Темные силы над Муншаез - Найлз Дуглас. Страница 36

Тристан молча смотрел на своего отца, в душе у него боролись самые противоречивые чувства: вина, гнев на отца, который заставил ощутить эту вину, гордость за то, что отец попросил его о чем-то, страх, что ему не удастся исполнить волю отца, и, наконец, радость от мысли, что ему придется носить такую красивую и прочную отцовскую кольчугу.

— Я постараюсь носить ее с честью, — только и смог выдавить из себя Тристан.

— Верю, что так и будет, — сказал король.

— Отец! Все, что я до сих пор делал, или пытался сделать, ты умалял, считая недостойным моего положения. Ничто тебя не удовлетворяло! Я… я попытаюсь исполнить твою волю. Я буду командовать гарнизоном. Мне только очень досадно, что ты не очень-то веришь, что у меня это получится.

Во всем облике короля сквозила печаль; однако, он молчал, и это еще больше усилило негодование Тристана.

— Завтра ты примешь командование гарнизоном — в основном, там мечники и несколько лучников, — лицо короля посуровело. — Вероятно, я должен радоваться, что приближается война: может быть она сделает из тебя настоящего принца!

Посылая беззвучные проклятия, Тристан вышел из королевских покоев. Он направился в конюшню и стал седлать одну из лошадей.

— Куда ты собираешься? — услышал он за спиной голос Робин.

— Покататься! — резко ответил он, но тут же виновато повернулся к ней. — Извини, мы только что «поговорили» с отцом.

— Не возражаешь, если я проедусь с тобой?

— Буду рад. Они быстро оседлали вторую лошадь и легким галопом поскакали по заросшей вереском пустоши, предоставив лошадям самим выбирать дорогу.

Через пару часов молчаливой, но приятной езды, Тристан обратился к своей спутнице.

— Я кое-что хотел спросить у тебя… Но у нас все не было возможности поговорить.

Девушка повернулась к нему, вопросительно подняв брови:

— Да?

— Тебе удалось понять, как ты смогла заставить деревья ветвями опутать фирболга?

Странное выражение промелькнуло на лице Робин: то ли ее позабавил вопрос Тристана, то ли, наоборот, вызвал раздражение.

— Я пыталась это понять, — задумчиво ответила Робин. — Увидев, что это существо уже рядом с тобой, я подумала лишь о том, что ты должен остаться в живых. Я закричала — наверное, меня просто охватила паника — и тут же деревья склонились и схватили его.

— Но как? — настаивал принц. — Это же просто какое-то волшебство, а я никогда не замечал, чтобы ты интересовалась подобными вещами.

— А я и не интересовалась! — ответила Робин, содрогнувшись. — Пусть колдовством занимаются маги — советники Высокого Короля!

— Знаешь, — продолжала она, — мне это не показалось колдовством. Скорее, деревья просто пришли мне на помощь. Она повернулась к лесу и стала задумчиво наблюдать за парой белочек, легкомысленно болтавших на высокой ветке.

Потом она рассмеялась, и Тристан спросил, почему она смеется.

— Этот парнишка съел орешки, на которые положила глаз вон та красотка! А на самом деле она сама разрешила ему съесть их! — девушка вдруг с удивлением посмотрела на Тристана. — Именно так все и произошло! — настаивала она на своем. — Я понимаю, что они говорят! — она снова подняла глаза на белок, затем в задумчивости отвернулась. — Тристан, — спросила она, мягко взглянув на него, — что ты знаешь о моих родителях?

— Совсем немного, — отозвался принц. — Мне же никогда ничего не рассказывали — Арлен, мой отец, Гретта. Я помню, ты появилась в Кер Корвелл совсем крошечным ребенком, когда мне было два или три года. Гретта говорила мне, что твои родители умерли и мой отец взял тебя на воспитание. Я спрашивал, откуда ты, и она сказала: «Из Корвелла», но больше мне ничего не удалось из нее выудить. — Тогда, — с усмешкой заключил Тристан, — я был разочарован, что ты не мальчишка!

Робин игриво стукнула его по плечу, но потом снова посерьезнела. — Я спрашивала об этом короля, но он никогда мне ничего не рассказывал — кроме того, что ты сейчас сказал. Я убеждена, что личность моих родителей каким-то образом связана с моим… трюком, или как еще его можно назвать.

— Почему тебя вдруг снова все это заинтересовало?

— Из-за битвы с фирболгами. Я думаю то, что произошло с деревьями, имело бы гораздо больше пользы, если бы я хоть что-нибудь еще знала о себе! — с гримасой разочарования она погрузилась в молчание. Тристан не стал прерывать ее размышления.

Наконец, когда они приблизились к замку, Тристан признался:

— Ты знаешь, мне было очень приятно покататься вместе с тобой. Может быть, мы попытаемся делать это почаще?

— С удовольствием, — улыбнулась Робин, — но ведь теперь ты будешь занят тренировками со своими солдатами.

— Черт возьми! Мне так хочется наплевать на его приказы! — рассердился Тристан. — Он мне так сказал об этом, словно был уверен, что из меня все равно ничего не выйдет.

— Прекрати сейчас же! — сказала Робин недовольно. — Почему ты даже не пытаешься хоть раз понять его, вместо того, чтобы думать только о своих чувствах и желаниях.

Принц рассердился, но, боясь все испортить, обратил свой взор к заливу. Однако, он продолжал чувствовать за спиной присутствие Робин, как мотылек чувствует свет. Больше она ничего не сказала, и до самого замка они ехали молча.

Этой ночью Тристану приснилась Робин и фирболги. Сон оказался не столько страшным, сколько разочаровывающим. Гиганты, насмехаясь, стояли вокруг него и Робин. Он попытался защитить девушку, но деревья оплели ветвями его руки и ноги, не давая пошевелиться. Принцу пришлось бессильно наблюдать за происходящим; Робин же стала бормотать тайные заклятия и фирболги побежали, крича от ужаса Еще долго после их бегства принц продолжал слышать голос девушки, пробивающийся сквозь туман.

Даже яркий солнечный свет не мог разогнать тени, которые продолжали блуждать по Железной башне. Огромная черная крепость поглощала свет, практически не отражая его, образовав сгусток мрачной тьмы на горе над Железным заливом. Все вокруг кипело жизнью: лошади, провизия и оружие доставлялись на длинные корабли, стоявшие в заливе на якоре или грузились на более мелкие суда, пришвартованные прямо к берегу. Северяне быстро разбили лагеря, хорошо организованной процессией перевозя все необходимое на берег. Колонны воинов растянулись на мили от залива. Грюннарх Рыжий с глубоким удовольствием наблюдал за мобилизацией армии северян. С вершины невысокого холма он оглядывал долину, расстилавшуюся перед Железной башней; с этого удобного наблюдательного пункта он прекрасно все видел. Никогда, за всю его жизнь, или даже за жизнь его деда, не собиралось на войну такой громадной армии северян.