ним. На мгновение венерианские корабли оказались дезориентированными. Их приборы не могли проследить за маневрами «Крайтов», а пыль ограничивала визуальное наблюдение.

Момента растерянности, постигшей венерианский флот, для Кейна было более чем достаточно. Какую-то долю секунды он хотел повернуть отряд навстречу НЗО, но остановил порыв ради более крупной цели.

— Вперед, одна четвертая, — скомандовал он. — Поражать все, что не спрятано.

«Крайты» РАМ двинулись вперед на скорости, сравнимой со скоростью венерианских крейсеров на половине их мощности. Лазеры Кейна обрушились на центр строя, поражая крейсеры. Из задних рядов венерианского строя носитель, еще не окутанный пылью, дал залп из носовой рельсовой пушки. Мелкая дробь, летящая с большой скоростью, могла разнести корабль на части, пробив поле защиты гораздо эффективнее, чем лазерный луч. Корабль, получивший такой заряд, превращался в крошево — словно тыква, по которой выпалили картечью.

— Обход! — скомандовал Кейн, задирая нос «Мошенника» и давая двигателю полную мощность.

Истребители последовали за командиром, уклоняясь от залпа по широкой дуге. Они находились уже на приличном расстоянии, когда заряд достиг их. Частицы, ослабленные расстоянием, были отражены защитным полем истребителей. Но так было только в стороне от основного направления удара. Истребителям, находившимся в середине строя, не так повезло.

— Говорит «РАМ-12», — сообщил пилот, шедший в середине строя. Щиты уничтожены. Даю ускорение…

Это были его последние слова. Кейн видел, как корабль взорвался. Картечь пробила топливный бак; в пространство взметнулся шлейф блестящих капель топлива, воспламенившегося от его же собственных двигателей. Истребитель превратился в огненный шар. Следовавшие за ним корабли метнулись в стороны, стараясь пройти как можно дальше от пылающих обломков.

— Доложить состав отряда, — скомандовал Кейн.

— «РАМ—один», нормально.

— «РАМ—два», нормально.

— «РАМ—три», защита уничтожена на две трети.

— «РАМ—четыре»…

Кейн слушал расчет вполуха. Он следил за венерианским носителем. Его носовая пушка продолжала целиться туда, где капитан последний раз видел врага. Кейн, находящийся вне пределов досягаемости и невидимый ни для людей, ни для электроники, рассматривал корабль.

— Расчет окончен, сэр, — сообщил пилот.

— Курс на «Б—шесть», — сказал Кейн. — Следуйте за мной. Мы накажем этого наглеца.

Истребители перестроились, образуя удлиненный конус с «Мошенником» на вершине. Кейн сбросил высоту, запросил у компьютера траекторию, которая позволила бы ему пройти позади рельсовой пушки, ввел полученные данные и ринулся вниз, словно черный демон возмездия. Подразделение последовало за ним, похожее на падающие капли крови. Они шли на носитель, полагаясь на свою скорость, способную опередить человеческие рефлексы. Курс вывел их прямо на командный центр носителя. Истребители открыли огонь, но тяжелая защита крейсера рассеивала лучи их лазеров.

— Координаты цели ноль—три—пять—девять, — скомандовал Кейн, и все подразделение дало залп, сосредоточив лучи лазера в одной точке — на командной рубке носителя. Кейн знал, что здесь проходит двойной слой защиты, но еще он знал, что носитель, лишенный управления, погибнет.

— Полную мощность, — скомандовал Кейн, и залп повторился.

Носитель пытался бороться. Когда Кейн вошел в пределы видимости, он открыл огонь, но выстрелы, направляемые вручную, не достигали цели. Скорость Кейна делала задачу невыполнимой.

Истребители снова нанесли удар по латам, защищавшим сердце носителя. Венерианец дал залп из кормовой пушки, но заряд бесполезно ушел в пространство. Рельсовая пушка на близких дистанциях была бесполезной — слишком возрастал риск повреждения самого носителя, не говоря уже о крейсерах сопровождения.

Кейн знал, что истребители не выдержат залпа мощных лазеров носителя, и поэтому старался действовать как можно быстрее.

— Гиро, — скомандовал он. — По моей команде…

Он прикинул про себя время достижения цели и скомандовал:

— Пли!

Он отсчитал пять секунд после залпа, затаив дыхание.

— Лазеры отключить.

Защита крейсера была мощной, но ее основательно истощили лазерные залпы. Когда по ней ударили гироснаряды, защита не выдержала. Первые два снаряда уничтожили щиты над командным центром, проделав в них дыру, словно гигантский кулак. Остальные вонзились в незащищенный корпус, срывая куски обшивки.

Команда погибла мгновенно, а взрывы разгерметизировали носовые отсеки, в которых находилось шестьдесят процентов персонала носителя. Щиты корабля отключились.

Кейн нацелил два ракетных снаряда «Мошенника» на хвост носителя и пустил их. Когда они легли на курс, он повел свой «Мошенник» прочь.

— Отходим! — скомандовал он. — Повторяю, отходим!

Один из крейсеров наудачу выстрелил ему вслед. Смотровое окно затемнилось, защищая глаза от вспышки. Кейн продолжал путь вслепую, бросив корабль в черную бездну на предельной скорости.