Речные заводи (том 1) - Най-ань Ши. Страница 30

– Наш игумен, – ответил на это Чжи-шэнь, – отправляя меня к вам, обещал, что я получу здесь должность при монастыре. Почему же ты, вместо тою чтобы назначить меня на почетное место келаря или казначея, посылаете сторожить огороды?

– Брат мой, – возразил на это настоятель храма. – Ты плохо разбираешься в порядках. Ты ведь только что прибыл к нам и не успел еще ничем проявить себя. Как же ты хочешь получить старшую монашескую должность? Впрочем, и наблюдение за монастырскими огородами тоже немалое дело.

– Не буду я работать на огороде, – проворчал Лу Чжи-шэнь. – Как хотите, а назначьте меня или казначеем, или келарем!

– Послушай, – вмешался в свою очередь монах, ведающий приемом гостей. – Каждый, кто состоит на монастырской службе, отвечает за какое-нибудь определенное дело. Я, например, ведаю исключительно приемом гостей, приезжающих в монастырь, и уходом за ними. Что касается ближайших помощников настоятеля, келаря и других, то все это – старшие монашеские должности, и заслужить их не легко. Монахи, несущие службу келаря, казначея, надзирателя, эконома, ведают всеми хозяйственными делами монастыря. А ты только появился здесь и сразу же хочешь получить такой высокий пост! В монастыре есть и другие, второстепенные должности, вот, например, смотритель амбаров, смотритель залов для приема, хранитель священных книг, главный сборщик податей. Кроме того, у нас есть должности монахов, ведающих башнями, снабжением трапезной, чаепитием, чисткой уборных, а также ведающего огородом. Это низкий разряд монастырских должностей. Если ты, брат, хорошо поработаешь на своем месте, ну, скажем, год, тогда можно будет говорить о том, чтобы тебя назначили ведать башней. Еще через год тебе можно будет доверить наблюдение за банями, а еще через год, пожалуй, тебя назначат на должность надзирателя.

– Ну, если и вправду я смогу получить повышение, то завтра же отправлюсь на огороды, – согласился Чжи-шэнь.

После этого игумен оставил его у себя с покоях отдохнуть. В этот же день были определены обязанности Чжи-шэня и заготовлен приказ о его назначении; а на огороды была послана бумага о том, что с завтрашнего дня Лу Чжи-шэнь вступает в должность. Когда со всем этим делом было покончено, монахи разошлись по своим кельям.

На следующий день игумен вышел в зал, подписал приказ о назначении нового смотрителя огородов и вручил его Чжи-шэню. Последний, получив назначение, поклонился игумену, забрал свои вещи и в сопровождении двух монахов отправился к месту своей службы.

Необходимо сказать, что по соседству с огородами проживала ватага лодырей и бездельников, человек около тридцати. Они проводили время в кутежах и азартных играх и частенько заглядывали на монастырские огороды, где воровали овощи, чтобы чем-нибудь прокормиться. Забравшись в этот день на огород, они заметили на сторожевой будке бумагу, которая гласила: «Монастырь Сянго назначает смотрителем огородов монаха Лу Чжи-шэня, который с завтрашнего дня приступает к исполнению своих обязанностей. Настоящим сообщается всем, что посторонним лицам вход на огороды запрещен». Бездельники тотчас же сообщили эти новости всей своей шайке и собрались, чтобы обсудить создавшееся положение и выяснить, кто такой этот Лу Чжи-шэнь. Шайка решила устроить ему достойный прием. Бездельники надумали завязать ссору и так вздуть его, чтобы новый смотритель сразу стал послушным ч покорным.

– А я вот что предлагаю, – объявил один из них. – Монах этот нас еще не знает, и нам даже ссориться с ним не из-за чего. Пусть он явится сюда, а мы заманим его к мусорной яме и сделаем вид, что пришли поздравить с назначением. Он и оглянуться не успеет, как мы схватим его за ноги и столкнем и яму. Вот будет весело!

Остальные лодыри одобрили эту затею и решили ждать прихода Лу Чжи-шэня. А тот, войдя в сторожевую будку, разложил там свои пещи, прислонил к стене посох и повесил на стену кинжал. Все работающие на огороде пришли его приветствовать, и Лу Чжи-шэнь немедленно ознакомился со своими новыми обязанностями. После того как ему были переданы все ключи и показаны все запоры, старик-монах, бывший смотритель огорода, а также монахи, провожавшие Чжи-шэня, попрощались с ним и возвратились в монастырь. Вслед за тем Чжи-шэнь прошел на огороды и стал их осматривать. Тут он заметил толпу молодцов, человек в тридцать, которые, радостно улыбаясь, направлялись к нему с фруктами и вином. Обращаясь к Чжи-шэню, один из них произнес:

– Узнав о том, что вы, почтенный монах, посланы сюда наблюдать за огородами, мы, ваши соседи, пришли поздравить вас с назначением.

Не подозревая, что ему готовят ловушку, Чжи-шэнь приблизился к ним и оказался возле мусорной ямы. Тогда озорники окружили Чжи-шэня, и один из них уже нацелился, чтобы схватить его за левую, а другой – за правую ногу и столкнуть в яму. Но они не знали Чжи-шэня: он мог так ударить ногой, что сам тигр испугался бы, а когда пускал в ход кулаки, то пугался даже морской дракон. Поистине можно сказать: столь тихое место, как огород, превратилось в поле боя.

Что вышло из затеи проходимцев, задумавших сбросить Чжи-шэня в мусорную яму, вы узнаете из следующей главы.

Глава 6

Нужно вам сказать, что главарями этой шайки были самые пронырливые бездельники, жившие за воротами Суаньцзао. Одного из них по имени Чжан-сань прозвали «Крыса, перебегающая улицу», другой был Ли-сы, по прозвищу «Змея в траве». Вот они выступили вперед и направились к Чжи-шэню.

Лу Чжи-шэнь приблизился были к яме, но заметил, что толпа все так же неподвижно стоит возле ямы. Тем временем Чжан-сань и Ли-сы в один голос стали выкрикивать:

– Духовный отец! Мы пришли сюда принести вам свои поздравления.

– Раз вы мои соседи, – отвечал Лу Чжи-шэнь, – прошу вас войти в дом.

Чжан-сань и Ли-сы опустились на колени, ожидая, что Чжи-шэнь, как полагается, подойдет к ним и поможет подняться. Тогда-то они и осуществят свои замыслы.

Но в душу Лу Чжи-шэня уже закралось сомнение, и он подумал: «Видно, это не порядочные люди, а какие-то проходимцы. Почему они не хотят подойти поближе? Уж не помышляют ли столкнуть меня в яму?.. Ну, не сдобровать же им, если они вздумают засунуть голову в пасть тигра! Ладно! Сам подойду к ним, – пусть познакомятся с моими кулаками!»

Широко ступая, он приблизился к толпе.

– Мы, ваши ничтожные братья, – заговорили Чжан-сань и Ли-сы, – хотим засвидетельствовать вам свое почтение, учитель!

С этими словами они стали наступать па него, решив, что один схватит Чжи-шэня за левую ногу, а другой за правую. Но Лу Чжи-шэнь не стал ждать и так наподдал Ли-сы правой ногой, что тот кубарем полетел в яму. Чжан-сань хотел было улизнуть, но Лу Чжи-шэнь и его настиг ударом левой ноги; так оба мошенника очутились в грязной яме. Остальные молодчики даже рты раскрыли от изумления и испуга и приготовились бежать. Но Лу Чжи-шэнь закричал:

– Кто двинется с места – попадет в яму!

После этого никто уже не решился бежать. Им пришлось наблюдать, как Чжан-сань и Ли-сы барахтались в мутной жиже. Яма была очень глубока, и бездельники с головы до ног были облеплены всякой мерзостью; на голове у них шевелились черви.

– Учитель, прости нас! – взмолились они, барахтаясь в грязи.

– Эй вы, мошенники! – загремел Лу Чжи-шэнь. – Живее помогайте своим дружкам! Прощаю вас всех!

Бродяги помогли своим приятелям выбраться из ямы и потащили их к решетке, на которой стоял кувшин из тыквы, наполненный водой. Но от негодяев шло такое зловоние и они были до того грязны, что к ним невозможно было подойти.

Лу Чжи-шэнь разразился хохотом и сказал:

– Эх вы, дурачье! Идите вымойтесь в пруду на огороде; а потом приходите ко мне: я хочу с вами поговорить.

Когда Чжан-сань и Ли-сы помылись, приятели напялили на них свою одежду – кто что мог. Затем Лу Чжи-шэнь снова позвал их: