Побег из сказки - Набокова Юлия. Страница 67

– Как ты думаешь, она его в салон красоты повела? – хихикнула Лариса, сооружая себе бутерброд.

– Надеюсь, не на экспресс-курсы пикаперов,– со смешком отозвалась Настя.

– А что, это было бы забавно,– заметила волшебница.

– Ну тебя!

– Злюка! Ты совсем не заботишься о том, чтобы я сегодня от души повеселилась,– надулась Лариса.

– Уверяю тебя, ты и так сдохнешь со смеху,– убежденно заявила подруга.

Глаша проснулась ни свет ни заря: ей не терпелось скорее покинуть замок, чтобы устроить концерт под открытым небом и проверить, действительно ли некоторые песни обладают волшебной силой.

Хозяев, ведущих преимущественно ночной образ жизни, во время завтрака за столом не оказалось. Гости уже успели плотно перекусить и гадали, будет ли вежливо покинуть замок, не попрощавшись с Эвианом и его сыном, когда в зале появился Варис.

– Хомячите? – подмигнул он.– Ну-ну, дело хорошее.

Глаша чуть какао из чудо-фляжки не захлебнулась, услышав из уст оборотня любимое словечко своих одноклассников. «От меня, что ли, успел набраться? – удивилась она.– Или это у них такой оборотничий сленг? А что, интерьер в духе животного мира и лексикон со звериным отпечатком».

– Да мы, собственно, уже закончили,– отозвался Оливье, никак не отреагировав на чудную речь наследника.– Вот думали, как бы с тобой и Эвианом попрощаться.

– Прощайтесь! – ослепительно улыбнувшись, раскрыл объятия Варис.– Девушки вперед.

– Спасибо за оказанное доверие, но как-нибудь обойдусь,– со смешком ответила Глаша, завинчивая фляжку и вручая ее спутнику.

– Что ж,– изобразил расстройство юный оборотень,– тогда и мужчинам придется отказать.

– Какая несправедливость! – сокрушенно воскликнул маркиз и с надеждой покосился на Вариса.– Может, сделаешь исключение?

– Ни за что! – расхохотался тот.– Что за непристойные намеки? Я честный медведь!

– Слушай, медведь,– поправляя серебряный браслет на запястье, спросила Глаша.– А отец твой где?

– Известно где. Спит! Будете ждать вечера, чтобы попрощаться?

– Не хотелось бы,– проворчал Оливье.

– Тогда я передам папане вашу бесконечную благодарность за оказанное гостеприимство и искренние заверения в глубочайшей симпатии и уважении,– с готовностью отозвался Варис.

– Отлично! – просиял маркиз, поднимаясь из-за стола.– Тогда мы, пожалуй, поедем?

– Жалую,– величественно взмахнул рукой юноша.– Езжайте! И даже провожу вас до крыльца и помогу прекрасной даме подняться на лошадку.

– Бедный Слон! – простонала Гликерия.– Пощадите коняшку!

– Слово дамы – закон,– с важностью признал оборотень, выходя с гостями на крыльцо, и подал знак конюху.

Через пять минут путники уже расселись по своим порядком отдохнувшим и набравшимся сил парнокопытным транспортным средствам и приготовились к отправлению с гостеприимного двора.

– Варис,– полюбопытствовала напоследок Глаша,– а почему на окнах в наших комнатах были решетки?

– Это чтобы никто не съел вас,– серьезно ответил юноша, щелкнув зубами, и заразительно рассмеялся.– Их еще при прадедушке поставили, чтобы гостям было спокойнее и чтобы соглядатаи, приехавшие в замок под видом дальних родственников, не шастали ночами.

– Ясно,– понимающе кивнула Гликерия, бросив красноречивый взгляд на смутившегося Оливье.

– Ну что, будем прощаться? – спросил наследник.– Я никогда не забуду того, что вы для меня сделали,– серьезно сказал он и, с лукавой улыбкой глянув на Глашу, добавил: – Как честный оборотень я бы непременно на тебе женился. Но мой отец, увы, чересчур консервативен в этом вопросе и категорически против смешанных браков…

– Боюсь, мои родители тоже не одобрили бы зятя-медведя,– горестно вздохнула та,– а счастье было так возможно!

– Дети мои,– кашлянул Оливье,– я не мешаю вашему трогательному объяснению? А то, право слово, чувствую себя в высшей степени неловко.

– Маркиз, вы – черствый человек! – с пафосом возвестила Глаша и послала оборотню нежный воздушный поцелуй: – Варис, вы навсегда останетесь в моем сердце!

– Какая злая судьба – родиться оборотнем и быть навеки разлученным с вами, мой ангел! – горестно взвыл тот и демонстративно забился лбом о дверной косяк замка.

– Какая ирония судьбы – спасти вас, чтобы сразу же потерять,– с готовностью подхватила Глаша, прижав руку к сердцу.

– Обещайте писать мне! – горячо потребовал оборотень.

– Не меньше трех раз на дню,– торжественно поклялась девушка.

– Так мало? – трагически вскричал он.

– Ну хорошо, пять! – смилостивилась Гликерия.

– Десять – и ни письмом меньше. Иначе я зачахну с тоски! – предупредил пылкий юноша.

– Хорошо-хорошо,– вмешался Оливье,– я лично проконтролирую.

– Ах, маркиз! – уставился на него Варис.– Вы – счастливчик!

– Не жалуюсь,– сдержанно ответил тот.

– Вы – счастливчик, и сами не осознаете своего счастья,– в сердцах заявил оборотень и добавил: – Этого златокудрого счастья, которое всегда рядом с вами!

Гликерия горделиво приосанилась. Шутки шутками, а приятно!

– Ваша невеста – просто чудо! – продолжил он.– Берегите ее, Оливье! Окружите ее заботой вдвойне – и за себя, и за меня.

– Он меня замуж не берет,– плаксиво сообщила Глаша.– Ему другая милей.

– Глупец! – потрясенно вскричал Варис.– Слепец!

– Ну хватит уже паясничать,– возмутился Оливье.– Нам ехать пора!

– Прощай, моя любовь.– Гликерия послала оборотню еще один поцелуй.

– Пиши письма,– напомнил тот и замахал вслед платочком.

Всадники тронули лошадей.

– Стойте! – завопил Варис, когда они уже достигли ворот, и помчался вдогонку.

– Что еще? – заворчал недовольный очередной задержкой Оливье.

– Ты забыла оставить мне на память свой локон,– застенчиво сообщил оборотень.

– Ах, как я могла забыть! – патетически вскричала Глаша, от души забавляясь этим невинным спектаклем.

– Подожди минутку, я принесу ножницы,– и Варис унесся куда-то в сторону конюшни.

– Поехали уже,– поторопил ее Оливье.

– Я не могу лишить юношу этой невинной радости,– заартачилась Глаша.

– Идиотизм! – пробурчал маркиз.

Наследник оборотней явился через три минуты, держа в руках садовые ножницы, и собственноручно срезал длинную прядь рыжих волос с Глашиного хвоста, после чего поклялся, что не расстанется с ней ни на мгновение, станет носить в нагрудном медальоне и женится только на оборотнихе, оттенок волос которой в точности совпадет с локоном «ангела». Гликерия взамен понесенной утраты потребовала компенсацию в виде платка с инициалами Вариса, который тот, сияя улыбкой, ей незамедлительно вручил. А потом он еще долго стоял в воротах и махал рукой вслед веселой рыжеволосой девчонке и ее занудному спутнику, пока они не исчезли за пригорком.

Свидание Венечки со звездой было назначено на семь вечера в модном ресторане неподалеку от Настиного дома.

Вениамин по такому случаю был торжественно втиснут во фрак, взятый напрокат в свадебном салоне, и чувствовал себя в нем крайне неловко. Камилла Полонская явилась в ресторан инкогнито и теперь, прикрываясь меню и темными очками, с интересом изучала своего визави поверх страниц. Пауза затягивалась, кавалер явно нервничал и скомкал уже три неповинных салфетки. Наконец он собрался с духом и приступил к самому главному.

– Спасите меня! – жалобно пискнул Венечка, обеими руками вцепившись в край стола и в страхе оглядываясь по сторонам.

– От чего? – изумленно воскликнула Лариса в образе кинодивы, приготовившаяся выслушать признание в любви и предложение руки и сердца.

– Меня хотят женить! – трагически поведал ее визави.

– На ком? – заинтересовалась она.

– На вас! – с ужасом воскликнул тот.

– Интересно,– расхохоталась «дива».

– Вам смешно, а мне жениться,– неловко улыбнулся Вениамин.– Помогите мне, Камилла! Понимаете, моя мама – она так просто не отступится. Она заставит бедняжку Настю навести на вас приворот или какие другие сильные чары, и тогда от свадьбы не отвертеться. Тут единственный выход – сделать вид, что вы готовы выйти за меня замуж, а потом сделать так, чтобы мама сама захотела расстроить свадьбу.