Остров Пасхи - Непомнящий Николай Николаевич. Страница 35

Завершив запланированную шестиметровую трассу, я на всякий случай еще раз переспросил, не нужно ли нам будет передвигать статую на прежнее место. Нет, не нужно. Серхио Рапу своей властью губернатора острова решил: она останется там, куда дошла. Со временем тут поставят дощечку с надписью, где будет рассказано о моей теории передвижения моаи. Об этом с улыбкой сообщил мне Тур. Если я когда-нибудь приеду сюда вновь, я обязательно проверю, стоит ли доска.

Любопытной была реакция островитян на наши испытания. Во время самого первого – подчеркнутое равнодушие. Они не знали, о чем идет речь, все были для них чужими. Первые шаги моаи вызвали интерес, хотя и скрываемый. При втором эксперименте они уже по собственной воле стали его самоотверженными участниками и сразу же принялись планировать и оценивать успех дела наперед. Не всегда, конечно, их поступки диктовались чисто научным интересом. Один парень напрямик спросил, сколько мы платим за пройденный истуканом метр. Мои помощники выражались конкретнее: «Ту-коигу, сколько дашь пива за пройденный метр?»

После успешно проведенного испытания у островитян возникла неожиданная идея: «Мы теперь будем двигать статуи для туристов, а они будут платить за билеты. Только надо сделать новую моаи – как у тебя дома, из бетона. Наши чересчур старые и могут не выдержать, если их часто двигать». Таким образом, может быть, мы посодействуем повышению жизненного уровня населения далекого экзотического острова.

Волнение и ликование понемногу улеглись, и вдруг из-за спины моаи раздался крик. Что случилось? В предчувствии новой беды я бросился вслед за всеми. Но тревога оказалась ложной. Внимание одного из островитян привлек пятисантиметровый скорпион, выползший на спину истукана. По-видимому, он отдыхал в какой-то трещине, а наше испытание нарушило его покой. Скорпион метался по камню, и его грозно выставленное жало искало жертву. Островитяне дразнили его стебельками травы, и, казалось, они его совсем не боятся. Однако пальцем к нему никто не прикоснулся. Раньше я считал, что здесь живность такого рода – змеи, скорпионы и прочие ядовитые существа – не водится, и поэтому безмятежно лез в бесчисленные пещеры и трещины в скалах. После этого случая я стал гораздо осторожнее.

Ажиотаж вокруг разъяренного скорпиона был прерван приглашением Рафаэля: он как раз открывал земляную печь и звал всех на угощение. Чей-то ботинок раздавил скорпиона, и мы отправились пировать.

Земляная печь – это выкопанная в земле яма размером полтора метра на метр и глубиной сантиметров пятьдесят. Прежде чем развести большой костер, повара выложили ее дно камнями средней величины. Когда огонь догорел, камни покрыли листьями банана и на них слоем сантиметров в двадцать положили разрезанную на порции свинину и сладкий картофель. Сверху все накрыли зелеными банановыми листьями и засыпали землей. Это было сделано рано утром.

Как только сняли верхний слой банановых листьев, сказочный аромат мяса быстро собрал всех участников торжества, и самые нетерпеливые окружили тесным кольцом благоухающее лакомство. Золотистые, сочные, душистые порции повара раскладывали на листья фигового дерева. Туру и мне аппетитные куски мяса подали на приготовленных заранее тарелках. Но мы от такой чести отказались. Свинину на фарфоре я ел и дома. От ветки фигового дерева я оторвал большой лист и спрятался со своей добычей в тени только что передвинутой моаи. Я уселся на валявшиеся рядом стебли тростника и принялся за еду, отгоняя назойливых мух.

Настроение у меня было превосходное. Несколько минут назад завершился целый этап жизни. Для меня это означало примерно пять лет работы и исполнение моей мальчишеской мечты. Для Тура – еще одна веха в изучении острова. Первое испытание он провел во время давней экспедиции, когда меня еще не было на свете».

А теперь продолжим наш рассказ Американский геолог Чарлз Лав также экспериментировал с копией гигантской статуи, сделанной в Вайоминге; бетонная фигура была 4 м в высоту и весила 10 т, она была более плотная, чем туф Рано Рараку, эквивалентна по весу 20% самых небольших фигур на острове. При помощи двух пеньковых канатов, каждый из которых был 2,5 см толщиной, привязанных к ее голове, Лав сделал вывод о том, что требуется от четырнадцати до двадцати двух человек, чтобы сдвинуть ее на несколько метров попеременным толканием, из-за которого от основания откалываются обломки. Это ненадежный способ, и фигура дважды опрокидывалась, поэтому, вероятно, такая простая техника использовалась для передвижения на очень короткие расстояния или для окончательного установления статуй. Подкладывая бревна под боковые края, экспериментаторы стабилизировали статую и защищали ее основание, однако не облегчали движение вперед.

Однако настоящий прорыв произошел, когда статуя Ч. Лава была поставлена вертикально на двух зеленых ногах, приделанных к саням, чтобы упрочить положение, а затем была поставлена на колею из маленьких деревянных катков. Статуя смогла продвинуться на 45 м за две минуты, при этом были использованы труд 22 человек и две веревки – проблема была не в том, как двигаться, а в том, как остановиться! Казалось, что это лучший метод для передвижения на большие расстояния: он удобен, быстр, устойчив, не причиняет ущерба и требует мало древесины, не очень много веревок и незначительное число людей. Техника Павела толкания и поворачивания скорее всего использовалась для окончательного установления статуи. Конечно, Ли подчеркивал, что установление моаи при помощи натянутых веревок в четырех углах саней требовало манипулировать грузом и избавляло от проблемы с продвижением ее по земле. Кроме того, как указывал Лав, для метода Ван Тилбург необходимо вытащить стоящую статую из каменоломни, наклонить ее на сани, а затем снова поднять на платформу; подобные операции были опасны и для моаи, и для островитян, в то время как эксперименты Павела и Лава показали эффективность вертикальной перевозки.

Существует три главных вопроса, касающихся вертикальной транспортировки. Первое, как было показано выше, это то, что поворачивание причиняет вред основанию, ведь трение способно так серьезно повредить туф, что статуи могут упасть в любое время. Очевидно, если использовался метод Лава, этого бы не произошло. Во-вторых, как насчет холмистой местности? Не будут ли статуи опрокидываться, когда попытаются взобраться или спуститься по склону? В самом деле, у статуй слегка наклонное основание – под некоторые реконструированные платформы необходимо было подкладывать камни, чтобы предотвратить наклон вперед – и это создавало противовес при восхождении на склоне в 10° – 12°; при спуске же статую можно было просто разворачивать вокруг и двигать задом наперед. С другой стороны, горизонтальные фигуры или сани могли утратить контакт с некоторыми катками на холмистой местности. В-третьих, на шеях статуй не было найдено следов веревок и следов изнашивания на их основаниях; это можно объяснить использованием эффективной набивки под веревками, и, как мы видели, метод катков Лава не причиняет никакого вреда основаниям статуй.

Важным элементом всех этих методов передвижения статуй является достаточное количество крепких веревок. Если предположить, что Паро был сдвинут при помощи всего десяти веревок, каждая должна была противостоять силе как минимум 50 и максимум 150 человек. Было подсчитано, что веревки должны были быть несколько сантиметров в диаметре и около 80 м длиной: другими словами, для того чтобы сдвинуть тонну или больше, необходимо было иметь сотни метров очень толстой веревки. Чем более эффективен метод транспортировки, тем меньше необходимо веревок, однако требуется много народу, чтобы изготавливать веревки, в особенности потому, что они приходят в негодность и должны постоянно заменяться.

Известен лишь один материал, подходящий для изготовления веревок, который существовал на острове. Это внутренний слой коры Triumfetta semitriloba, кустарник, который сами островитяне называют hau. Кроме того, таким материалом могли служить кроны ныне вымерших пальм. Хау имеет достаточно крепкое волокно, его часто использовали в доисторические времена для изготовления маленьких скрученных веревок; однако он не существует в достаточных количествах, чтобы сделать нужный запас веревок. Не существует также сообщений о тяжелых тросах, которые необходимо было сделать. Возможно, что истощение запасов древесного материала привело к спаду в изготовлении тяжелых канатов в конце периода постройки статуй.