Тайник на Эльбе - Насибов Александр Ашотович. Страница 53

— Э, да вы побледнели, Губе! — насмешливо протянул он.

Аскер изобразил на лице растерянную улыбку,

— К этому надо привыкнуть, господин директор, — пробормотал он, как бы извиняясь.

— Ничего не поделаешь, — сказал Кюмметц. — Так надо.

— Необходимо, — подтвердил Кранц. — Мы прекрасно знали, что он лгал. Лгал, ибо не хотел работать. — Кранц поднял голову, повысил голос, обращаясь к пленным: — Этот человек солгал мне, пытался обмануть офицера германской армии. Вы все видели — он получил своё. Так будет с каждым, кто захочет последовать его примеру.

Шарфюрер выкрикнул очередной номер. Из шеренги вышел новый пленный. Повинуясь приказу Кюмметца, Аскер подошёл, ощупал его руки и плечи. Но делал он это механически. Глаза Аскера были прикованы к соседу лагерника. Где-то уже видел он этого рослого человека с квадратным широкоскулым лицом и сильными покатыми плечами. Но где?

Кюмметц тоже заметил широколицего, подошёл.

— Хорош, — сказал он, ткнул его пальцем в грудь, обернулся и вопросительно взглянул на Кранца.

— Какой есть твой нумер? — крикнул помощник коменданта лагеря. — Отвечать!

Пленный сказал. При первых же звуках его голоса Аскер вздрогнул. Он узнал: Авдеев!… Сержант Авдеев!

…Это произошло год назад на западе Украины, где в то время проходила линия фронта. С группой дивизионных разведчиков Аскер выполнял важное задание в ближнем тылу врага. Разведчики обнаружили резервы противника, которые стягивались к передовой. Надо было спешить назад. Но враг нащупал разведчиков, обошёл, стал сжимать кольцо окружения. Как спасти группу, открыть ей путь на Восток, чтобы она могла доставить донесение о тайных подкреплениях фашистов? Аскер и двое бойцов отвлекли внимание противника, приняли удар на себя. Это позволило группе уйти. Командовал ею помощник Аскера, сержант Авдеев.

Но как он очутился в плену? Ведь позже Керимову стало известно, что донесение доставлено; он был уверен, что благополучно вернулся, в дивизию и Авдеев… И вот — сержант перед ним, в шеренге узников Освенцима. Да, это он, хотя седые волосы, ввалившиеся виски, глубоко запавший рот делают его совеем не похожим на того краснощёкого, пышущего здоровьем парня, каким сержант был год назад.

Между тем шарфюрер торопливо перебирал карточки, отыскивая данные о пленном, которым заинтересовался Кюмметц.

— Губе, — позвал директор, — подойдите, пощупайте ему руки.

Аскер вынужден был приблизиться к Авдееву. Веки сержанта дрогнули, шире раскрылись его глаза. Сомнений не было — и Авдеев узнал Керимова!

Ещё в сорок втором году гитлеровцы спалили деревню Авдеева, уничтожили его родных, куда-то угнали жену. А теперь и сам он оказался в их лапах. Что же думает он сейчас о своём бывшем командире?

Все это вихрем пронеслось в голове Аскера. Он видел — потемнели глаза пленного, зажглись в них злые огоньки. Вот сейчас Авдеев раскроет рот, и тогда…

— Что же вы медлите, Губе, — проскрипел Кюмметц, — ведь я жду!

Приготовившись к самому худшему, Аскер шагнул к Авдееву и, не сводя с него глаз, взял за руку.

— Вам он не подходит, — обратился к директору шарфюрер. — Вот его карточка. Это крестьянин. Всю жизнь рылся в навозе, как червь.

— Давайте следующего, — сказал Кюмметц.

Аскер медленно отошёл от пленных. Авдеев, не отрываясь, глядел на него. Но не проронил ни слова.

Несколько часов продолжался отбор пленных. И все это время Аскер чувствовал на себе пристальный взгляд широкоскулого узника, одетого в полосатый изодранный балахон.

Наконец Кюмметц остановил шарфюрера, готовившегося выкликнуть очередной номер, махнул рукой.

— Хватит, — сказал он. — Хватит, всех не переберёшь.

По знаку Кранца узников отослали в бараки. Офицеры и Кюмметц, разговаривая, двинулись куда-то в сторону и вскоре скрылись за углом здания.

Оставшись один, Аскер направился к видневшемуся вдали «мерседесу». Вот он дошёл до траншеи, замедлил шаг. Что-то заставило его обернуться.

Он увидел: у входа в ближний барак стоит сержант Авдеев и глядит ему вслед. Будто просит, чтобы не уходил.

Их разделяло метров полтораста. Аскер осмотрелся. Он стоял у бруствера, полускрытый со спины и с боков холмиками вынутой из траншеи земли. На площади никого не было. Тогда он опустил руку в карман и осторожно вытащил короткий кинжал с блестящей витой ручкой. Кинжал мягко упал на землю. Движением ноги Аскер чуть присыпал его песком.

Вскоре он был у автомобиля. Фиттерман, закончив возиться с мотором, обтирал руки.

— Ну, поработали удачно?

Аскер кивнул.

— Кого это там хлопнули? — поинтересовался шофёр «мерседеса».

Аскер объяснил.

— Поделом, — сказал Фиттерман.

Аскер не ответил.

Через полчаса вернулись Кюмметц и Кранц.

— Готовьтесь, Губе, — сказал директор завода. — Завтра утром — в обратный путь.