Осторожно: добрая фея! - Набокова Юлия. Страница 69

– Что там? – заинтересовалась фея.

– Бэль! – подколола ее принцесса. – Это очень личное.

Белинда обиженно нахохлилась, но тут вернулась Марта, и принцесса заинтересованно склонилась над книгой, легкомысленно положив письмо на столик. С невинным видом фея бочком подкралась к столику, цапнула листок и жадно пробежала его глазами.

– Он так любит тебя! – вздохнула тем временем Марта. – Бедняга, не представляю, что с ним будет, когда он узнает о твоей свадьбе... Как бы руки на себя не наложил!

– Боюсь, что он уже знает, – трагически вздохнула Изабелла.

– Ты знаешь, кто автор? – подпрыгнула Марта.

– А ты как думаешь? – лукаво глянула на нее принцесса.

– Так вот что бубнил принц себе под нос по дороге! – взволнованно воскликнула фея, размахивая листком.

– Бэль! – возмутилась Изабелла, бросаясь к ней. – Как ты можешь читать мои письма?!

Фея забегала по комнате, с шальным видом размахивая письмом над головой. Изабелла носилась следом, норовя выхватить послание. В какой-то момент листок выпал из рук Белинды и спланировал прямиком к ногам Марты чистой стороной вверх. Девушка наклонилась за ним, чтобы передать принцессе. Но листок внезапно перевернулся, и Марта невольно прочитала красиво выведенные строки.

«Позволь мне сделать тебя счастливой», – было написано в письме Эрика.

И это был тот же самый почерк, которым были исписаны страницы стихотворного альбома.

Глава 16

Кто подставил крестную фею?

Приготовления к свадьбе Изабеллы и Эрика шли полным ходом. Королевский дворец гудел, как растревоженный улей. Счастливая невеста с наслаждением изводила портних и ювелиров, имевших несчастье участвовать в создании свадебного наряда. Королева подсчитывала количество гостей и ломала голову над собственным туалетом, король благоразумно помалкивал и зачастил на охоту – подальше от свадебного переполоха. Белинда металась между кабинетом королевы и покоями принцессы, будучи озадаченной созданием красочных приглашений с индивидуальными иллюзиями, поисками алмазных туфелек, которые во что бы то ни стало пожелала надеть Изабелла, и написанием сценария праздника.

– Ну на что ей сдались алмазные туфельки? – жаловалась она Марте. – Она же в них и шагу ступить не сможет – все ноги в кровь сотрет! И красоты никакой – стекло стеклом!

– Я ей уже объясняла, – махнула рукой Марта. – Не переубедишь. Хочу – и все тут!

– Надо же было этой новоиспеченной королеве Гримландии выйти замуж в хрустальных башмаках! – в сердцах воскликнула фея. – Убить бы того, кто рассказал об этом Изе! И вот, пожалуйста – теперь ей непременно надо затмить эту модницу туфлями из алмазов.

– В этом вся Изабелла, – пожала плечами Марта.

– Ну побегу, – крепко обняв крестницу, вздохнула Белинда. – Вот-вот должны привезти алмазы, из которых мне предстоит сотворить бальные туфельки. Мерку с Изы портной уже снял, модель утвердили... Ядрена фига! Совсем забыла! Я же обещала Лукреции навестить ее сегодня, заинтриговала меня письмом – мол, важный разговор у нее ко мне. Неужели старушка собралась на покой и прочит меня в преемницы? – Фея мечтательно закатила глаза и поспешно засобиралась в путь. – Все-все, убежала...

Белинда умчалась восвояси, даже не заметив особенного блеска в глазах своей второй крестницы и ее перепачканных чернилами пальцев – тревожный симптом!..

А Марта, убедившись, что осталась одна, вытащила из-под подушки неоконченное письмо и продолжила писать: «...без нашей встречи день прожит зря, и я с нетерпением жду вечера, чтобы...»

В ожидании Белинды Лукреция нервно прохаживалась по залу совещаний. Оставшись в тишине и одиночестве (компания Фергюса и Грациэллы не в счет) в спящем королевском дворце, волшебница не теряла времени даром. Она обошла замок и двор вдоль и поперек, скрупулезно изучая каждый уголок и пытаясь выяснить причину странного заклятия. В первые мгновения у нее даже не возникло сомнений в том, что спячка, свалившая все королевство, – дело рук рассеянной Белинды. Наверняка горе-крестная опять допустила ошибку и присовокупила к основному «увеселительному» заклинанию дополнительное, снотворное. Ох, беда с этой Белиндой!

Отправив фею с Мартой на поиски истинно любящего Изабеллу жениха, Лукреция не особенно рассчитывала на успех. Все, кто более-менее питал симпатию к принцессе, прибыли на бал и сейчас спали мертвым сном. А вот отсутствующие кавалеры, которых прочили в женихи принцессе, вряд ли были поголовно заняты и больны. За деликатными отказами, присовокупленными к поздравительным пергаментам, скрывалось нежелание встречаться со вздорной принцессой. Надеяться на чудо не приходилось, следовало уповать только на свои собственные силы. Отослав Белинду и Марту подальше от дворца, чтобы не путались под ногами, и озадачив их заведомо невыполнимым заданием, Лукреция принялась распутывать клубок сложно закрученного заклятия.

Многоопытная фея каким-то шестым чувством ощущала паутину сонного заклинания, накрывшего дворец и перекинувшегося на все королевство, и от этого заклинания веяло чужой, злой магией. Ну, Белинда, возмущалась Лукреция, явись только мне на глаза, я тебе растолкую, что читать книги с черной магией не только стыдно для тех, кто именует себя крестными феями, но и страшно опасно. У злого колдовства есть роковая особенность: прочитанные заклятия навсегда остаются в памяти и могут совершенно некстати всплыть в голове в момент ворожбы, что, вне всякого сомнения, и случилось в тот момент, когда Белинда додумалась развеселить королевских гостей. Теперь Лукреции предстояла длительная и кропотливая работа: необходимо вычленить вредное заклинание, которое тесно переплелось с увеселительным, и распознать его. Только тогда появится надежда найти заклинание отмены.

Волшебница три дня и три ночи простояла у кровати принцессы, на которую пришелся главный удар магии, по ниточкам разбирая узор заклинания, пока, наконец, тугой клубок не поддался и не раскрыл ей часть своих тайн. Открывшаяся ей истина заставила Лукрецию похолодеть от ужаса. Изначальной задачей черного колдовства было не усыпить принцессу и подданных, а убить их на месте! Только светлая магия Белинды смягчила смертоносный удар, заменив гибель длительным волшебным сном. Еще хуже было то, что колдовство не было результатом ошибки или случайности, оно было преднамеренным и тщательно спланированным. Одна радость – Белинда не имела к нему никакого отношения, заклятие было наложено чужой рукой. Неизвестный маг хотел выдать свою работу за дело рук феи и преуспел в этом – никто, кроме Лукреции, не поверил бы, что в заклинание Белинды вмешалась посторонняя сила. Однако злодей недооценил непредсказуемую магию Белинды, которая изменила нить его колдовства и привела к иному результату...

Потянув за ниточку, Лукреция не удивилась, обнаружив целую россыпь смертельных черных меток, нанизанных на стержень заклинания. Итак, автор ясен – это Барбарисса. Проще всего было бы разыскать мерзавку и заставить снять заклятие. Но это одновременно и сложней всего – ведь настоящее лицо Барбариссы никому не известно. Никто никогда не видел ее, не слышал ее голоса, не знал ничего о ее жизни, что могло бы стать зацепкой... Иногда Лукреция с содроганием думала, что под маской Барбариссы может скрываться любая из ее подчиненных, добрых фей, но гнала ужасные мысли из головы. И вот теперь Барбарисса просчиталась. Прежде она всегда оставляла именную метку на месте своих злодеяний, теперь же – предпочла уйти в тень, чтобы подставить Белинду. Значит, ведьму следует искать среди тех, кому изрядно насолила Белинда. И насолила еще до того, как стала крестной принцессы, ведь Барбарисса бросила вызов Белинде еще семнадцать лет назад.

Так кому же из волшебниц могла помешать юная неумеха с ее проказливой магией? Поразмыслив над этим вопросом, Лукреция нахмурилась. Выходило, что всем. Белинда тогда только-только окончила обучение, вступила в общество фей и бросалась со своей непрошеной помощью ко всем подряд. Стоило ей услышать, как одна из фей жалуется другой на прыщи, как она тут же доставала палочку – и едва заметные прыщики на глазах вырастали до размеров монеты. Обмолвится одна из коллег о том, что располнела в талии, – Белинда тут как тут, и вот уже у бедняжки не только талия, но и все тело пухнет, как на дрожжах. Белинда сокрушалась и винилась, но поначалу не привыкшие к особенностям ее магии волшебницы считали, что новенькая просто издевается над ними. К счастью, Лукреции удавалось быстро сгладить конфликт, исправив оплошности Белинды. Но, как говорится, неприятный осадок оставался.