Капитан Багровой Тьмы - Мзареулов Константин. Страница 10

Тибрел помог Тарху выбрать арбалет – новенькую машинку последней модели с хромированными деталями. Не иначе, оружие в армейском арсенале куплено. Или украдено. После долгих раскопок в ворохе тряпья Тарх нашел кожаную куртку, обшитую стальными чешуйками. Защитная одежда была грязная, потрепанная, на два размера больше, чем требовалось, но других не обнаружилось.

Немного поколдовав, Хланд привел одежку в порядок – чистенькая стала и сидела почти как влитая. Вдобавок легкая доза колдовства сделала куртку невидимой для натуралов.

– Мне бы еще железяку хорошую, – намекнул оборотень.

– Неплохо фехтуешь? – обрадовался Тибрел.

– Не так чтобы очень. Но бывают зачарованные клинки, они ведь сами рубятся.

Иронически посмеиваясь, Хланд объяснил, что против мало-мальски толкового мага такое оружие бесполезно.

– Ни к чему тебе меч. Хватит кинжала, хлеб на привалах резать, – решительно заявил Тибрел, а затем поинтересовался: – Жезл у тебя есть?

– Гражданского образца, со студенческих времен остался. Слабенький, неудобный. Я просил Главного, но Миштпор не пожелал слушать.

– Хороший больших денег стоит, – назидательно проговорил Хланд. – У нас в поселке варганят совсем отстойную халтуру. Такая поделка только видимость напустит, а настоящего колдовства нет и в помине.

– Да, хорошую палку только сильный чародей может сделать, – поддакнул Тибрел. – Тут материал особый нужен и большое мастерство. Потому и ценится недешево.

Тарх вспомнил последнюю встречу с отцом. Старик был известным мастером-шестерочником и за долгую свою жизнь создал немало магических инструментов. Папаша Бадек всегда говорил сыну: достань хороший кристалл, и я сделаю жезл, с которым ты быстро, всего-то лет за двадцать, на ступеньку-другую подрастешь.

Увы, качественные кристаллы на дороге не валяются. Разве что на Куполе, так туда же не попадешь…

Позвякал колокол. Со всех концов крепости к центральному форту потянулись Темные. По узким улочкам, по площадкам, на которых все еще стояли катапульты, по развилкам для маневра подразделений – все неторопливо стекались в единственный зал, где могла поместиться такая орава.

Многих собратьев Тарх знал в лицо, даже тех, кто вряд ли помнил невзрачного оборотня. Прошел Кенджибар, известный философ-историк местного масштаба. Как всегда, он был шикарно одет – кожа, бархат, блестящий металл – и окружен млеющими красотками. Хотя Кенджибар был всего лишь шестерочником, слава гения печатного слова губернских масштабов привлекала к нему повышенный интерес женского пола..

Приветливо кивая встречным, быстрым шагом ворвался в зал четверочник Оланкавачанд, считавшийся лучшим врачом южных губерний. Говорили, что Ланку сильно не повезло в жизни – единственный сын от жены-натуралки почти не унаследовал магических способностей. По слухам, целитель задумал жениться на молоденькой чародейке не ниже шестого-седьмого ранга. Подобные разговоры который год держали губернских невест в состоянии боевой готовности.

У самых дверей зала когорту Тибрела придержали три бугая в костюмах из тонкой кожи.

– Посторонись, староста идет, – рявкали они, рыгая пивными парами.

– Старосте почтение, – подобострастно промолвил Тибрел, и Хланд тоже поспешил снять шапку.

Ганлирганид или просто Лирг, третий десяток годов повелевал Темной общиной Заклятых Кварталов и среди пригородских считался большим авторитетом. Разумеется, городские Темные старика не слишком жаловали, небеспричинно считая туповатым зазнавшимся мужланом.

Из-за толкотни, устроенной обитателями пригородов, Тарх попал в зал едва ли не последним. Сидячие места были давно заняты, поэтому оборотню пришлось прислониться к стенке среди подмастерьев. Две девчонки из Кварталов, покосившись на него, зашептались и громко хихикнули. «Дуры», – подумал Тарх.

На помосте за столом сидели Миштпор и незнакомый крупногабаритный дядька в мундире полковника-гоплита и с повадками профессионального воина. Ауры своей он не скрывал, так что понятно было – шестерочник.

Миштпор перевел взгляд на приезжего шестерочника и проговорил:

– Позвольте представить полковника Ликтора из Армии Великого Возмездия. Он сам расскажет, зачем навестил нас и что должен сообщить.

Из зала крикнули:

– Пусть скажет гость, что делать будем. С одной стороны, Светлые оборзели, с другой – Мрак наползает.

Поднявшись во весь немалый рост, Ликтор хриплым голосом старого солдата приветствовал вергатильцев, после чего перешел к делу:

– Извините, братья и сестры, только Мрак – не моя забота, Мраком умные головы из Тайного Совета занимаются. Насчет войны тоже ничего передать не ведено. Думаю, войны не избежать. А послан я к вам, чтобы поведать о том, как мы схлестнулись с аждотинами в далекой восточной стране Косеравия…

После этих слов Тарх понял, что война случится обязательно, причем будет куда свирепее, чем они в своем захолустье могли представить.

Лет двести назад в Аждо-Тике, большой и сильной стране за морем, взяли власть Светлые, после чего начались преследования Темных магов. Сначала убивали из-за угла, потом стали сжигать живьем посреди вопящих от восторга площадей, наиболее безобидных милосердно гноили в тюрьмах. Многие заморские Темные бежали на соседний материк. Поначалу они селились где попало, позже некоторые перебрались в Койсар, но большинство выбрало портовый город-государство Хонса-Лебрек. Обитавшим в том полисе Светлым, конечно, пришлось несладко.

Со временем Хонса-Лебрек стал могущественной державой, и многие страны по соседству подчинились Багровой Тьме. Идеальное общество, каким его представляли Темные, быстро набирало мощь, поэтому владыки Аждо-Тика забеспокоились. Светлые пришли из-за моря на трех сотнях парусных кораблей, Койсар направил свою армию на помощь союзному Хонса-Лебреку, и война продолжалась почти десять лет. В начале нынешнего века боевые действия утихли. Все западное побережье материка превратилось в пепелище, а у заморских интервентов не осталось мужчин, чтобы продолжать войну.

Пока фанатики-аждотины зализывали раны, уцелевшие Темные расползлись по континенту, большую часть которого занимал Койсар. В последние годы имперское правительство старалось поддерживать спокойствие, и получивший большую власть Орден Благолепия всячески приглушал вражду Темных и Светлых. Поэтому в Койсаре, несмотря на многочисленность гипернатуралов разной расцветки, серьезных конфликтов не случалось. Взаимная ненависть тлела, нередко выплескиваясь стычками, тайными убийствами, интригами. Темные и Светлые копили силы, готовясь к решающей битве.

Однако лет десять назад Аждо-Тик вновь окреп и возобновил Светотворческие походы. Последней целью Светлых убийц стала маленькая Косеравия, расположенная на юго-восточном побережье континента. Громадное войско аждотинов, высадившись с морских и воздушных кораблей, залило полуостров реками крови, истребив тысячи Темных.

– Как вы знаете, койсарские правители не пришли на помощь соседям, – сказал полковник Ликтор. – Высшие жрецы Серых убедили молодого императора не ввязываться в опасный конфликт. Но мы, Темные, понимали, что за Косеравией настанет очередь Койсара. Поэтому несколько десятков офицеров добровольно поехали на войну – защищать правое дело Тьмы.

Вергатильцы с ужасом и негодованием слушали его рассказ о безжалостной бойне, учиненной аждотинскими Светлыми. Обрушенные на беззащитную Косеравию огненные дожди испепелили города и посевы, убив сотни Темных и тысячи простых натуралов. Койсарские добровольцы делали все возможное и невозможное, да и косеравцы сражались отчаянно, только силы оказались неравны.

– Не только Темные приняли бой, – продолжил полковник. – После первых же огненных дождей на нашу сторону перешли многие Серые, не говоря уж о натуралах. Конечно, Светлые пытались стрелять нам в спину, но мы быстро покончили с ними…

Он поведал о грандиозных магических битвах, о десятках сбитых воздушных бригов врага, о сгоревших посреди моря фрегатах и галеонах, о гибели отважных бойцов. Увы, врагов оказалось слишком много, и оружие у них было посильнее того, каким располагали Косеравия и горстка добровольцев. По словам Ликтора, будь в их распоряжении хотя бы малая часть современных средств из коисарских арсеналов, война закончилась бы совсем иначе.